Что важнее для актёра: собственный характер или умение подстраиваться под задачи режиссёра?
Совместный проект театра драмы им. Ф.М. Достоевского и газеты «Новгородские ведомости»
В Великий Новгород актёр Артём СИМВОЛОКОВ приехал сразу после окончания Воронежского государственного института искусств. Там проучился два года, потом бросил институт, год работал в детском театре — с миниатюрами выступал в дошкольных заведениях, затем отслужил в армии, вернулся и снова пошёл в институт.
Новгородский театр драмы имени Ф.М. Достоевского первым дал положительный ответ на резюме выпускника. Но на месте оказалось, что влиться в ритм жизни труппы — не самая простая задача. Да и любви с Великим Новгородом с первого взгляда не случилось.
В новом выпуске рубрики, посвящённой 170-му театральному сезону, Артём рассказал «НВ», почему выбрал профессию актёра, как чувствует себя артист, когда зритель выходит из зала, и стоит ли сбривать бороду ради роли?
— Артём, почему актёр?
— С детства ходил на русские народные танцы и на балалайку. И на хор! Мне нравилось быть на сцене. И я примерно знал, что будет в театральном институте, потому что с пятого класса ходил в театральный кружок. Мы ставили маленькие спектакли по Чехову, участвовали в конкурсах. Стабильно получали какие-то дипломы. В детстве мне казалось так: я выйду на сцену, и все получат удовольствие от того, что я делаю!
— Стало быть, вы на все руки мастер? Хореография, вокал, инструмент?
— Да, но петь я не умею.
— Но труппе это нужно!
— Я знаю, но петь не умею. Слух есть, да. Если попросят — сделаю. Но кто-то ПОЁТ. А я не заблуждаюсь на этот счёт.
— Каким образом вы очутились в Великом Новгороде?
— Михаилу Мамедову, который тогда был режиссёром театра драмы, были нужны парни в труппу. Об этом он сообщил в телефонном разговоре своей однокурснице Ирине Борисовне Сисикиной, выпускавшей курс в Воронеже. То есть нас. Мамедов сказал: «Мне нужны высокие, стройные, красивые». Ну а приехал я!
Если серьёзно, то узнав о предложении, я отправил составленное резюме. В Великий Новгород и ещё несколько городов. Решил, что поеду в тот театр, который первым ответит. Первым ответил Великий Новгород.
— Прямо как в сказке!
— Глупо, может быть. Но… Я приехал в 2019 году и с тех пор работаю.
— И как вам показался Великий Новгород?
— В институте наш преподаватель по истории любила троечников. А я по истории как раз был троечником. Отличники получали оценки автоматом, а с нами преподаватель занималась, много рассказывала. И мы затронули тему зарождения государства. Так я узнал про Великий Новгород. А потом приехал и увидел весьма странное здание театра, безлюдную площадь вокруг. Думал: куда я попал?! Но сказал себе: «Артём, решил отработать три года — давай! Наберись опыта, пойми, что такое театр изнутри. С чего-то ведь нужно начинать!»
— Но с тех пор прошло уже пять лет?
— В театре появился главный режиссёр, с которым мне было интересно работать, — Полина Неведомская. Дело в том, что до неё, когда я пришёл в театр, не делал вообще ничего. Ролей нет, ничего нет. В «Отцах и детях» у Мамедова у меня была одна фраза: «Кушать подано!» Ну, что ж, забавно… Зато посмотрел, как ставится классический, большой спектакль. Потом состоялся шикарный спектакль «Безымянная звезда» — мне он сильно нравился. Постановка Светланы Сафаровой без слов, одна хореография. Я там повар в голубом костюме и с колпаком. Было очень интересно работать!
