Юрий Онцифорович, Максим Онцифорович, Офонос Онцифорович – всё это имена, хорошо известные новгородцам в XIV-XV столетиях. Их отец – посадник Онцифор Лукинич из старинного богатого боярского рода Мишиничей. Сыновья пошли по его стопам, и самым известным посадником стал Юрий.
Именно ему адресована грамота №94, о которой пойдёт речь в новом выпуске спецпроекта «НВ» и лингвиста, академика Российской академии наук Алексея Гиппиуса «Напиши мне грамоту».
Грамоту нашли близ современного моста Александра Невского и Великой улицы – на Неревском раскопе на месте жилой усадьбы в слоях начала XV века – как раз, когда жил Юрий Онцифорович. Точно не известно, когда он родился, а вот год смерти историки знают – 1417-й. Ко всему прочему свиток был обнаружен рядом с остатками каменного терема посадника.
Это было первое берестяное письмо, в котором археологи встретились с известным по летописям и другим письменным источникам реальным историческим персонажем. Потом они найдут ещё не одну подобную грамоту, но послание, предназначавшееся Юрию Онцифоровичу, стало первым.
С другой стороны, было бы удивительно, если бы новгородского посадника хоть раз не упомянули в берестяной переписке. Фигурой он был заметной.
Впервые летописец упомянул Юрия Онцифоровича в своём рассказе в 1376 году – в числе других новгородских бояр он сопровождал в Москву отправившегося туда на переговоры архиепископа Алексея. В 1380 году он снова участвовал в посольстве из Новгорода – на этот раз для переговоров с Дмитрием Донским.
В 1384 году Юрий Онцифорович отправился на реку Луга строить крепость Ямы – будущий Ямбург, а сегодня Кингисепп. В 1409 году новгородцы избрали его главой республики – посадником. В этой должности он оставался до смерти, и возглавляя новгородские войска, и выполняя важнейшие дипломатические поручения.
В Новгороде по заказу Юрия Онцифоровича построили несколько каменных церквей. Часть построек основанного им Колмовского монастыря на берегу Волхова можно видеть и сейчас.
Так о чём грамота №94? Приведём текст в оригинале:
Биють целомъ крт҃ьѧне гн҃у юрию ѻнцифо‐
ровицю ѻ клюцникѣ зандо гн҃е не можемъ
ницимъ ѥму оудобритисѧ · того гн҃е съ села
(гонить се)[го] гн҃[е го]нить · а себѣ гн҃е…
Перевод выглядит так:
«Бьют челом крестьяне господину Юрию Онцифоровичу о ключнике, потому что, господин, не можем ничем ему угодить. Того, господин, с села (гонит, сего), господин, гонит, а себе, господин, …»
Послание, которое крестьяне отправили посаднику, – это челобитная. Грамота сохранилась не полностью, поэтому мы не знаем, чем авторы завершали жалобу, но нетрудно предположить, что они попросили Юрия Онцифоровича привести нехорошего ключника к порядку.
Трудно не заметить, как часто авторы челобитной повторяют слово «господин». Сразу пять раз!
– Это очень характерно для стилистики челобитных, – объясняет Алексей Гиппиус. – В грамотах XII века ничего похожего мы не найдем, – это особенность более поздних текстов. Андрей Зализняк (российский лингвист, академик Российской академии наук. – авт.) назвал это тенденцией к возрастанию раболепия. И грамота №94 – ярчайший пример этикетного раболепия, норма для писем этого времени.
Познакомиться со всем собранием берестяных находок можно на сайте «Древнерусские берестяные грамоты».
Кто такой ключник? Управляющий боярским имением, староста, который во владениях феодала, в деревне – а у посадника было немало угодий – организует хозяйство, ведает сельскохозяйственным инвентарем, присматривает за работой крестьян.
Поначалу археологи предположили, что ключника зовут Зандо. Археолог, член-корреспондент Академии наук СССР Артемий Арциховский заметил, правда, что имя звучит странно. Все стало на свои места, когда поняли, что «зандо» – не имя, а союз, означающий «потому что», как и устаревшее книжное «зане».
– Первоначально этот союз имел вид «заньда», – пояснил Алексей Гиппиус. – В нем три элемента: предлог «за», местоимение – то же, что, например, в сочетании «за него», и частица «да». Соединение этих трёх элементов и дало сложный союз. Он ведёт от главного предложения к придаточному причины.
Кстати, ключника Зандо порой сравнивают с подпоручиком Киже, фиктивным персонажем российской истории времён Павла I и одноименной повести Юрия Тынянова, явившимся на свет в результате канцелярской ошибки. Эту историю нельзя не вспомнить.
Придворный писарь, составляя со слов императора указ о производстве в следующий чин офицеров, при написании первых двух слов фразы «прапорщики ж (такие-то) – в подпоручики» ошибся и написал «прапорщик Киж». Затем «прапорщик Киж» стал поручиком, потом штабс-капитаном и наконец полковником. Исторический анекдот гласит: когда император захотел с ним встретиться, подчинённые не решились рассказать правду и сообщили, что полковник Киж скоропостижно скончался и прибыть на аудиенцию не может. Император вздохнул и сказал: «Жаль, хороший был офицер».
Но вернёмся к безымянному ключнику из новгородской грамоты, которого крестьяне, как ни пытались «удобритися», ничего не помогало. С сюрпризом оказалась не только вторая, но и четвёртая строка письма. Её, по словам Алексея Гиппиуса, удалось прочесть только недавно, по качественной цифровой фотографии. Меж тем, слова «того гонит, … сего гонит» так напоминают популярные и в XXI в. «того-сего» и «ни то, ни сё».
Чем завершилась история новгородских крестьян, мы, к сожалению, не знаем. Будем надеяться, Юрий Онцифорович сумел найти верное решение.
Читайте берестяные грамоты вместе с «НВ» и Алексеем Гиппиусом!
Теги: Великий Новгород, проект, берестяные грамоты, археология, наука, история, НапишиМнеГрамоту, Алексей Гиппиус
