{mosimage}На межрегиональной выставке «Российский Север», открывшейся в Великом Новгороде чуть больше недели назад, собрано всё лучшее, что было создано живописцами, скульпторами, мастерами декоративно-прикладного искусства и народных промыслов.
Более двух тысяч работ распределено по четырём выставочным площадкам города, и основную долю объединенной экспозиции составляет живопись. С чем это связано и на каком уровне развития находятся сейчас народные промыслы, корреспондент «НВ» поинтересовалась у сопредседателя выставочного комитета, секретаря Союза художников России, куратора Северо-Западного региона, народного художника, мастера лаковой миниатюры Геннадия ЛАРИШЕВА.
— Геннадий Иванович, входя в состав выставкома межрегиональной выставки, вы, естественно, могли оценить все работы. Насколько полноценно, на ваш взгляд, представлены в этом году декоративно-прикладное искусство и народные ремёсла?
— К сожалению, не очень представлены широко. Великий Новгород оказался обделен в этом плане, так как всё богатство ремёсел русского Севера было собрано в Вологде, где на протяжении всего лета и в начале осени работала всероссийская художественная выставка «Современное народное искусство России». В Вологодской картинной галерее и в музейно-творческом центре художника Корбакова представлено около трёх тысяч экспонатов практически всех основных видов, жанров и центров развития современного народного искусства России: лаковая миниатюра, резьба по кости, художественная керамика, глиняная игрушка, деревянная игрушка, роспись по дереву, кружевоплетение, ткачество и вышивка, ювелирное искусство, плетение и резьба по бересте и многое другие. Поэтому те произведения, которые нужно было бы представить в Великом Новгороде, мы, к сожалению, не увидим.
Но здесь неплохо показаны береста, лозоплетение, керамика, резьба по кости. К сожалению, практически не представлена крестецкая строчка — традиционный новгородский промысел. Пара работ, выставленных в этом году, не может отразить всю красоту и богатство этого ремесла.
— А лаковая миниатюра?
— Её нет вообще. Приносили, конечно, на выставком, но мы те экземпляры не приняли — очень непрофессионально. Да и некому здесь ею заниматься. Ведь этот промысел традиционно развит в центральных областях России. Хотя у нас в стране уже опыт был, когда по постановлению ЦК КПСС в 1970-х годах промыслы расширяли как раз за счёт переноса их из одной области в другую. Так, например, было решено сделать несколько центров Жостова, Хохломы — в Уфе, Липецке и других городах страны. Мобилизовали лучших художников, лауреатов государственных премий, создали им все условия для творчества, но на этом, собственно, всё и кончилось. Ведь на самом деле нельзя отрывать народный промысел от его исторических корней.
— Ситуация, в которой сейчас находится крестецкая строчка, характерна для многих народных промыслов, поставленных в своё время на поток. С чем, на ваш взгляд, связан их упадок?
— В советское время основная задача промыслов заключалась в извлечении прибыли. О творческом росте вопрос не стоял. Расширяли не вглубь, а вширь. Брали количеством. Если раньше, например, мастер вырезал деревянные ложки вручную, каждую отдельно расписывал, создавая неповторимый рисунок, то, поставив это дело на поток, их выпускали уже тысячами, штампуя близнецов на станках. При этом, конечно, увеличивалось количество и значительно сокращалось время изготовления. Начальство рапортовало об успехах. Но вместе с этим в ремесле терялись самобытность, дух и ценность народного промысла. Этими необдуманными шагами народному искусству был нанесён большой ущерб.
— Получается, будущее народных промыслов всё-таки за отдельными мастерами?
— Сохранить народность, язык, фольклор — честь для любого государства. Но делать это надо продуманно. Приведу пример. В своё время в Федоскине, центре лаковой миниатюры, насчитывалось до 600 художников. Их решили объединить: построили 7-этажную фабрику, посадили всех за рабочие места. Но не пошло... Сейчас там существуют лишь несколько мастерских. Когда художник работает один, у него это получается намного лучше. Тому много причин: и отношения между коллегами, и собственное видение, творческий потенциал, наконец. Поэтому, я считаю, не стоит объединять мастеров, сгоняя их в творческие колхозы и совхозы. Здесь пропадет дух промысла, его архаичность. Кроме того, как показывает опыт, такие фабрики, сами себя не окупают. Вы представьте, сколько в этом 7-этажном здании съедает одна только коммуналка. Бешеные деньги!
— А что отличает народное искусство от декоративно-прикладного творчества?
— В народном искусстве сохранение традиций стоит на первом плане. Если это не соблюдается, то налицо самодеятельность, рыночный вариант, который в изобилии представлен в салонах и магазинах для туристов. Взять ту же дымковскую игрушку. Здесь существуют свои правила росписи, формы игрушек. Например, декольте платья дымковской барышни не может быть ниже определённого уровня, чем, кстати, не преминут пренебречь художники, желающие таким образом привлечь покупателя и сбыть товар. Декоративно-прикладное же творчество даёт полную свободу проявить себя: здесь нет никаких канонов, оно так тесно с традицией не связано. Тогда как в каждом народном промысле есть мудрость, доброта, сердце. Почему, например, так популярна птица счастья, которую вырезают из дерева архангельские мастера и которую непременно надо вешать под потолком? Потому что она имеет легенду. Если верить преданию, её вырезал отец своему больному ребёнку, чтобы скрасить и облегчить малышу страдания. Уж очень мальчуган ждал прихода весны, прилёта птиц, надеялся выздороветь. С тех пор так и повелось — птица счастья, надежды. История, предания, легенды важны в формировании народного промысла. На этом и стоит всё народное искусство, потому как оно — это сама жизнь.
— За счёт чего тогда до сих пор жив промысел по изготовлению, например, дымковской игрушки, так богато и широко представленной на межрегиональной выставке в Великом Новгороде?
— Действительно, Кировский союз художников — один из сильнейших. В город на Волхове они привезли порядка 500 игрушек, столько же примерно и в Вологду. Есть из чего выбирать. Промысел живёт там, где его поддерживают руководство, местная власть: делают мастерам заказы, не обкладывают налогами. Ярким примером по созданию комфортной среды для творческой развития мастеров со стороны местной администрации является как раз Вологда. Решением губернатора области каждому члену Союза там выплачивают дополнительно по тысяче рублей ежемесячно. То есть художникам можно спокойно оплачивать коммунальные услуги в мастерской. Кроме того, там существуют различные системы премирования работников культуры, что, согласитесь, не может не стимулировать творческий процесс. Так что сохранение творческого наследия сегодня во многом в руках власть имущих. Это факт.
Надежда ВЫЛЕГЖАНИНА
Николай БАРАНОВСКИЙ (фото)
