Вопрос об увековечении памяти жертв пересыльных лагерей, организованных фашистами на чудовской территории, вошёл в официальную повестку с подачи директора Чудовского краеведческого музея Александра Ходякова. С предложением об установке мемориала он выступил месяц назад на первом заседании районного координационного совета по развитию туризма. Возможно, краевед выбрал не самую подходящую площадку для заявления, но его услышали.

По мнению Ходякова, расположить памятник целесообразно вблизи села Успенское, где для содержания пленных красноармейцев и гражданских лиц использовались строения свинарников бывшего совхоза «Коммунар». Заключённые ходили босые и в лохмотьях. Фашисты выгоняли их на строительство дорог и оборонительных укреплений. Каждый день люди в лагере умирали от голода, холода и издевательств.

Для новгородских исследователей, таких, как краевед Владимир Семёнов, архивист Валерий Колотушкин, историк Дмитрий Асташкин, писатель Виктор Смирнов, если судить по их материалам, название «Коммунар» стало нарицательным, символом террора и преступлений нацизма на Новгородской земле.

Так, в своей статье «Тень Освенцима на Чудовской земле», опубликованной больше 10 лет назад, Владимир Семёнов сообщает о том, что за годы оккупации Чудовского района на его территории было создано около десяти пунктов и лагерей, и приводит выдержку из актов судебно-медицинской экспертизы, проводившейся весной 1945 года, о том, что «общее количество трупов, зарытых в ямах-могилах на территории совхоза, определяется не менее 50 000 человек».

В статье автор также обращает внимание на отсутствие каких-либо памятных знаков в местах бывших лагерей: «Единственным исключением (пусть даже косвенным) можно считать гранитную плиту на мемориале «Вечный Огонь» в городе Чудово, где выбиты такие слова: «Концлагерь Успенское. Замучено 52 000 человек». И всё. Кто эти несчастные люди, откуда они родом, история молчит».

Между тем командир чудовского поискового отряда имени А. Ерастова Елена МАРЦИНЮК говорит о том, что цифра умерших в «Коммунаре» людей должна быть подвергнута серьёзному сомнению, и прежде чем призывать к сооружению дополнительных мемориалов, необходимо провести масштабное исследование.

— Я читала допросы бывших военнопленных. Согласно им, одномоментно во временном пересыльном лагере, так называемом дулаге, могло находиться от одной до полутора тысяч человек. Да, в «Коммунаре» были страшные условия, но, скорее всего, туда сгонялись люди, откуда они уже потом переправлялись в Германию и Прибалтику. Тех, кто не выдерживал, хоронили рядом. Я не владею информацией о массовых казнях мирных жителей. Были факты издевательства над жителями, но они в основном зафиксированы в прифронтовой полосе. Такого, как в Жестяной Горке, не было, — уверена Елена Александровна. — Несколько лет назад одна женщина на сходе местных жителей рассказала мне историю, что немцы разрешили населению пройтись по лагерю и забрать домой оказавшихся там родственников. Так вот, она увидела там мужчину, которого ей стало так жалко, что она сказала немцам, что это — её супруг. И они отпустили его с ней. Она выходила пленного, и спустя время, переодевшись в женское платье, он ушёл к линии фронта.

Как отметила Марцинюк, необходимо проанализировать архивные документы не только российской стороны, касающиеся в том числе периода освобождения и снятия оккупации района, но и немецкой.

И ещё. Остаётся открытым вопрос, какова дальнейшая судьба найденных следственной комиссией останков советских солдат и мирных граждан. Перезахоронены они или остались лежать в могильных ямах? Владимир Семёнов в своей публикации придерживался второй версии. Работа по эксгумации в апреле 1945 года длилась всего два дня, и поднять из земли все останки было бы невозможно.