Чуть более года назад вступил в силу новый технический регламент по молоку. Он должен был упорядочить работу производителей, покупателей, поставщиков и контролирующих органов. Каковы последствия введения новых ГОСТов для новгородских переработчиков, рассказывает Равиль ДАУТОВ, генеральный директор управляющей организации «Никон» («Лактис» и «Лужский молочный комбинат»).
— Равиль Ахметович, внедрение новых стандартов граждане должны были почувствовать по упаковкам с надписью «молочный напиток» и особым названиям для других продуктов, если они были произведены из сухого молока. Но на прилавках их почти не видно. Производить «напиток» переработчики посчитали для себя невыгодным, и все перешли на цельное молоко?
— У вас тут не один вопрос, а два. Сухое молоко неумелыми разъяснениями сделали «врагом народа», хотя на самом деле это всего лишь один из видов консервации продукта. Мы же едим соленые огурцы и квашеную капусту, сухие грибы и лекарственные травы употребляем. А чем хуже сухое молоко? Надпись «молочный напиток» отпугнула покупателя. Мы попробовали и согласно техрегламенту выпустили линейку комбинированных продуктов — натуральное молоко плюс сухое, 50 на 50. Молочный напиток никто не захотел покупать, как и кефир.
Я считаю, что техрегламент ничего для сферы переработки молока не дал, об этом можно говорить по прошествии года. Существовавшие ГОСТы вполне регулировали молочную отрасль. И если нужно было что-то доработать, стоило это делать поправками, а не революцией, которая заставила народное хозяйство нести большие потери.
Только наше небольшое предприятие, перерабатывающее в сутки 120 тонн сырого молока, при внедрении изменений потратило 2 млн. рублей на новый дизайн и изготовление упаковки. Это без учета того, что прежнюю упаковку мы не смогли использовать. Так или иначе, эти затраты перекладываются на карман конечного потребителя. Производитель же не может взять дополнительные деньги из воздуха.
— Так вы сейчас не пользуетесь сухим молоком? Получается, что введение техрегламента на вашей компании никак не отразилось?
— Мы для производства продуктов в широком понимании сухим молоком и не пользовались, исключение составляют майонезы и йогурты. А влияние новых правил таково, что в 2009 году мы высушили молока только 200 с лишним тонн, исключительно для собственных нужд. В 2008-м заготовили больше — тысячу тонн, но его пришлось продать с большим убытком. По статистике, в России в 2009 году молока высушили всего 55% от объема прошлого года, и крупные переработчики молока сейчас испытывают дефицит. Но они дождались разрешения на ввоз сухого молока из Беларуси, потому что своего нет. А небольшую нехватку молока у себя мы преодолели за счет остановки производства не пользующихся спросом товаров и деликатесов.
Само по себе производство молока в России имеет сезонные особенности — летом его производится больше, чем зимой. Если в Ленобласти от сезонности практически ушли, то в Новгородской, где мы также закупаем сырье для нашего предприятия, это соотношение таково: в июне мы производим молока в 3,5 раза больше, чем в декабре. Но в июне потребление молока традиционно падает, и чтобы подготовиться к большому спросу зимой, мы всегда молоко запасали — сушили и замораживали.
Куда девать излишки летнего производства, никто не подумал. Мы закупали молоко в наших хозяйствах-партнерах по 9 рублей, когда средняя цена по России была 5—7 рублей за килограмм. Сейчас сезонно молоко опять подросло до 16 с половиной рублей, но это не значит, что закупочная цена останется на этом уровне.
— Вы за кого переживаете, вы же переработчик? Вам же чем дешевле, тем лучше.
— Мы всегда хотели, чтобы наши поставщики были сильными хозяйствами, мы ведь тоже от них зависим. Сейчас у нас таких партнеров около 70 в пяти близлежащих областях. Мы за последние 10 лет своего существования поставили только в совхозы Новгородской области шведского оборудования более чем на 2 миллиона долларов. Они в течение двух-трех лет расплачивались с нами молоком. Тот, кто хотел стать сильным сельхозпроизводителем, стал им.
— С приходом сетей объемы продаж новгородских продуктов значительно упали, об этом говорят многие производители. Какой вы видите выход?
