Очередная премьера Новгородского драматического театра прошла в ретроинтерьере
За одну из самых спорных пьес известного советского драматурга Александра Володина «Пять вечеров» взялся наш драматический, пригласив в качестве режиссера Евгения Зимина (Санкт-Петербург).
И это вполне оправданно, ведь история отношений шести человек, рассказанная Володиным в конце 50-х, разворачивается в оживающем после войны Ленинграде.
Что до выбора именно для новгородцев данной пьесы, как заметил режиссер, меняются времена и облик городов, другими становятся люди, но человеческие чувства — тема вечная. И не важно, что одни говорят о любви в настоящем, а другие — в прошлом.
Между строк
Впервые «Пять вечеров» были поставлены Георгием Товстоноговым в БДТ им. Горького в 1959 году. И сразу же вызвали разнополярные мнения: от восхищения до упреков авторов в пессимизме и нездоровом интересе к «маленьким людям и неустроенным судьбам». И надо сказать, что и по сей день, а только в 2013 году к этому произведению обратились как минимум три театра страны, отношение критиков и зрителей к пьесе неоднозначное.
Почему? Одним кажется мелковатой история двух людей, которых разлучила война, которые не состоялись ни в профессии, ни в личной жизни. Другие, напротив, утверждают, что всё, кроме искренних чувств, второстепенно.
Образы главных героев — Тамары и Ильина — Володин частично срисовал с себя и своей жены. Так, его литературный Александр, как и он сам, подавал в юности надежды в химии и учился в технологическом. А вот дальше образ героя драматург додумал. В частности, в пьесе одной только фразой: «…Мы с ней всю войну переписывались. Потом по причине некоторых обстоятельств я перестал писать. А письма ее все с собой таскал. Потом и письма куда-то пропали…», автор тонко намекает, а иначе он и не мог в конце 50-х, на ГУЛАГ в жизни Ильина. Этих слов достаточно, чтобы умеющий читать между строк человек понял, почему мужчина предпочел прекратить на долгие 17 лет общение с любимой женщиной, почему наврал ей при встрече с три короба про свою работу и карьерный рост, почему, как пацан, рисуется.
Но одно дело — читать литературный вариант и домысливать, что драматург хотел сказать, и совсем другое — наблюдать за разворачивающимся действием на сценической площадке или в кинофильме. И тут, как ни крути, не обойти вниманием снятую в 1978 году картину Никиты Михалкова «Пять вечеров». Режиссер не пытался осовременить пьесу и поэтому специально снимал ленту на черно-белой пленке. Он сделал ставку на эмоциональное пробуждение уставших и почти смирившихся с судьбой Саши и Тамары. И не прогадал.
Людмила Гурченко с ее умением ярко демонстрировать клокочущие чувства, в нужных местах вкраплять истерические нотки или, наоборот, умеренное спокойствие, и Станислав Любшин с его характерной неспешностью и даже меланхоличностью сыграли всё, о чем нельзя было сказать открыто.
Сдали в утиль
Признаемся: на премьеру «Пяти вечеров» новгородского драмтеатра мы отправились, во-первых, с целью сравнить с тем, что уже читали и видели, и во-вторых, открыть иную грань пьесы, пропущенную другими режиссерами-постановщиками, увидеть новые решения сценического пространства и подачи материала.
Темы любви, разлуки, одиночества — не проходящие, но сегодня к этим эмоциям присоединяется ещё и ностальгия. По советскому прошлому прежде всего. Театр драмы кинул клич в народ о сборе раритетных вещей той уже далёкой, а для многих из нас и незнакомой эпохи: зрителей просили приносить в дар книги, фотографии, предметы быта, одежду и даже мебель, что стояла в конце 1950-х годов в советских коммуналках.
Изначально хотели сделать выставку в фойе театра. Но в итоге вынесли на сцену. Лучших декораций для спектакля действительно не придумаешь. Всё настоящее, когда-то служившее народу верой и правдой. Поэтому ещё до начала спектакля зрители разглядывали буфеты, кровати с металлическими спинками, тяжелые стеклянные вазы. «У нас тоже такое дома стояло, — слышалось тут и там.
Правда, на всех предметах висели ценники или бумажки с надписью «отложено». Комиссионка жизни, где у каждого события, как и в магазине у вещи, своя цена. Такой вот неоднозначный режиссерский ход. Этот подход стал большой ложкой дёгтя. Особенно для людей старшего поколения. «Нас что, уже сдали в утиль, назвали проданными?» — в сердцах возмущались дамы пенсионного возраста.
Мы, напомним, отправились на спектакль за новизной. Собственно на комиссионке новаторство и закончилось. По признанию режиссера, осовременивать или переписывать пьесу в его планы не входило: играют её на новгородской сцене так, как она написана. В общем, пошел Зимин самым простым путем. А жаль… Пьеса ведь действительно очень яркая, классическая, с сильными характерами, эмоциями — именно поэтому к ней снова и снова обращаются театры. И вносят элементы современности в сопровождение спектакля, как, например, театр «Современник», где звучит знакомая всем песня «Миленький ты мой» в исполнении... Юрия Шевчука.
Но чем на самом деле привлекательны для артистов пьесы с небольшим количеством персонажей, так это возможностью солировать, покорить аудиторию своим талантом. Как говорится, играй — не хочу. Как писал в своё время Анатолий Эфрос про «Пять вечеров» Товстоногова, «за простенькими разговорами в каждой сцене скрывались такая боль, такая тоска или такая радость, что невозможно было оставаться спокойным». Что касается новгородской постановки, то нас она, к сожалению, не взволновала.
Чувство сопереживания у зрителя — главная оценка действа. В нашем же случае таких эмоций было меньше всего. Тамара в исполнении Ирины Гришаниной получилась чересчур равномерной — одинаково надрывные интонации голоса сопровождали все её действия. Не сложился образ и у Сергея Ефимова. Показать все перипетии, через которые пришлось пройти его герою, в молодости имевшему большие претензии на успех, но вынужденному отказаться от всего не по своей воле, не получилось. Зато выпяченной оказалась другая сторона образа Ильина — человека малодушного, испугавшегося чувств, ответственности, прошлой жизни.
На фоне Томы и Саши куда более яркими и запоминающимися показались герои второго плана. Очень органичной, хотя, может быть, чересчур комичной, вышла у актрисы Юлии Фроловой продавщица Зоечка. А отношения, развивающиеся между племянником Тамары Славиком и Катей, в исполнении молодых актёров Сергея Романова и Анастасии Долговой захватывают куда больше, чем возрождающиеся чувства представителей старшего поколения. В общем, к концу премьеры мы больше следили за игрой героев второй линии. Первая же отошла в тень.
Вместо эпилога
Хуже всего, когда про книгу, песню, увиденный фильм или постановку нечего сказать: ну посмотрел и посмотрел, скоротал вечер, и ладно. Да знаем, что на вкус и цвет… И что в наше время, как, впрочем, и в любое другое, много обычного и посредственного. Но пьеса Александра Володина не из этого ряда. И сцена не должна ее портить.
Надежда ВЫЛЕГЖАНИНА,
Людмила ДАНИЛКИНА
Фото из архива театра и «НВ»