Когда в театр пригласили Полину Неведомскую, у нас прошли собеседования. Она вызывала к себе актёров, чтобы познакомиться, пообщаться. Между делом в разговоре я сказал, что на сцене — не герой и никогда им не буду, в плане своего типажа. Она же мне ответила: «Артём! Ты для своего возраста чересчур взрослый и мудрый». Похихикали и всё. А потом бац!.. И роль Васкова в «А зори здесь тихие…». Мне это понравилось!
С детства я воспитывался в уважении к военной теме, в нашей семье чтят память предков. Готовясь к этому спектаклю, мне кажется, я начал по-настоящему работать и расти. Полина Леонидовна мне очень помогала. Потом в «Анне Карениной» я стал Ангелом. Совершенно необычный образ.
— А в «Выше ноги от земли» вам досталась роль отца Фёдора. Мне кажется, вы идеально в неё попали.
— Мне работалось вроде бы и легко, но в тоже время и нелегко. Но в любом случае интересно. Я фанат Андрея Могучего. Мне нравится его режиссура. Хотелось бы как-то поработать вместе, соприкоснуться, детская такая мечта. И вот «Выше ноги от земли» приехал ставить Эдгар Закарян из Москвы. А он учился у Могучего. Значит, всё неспроста.
— Вы сработались?
— Мы с ним одногодки. Но когда начинали обсуждать что-то в процессе, я говорил, как понимаю то или другое. А он мне: «Ты как дед это всё понимаешь!»
— То есть Полина Леонидовна со своим «чересчур взрослый» не ошиблась?
— Может быть. Но тут уж как есть.
— Вы оставляете зрителю право уйти с постановки? Когда вы на сцене выкладываетесь, а кто-то встаёт и покидает зал…
— Это обидно! Но вот играли мы «Зори…». Это был хороший спектакль. И в какой-то момент женщина встала и ушла. Я это увидел, но не стал фиксировать внимание, потому что уже несся, как паровоз, к финалу. В другой сцене вижу, как она заходит обратно. Позже знакомые сказали, что женщина просто не могла находиться в зале, испытывала слишком сильные эмоции. Пришла в себя и вернулась. Значит, было круто.
— А вы, когда на сцене, всегда держите эмоции под контролем?
— Ну вот, например, спектакль «Весы» по пьесе Евгения Гришковца. Гришковца я до этого не читал, я вообще редко рискую погружаться в современную драматургию. Но когда нам раздали тексты, пришёл домой, прочёл, сидел и ревел. Начал думать о себе, о своём папе. О том, что я здесь, а родители далеко. Созваниваемся редко. Потом на читке в театре почувствовал, что ком снова подходит к горлу. Все поняли, что происходит. Дали время, чтобы прийти в себя. В общем, хороший спектакль. Кто-то говорит, что «болтология». Но он ни разу не пустой.
— Спектакль «Весы» ставил Леонид Алимов. И с ним же вы сейчас работаете над «Барышней-крестьянкой»?
— Я там рассказчик, и процесс идёт великолепно, замечательно! В школе я повесть не читал, но сейчас сразу понял, что это такие русские Ромео и Джульетта. Милая пародия.
— Как играть те роли, что не ложатся на душу?
— Это разрушает. Каждый раз идёшь, как на эшафот. И ничего не можешь с этим сделать. Это самое обидное.
— Ну а диалог с режиссёром?
— Конечно, возможен. Возможен и обмен мнениями. Я предлагаю свои идеи, режиссёр их одобряет и развивает или же наоборот: «Артём! Куда-то тебя не туда понесло!» А вообще, мне мой первый мастер Сергей Надточиев нередко напоминал, что актёр — это пластилин. И приводил в пример одного из актёров Воронежского театра, которого уже давно нет в живых. Он всегда принципиально брился налысо и никакой бороды. Какой нужен парик, тот и наденет. Потому что он пластилин. Такая вот позиция. Я бы ради роли бороду не брил, но о том, что актёр — материал в руках режиссёра, думаю часто.
Теги: театр драмы, Артём Символоков, Великий Новгород, Новгородские ведомости