— Могу говорить только за себя. Мы решили идти по пути хлебокомбината, который расставил по Новгороду палатки и продает свой хлеб. В ближайшее время и мы планируем развивать свою мелкорозничную сеть: поставим автомобильные торговые прицепы, где и будем торговать своей продукцией. Только в Новгороде поставим 25, начнем уже в марте. В своих точках мы хотим продавать не менее 10% от общего объема производства.
— У вас тут не один вопрос, а два. Сухое молоко неумелыми разъяснениями сделали «врагом народа», хотя на самом деле это всего лишь один из видов консервации продукта. Мы же едим соленые огурцы и квашеную капусту, сухие грибы и лекарственные травы употребляем. А чем хуже сухое молоко? Надпись «молочный напиток» отпугнула покупателя. Мы попробовали и согласно техрегламенту выпустили линейку комбинированных продуктов — натуральное молоко плюс сухое, 50 на 50. Молочный напиток никто не захотел покупать, как и кефир.
Я считаю, что техрегламент ничего для сферы переработки молока не дал, об этом можно говорить по прошествии года. Существовавшие ГОСТы вполне регулировали молочную отрасль. И если нужно было что-то доработать, стоило это делать поправками, а не революцией, которая заставила народное хозяйство нести большие потери.
Только наше небольшое предприятие, перерабатывающее в сутки 120 тонн сырого молока, при внедрении изменений потратило 2 млн. рублей на новый дизайн и изготовление упаковки. Это без учета того, что прежнюю упаковку мы не смогли использовать. Так или иначе, эти затраты перекладываются на карман конечного потребителя. Производитель же не может взять дополнительные деньги из воздуха.
— Так вы сейчас не пользуетесь сухим молоком? Получается, что введение техрегламента на вашей компании никак не отразилось?
— Мы для производства продуктов в широком понимании сухим молоком и не пользовались, исключение составляют майонезы и йогурты. А влияние новых правил таково, что в 2009 году мы высушили молока только 200 с лишним тонн, исключительно для собственных нужд. В 2008-м заготовили больше — тысячу тонн, но его пришлось продать с большим убытком. По статистике, в России в 2009 году молока высушили всего 55% от объема прошлого года, и крупные переработчики молока сейчас испытывают дефицит. Но они дождались разрешения на ввоз сухого молока из Беларуси, потому что своего нет. А небольшую нехватку молока у себя мы преодолели за счет остановки производства не пользующихся спросом товаров и деликатесов.
Само по себе производство молока в России имеет сезонные особенности — летом его производится больше, чем зимой. Если в Ленобласти от сезонности практически ушли, то в Новгородской, где мы также закупаем сырье для нашего предприятия, это соотношение таково: в июне мы производим молока в 3,5 раза больше, чем в декабре. Но в июне потребление молока традиционно падает, и чтобы подготовиться к большому спросу зимой, мы всегда молоко запасали — сушили и замораживали.
Куда девать излишки летнего производства, никто не подумал. Мы закупали молоко в наших хозяйствах-партнерах по 9 рублей, когда средняя цена по России была 5—7 рублей за килограмм. Сейчас сезонно молоко опять подросло до 16 с половиной рублей, но это не значит, что закупочная цена останется на этом уровне.
— Вы за кого переживаете, вы же переработчик? Вам же чем дешевле, тем лучше.
— Мы всегда хотели, чтобы наши поставщики были сильными хозяйствами, мы ведь тоже от них зависим. Сейчас у нас таких партнеров около 70 в пяти близлежащих областях. Мы за последние 10 лет своего существования поставили только в совхозы Новгородской области шведского оборудования более чем на 2 миллиона долларов. Они в течение двух-трех лет расплачивались с нами молоком. Тот, кто хотел стать сильным сельхозпроизводителем, стал им.
— С приходом сетей объемы продаж новгородских продуктов значительно упали, об этом говорят многие производители. Какой вы видите выход?
— Могу говорить только за себя. Мы решили идти по пути хлебокомбината, который расставил по Новгороду палатки и продает свой хлеб. В ближайшее время и мы планируем развивать свою мелкорозничную сеть: поставим автомобильные торговые прицепы, где и будем торговать своей продукцией. Только в Новгороде поставим 25, начнем уже в марте. В своих точках мы хотим продавать не менее 10% от общего объема производства.
Юлия ГЕНЕРОЗОВА
