Новый материал проекта «НВ» и лингвиста, академика Российской академии наук Алексея Гиппиуса «Напиши мне грамоту» – о берестяной грамоте №5. В ней Есиф и Давыд просят Матфея защитить крестьянина от рабства.
Эту грамоту археологи нашли на Неревском раскопе в Новгороде в слоях XIV века. Возможно, когда-то её просто выкинули или потеряли – учёные нашли её вдали от мостовых и построек.
Находка насчитывает в ширину 23 см, в длину – 6,5 см, сохранилась не полностью, но вместила интереснейшее собрание исторических фактов о жизни средневекового города. После перевода текст письма получился таким:
«Поклон от Давыда и от Есифа к Матфею. Постой за нашего крестьянина (в оригинале – сироту), скажи (молви) дворянину Павлу, Петрову брату, чтобы грамоту ({подразумевается:} о закабалении) не давал на него (дать, в грамоте – не дасть на него)».
Итак, в пятой грамоте мы встречаем «старого знакомого» – новгородского боярина Есифа. Он упоминается в первой найденной новгородской грамоте, а в пятой вместе с Давыдом – его отцом – является автором письма.
Боярин Есиф Давыдович фигурирует ещё в нескольких берестяных письмах. Например, в грамоте №65 он выступает адресатом, а в грамотах №142 и №144 – автором. Есть в берестяной коллекции и грамота его отца Давыда – ей присвоен номер 146. Он также упоминается в 140-й грамоте.
Кстати, исследователи уже установили, что почерк в этих грамотах разный, а значит, их писали разные люди. Возможно, часть грамот Есиф и Давыд написали не сами, как подавляющее большинство новгородцев, а обращались к писцам. Знатные горожане могли себе это позволить.
К сожалению, свою жизнь Есиф Давыдович окончил трагически – согласно Новгородской первой летописи, в 1342 году он погиб в большом пожаре, который охватил Неревский конец. Летописец называет его «муж добр». Это сочетание – социальный термин, обозначающий состоятельных горожан.
Но, как показывает письмо №5, Есиф Давыдович был и в самом деле добрый человек. Оно было адресовано Матфею, тоже герою нескольких грамот. Поводом отправить грамоту стало дело, касавшееся крестьянина, имя которого неизвестно, но ясно, что ему грозило закабаление, рабство.
Есиф и Давыд просят постоять за «нашего сироту». Тогда слово «сирота» использовали в двух значениях: человек, потерявший обоих родителей, и зависимый человек, крестьянин, холоп, раб.
«Постоять» – значит «защитить». Значение этого слова, которое мы используем и сегодня, восходит к особенности судебной процедуры, участники которой, защищая свою правоту, в буквальном смысле СТОЯТ перед судом. Так было XIV веке, так происходит и XXI-м – перед лицом судьи принято вставать.
Познакомиться со всем собранием берестяных находок можно на сайте «Древнерусские берестяные грамоты».
В пятой грамоте упоминается дворянин Павел. Есиф и Давыд сочли почему-то важным упомянуть, что он брат Петра. А мы добавим, что новгородского дворянина XIV века ни в коем случае нельзя путать с аристократами более поздних эпох. Тогда этот статус указывал на то, что человек входит в состав княжеского окружения, двора. Дворяне были должностными лицами, чиновниками, поэтому отец и сын и упоминают Павла в связи с судебным делом.
Чтобы крестьянина на закабалили окончательно, Павел должен был не позволить «дать на него грамоту». Такой документ, составленный на пергамене, называли дерноватой грамотой. Её название отсылает к очень древнему, ещё языческому обычаю и хорошо нам известному слову «дёрн».
– Земле приписывали клятвенную силу, и дёрн играл очень большую роль в древнейших ритуалах, связанных с клятвой, – пояснил Алексей Гиппиус. – Принято было вырезать кусок дёрна, положить его на голову и произнести клятву. Сохранилось и прекрасное древнее описание этого.
Кем мог быть Матфей? Как предполагали археологи Артемий Арциховский и Валентин Янин, в 1333-1345 годы он мог быть новгородским посадником, сыном Варфоломея Юрьевича, получившим почему-то прозвище Коска (или Козка). Возможно, когда-нибудь историки выяснят, чем Матфей его заслужил.
В рассказе о пятой грамоте очень легко пройти мимо слова «дать», а оно не так просто, как кажется.
– В 1951 году Арциховский очень тонко это почувствовал и правильно определил, что «дать» означает «чтобы», а не глагол «дать», – говорит Алексей Гиппиус. – «Да» в сочетании с частицей «ть» – в более древнюю эпоху – «ти» – употреблялось в качестве целевого союза. Потом тому было найдено много подтверждений.
Со временем «дать» перестали использовать, слово ушло из языка. Но сохранилось ещё устаревшее «дабы» – оно стоит посередине между «дать» и «чтобы».
Читайте берестяные грамоты вместе с «НВ» и Алексеем Гиппиусом!
Теги: Великий Новгород, проект, берестяные грамоты, археология, наука, история, НапишиМнеГрамоту, Алексей Гиппиус
