— Своих денег нам уже не вернуть, — говорит один из пайщиков КПК «Партнёр» Валерий БРАНИЦКИЙ. — Я лично добиваюсь, чтобы возвращена была хотя бы справедливость.

Под справедливостью Валерий Антонович как бывший сотрудник правоохранительных органов подразумевает принцип неотвратимости наказания. Сомневаясь уже и в торжестве закона, он обратился к нам в редакцию. Слишком долго тянется эта мутная криминально-финансовая история, о которой в нашей области мало кто наслышан. Расследование напоминает какую-то мудрёную шахматную партию. Она откладывается, возобновляется. Уже морщины на лбах перестали разглаживаться, а результата нет как нет.

Дебют

Начиналось так. В 2013 году руководство «Партнёра» обратилось в полицию в связи со вскрывшейся крупной финансовой «утечкой» в Малой Вишере (у КПК, зарегистрированного в Боровичах, имелись представительства в районах области). По первости речь шла о сумме в 8,5 млн. рублей.

В ходе проверки было установлено, что «руководитель КПК «Партнёр» в г. Малая Вишера, являясь материально ответственным лицом, незаконно, умышленно, путём обмана и злоупотребления доверием председателя правления КПК «Партнёр» без цели хищения оформляла фиктивные договоры займа». При этом отмечалось, что по этим договорам она получала деньги, которые «частично использовала на погашение задолженностей клиентов».

Как всё это понимать? Выручала своих знакомых или всех подряд? И что значит «частично использовала на погашение»? А частично — на что?

Кстати, я неспроста не называю фамилии этой доброй, но предприимчивой женщины. Просто вычеркнул её из документа, составленного дознавателем. Потому что знаком с более поздними текстами, составленными в Маловишерском отделе полиции, где сообщается примерно то же самое, только в роли «заключателя филькиных грамот» фигурирует неустановленное лицо.

Взыскать ущерб с энтузиастов фиктивных договоров — руководителя представительства КПК и бухгалтера — боровичское начальство «Партнёра» не пыталось. Обе маловишерские дамы давно уволились. От дачи показаний отказываются, ссылаясь на Конституцию РФ. Они же не являются официально подозреваемыми!

Цифры в гору

Недавно можно было отметить первый юбилей уголовного дела — пять лет всё-таки. Сотни допрошенных, сотни проведённых почерковедческих экспертиз. А пресс-служба УМВД России по Новгородской области, наведя по просьбе «НВ» справки на текущий момент, удивила безмерно: предстоит ещё около двух тысяч исследований!

Увы, прежние данные не настраивают на оптимистический лад: обычно такие экспертизы заканчивались констатацией того факта, что заёмщик на самом деле кредита не получал. Я не я, и подпись не моя.

Уголовное дело (30 томов уже!) переквалифицировано на ст. 159 (мошенничество). Мошенников нет. А пайщикам хочется их видеть необыкновенно. И сумма ущерба, причинённого кооперативу, очень располагает: к настоящему времени несколько миллионов прогрессировали до без малого 140. Правда, с учётом процентов по вкладам.

Смутное подозрение

Валерий Браницкий:

— В схеме вывода денег посредством фиктивных договоров займа, мягко говоря, смущает следующее. Да, уголовное дело было возбуждено по заявлению руководства КПК. Но могли ли маловишерские «неустановленные лица» дербанить кооператив, как выяснилось, с 2010-го по 2013 год исключительно по своему желанию, то есть совершенно без ведома кого-либо в головном предприятии? Я лично могу представить себе такое с огромным трудом. Львиная доля фикции (около 99 млн. рублей. — В.Д.) приходится именно на маловишерское представительство. Чтобы освоить такую сумму в Малой Вишере, наверное, надо было даже грудным младенцам выдать кредиты. Ясно, что для этого наличкой деньги уходили из Боровичей.

Продавцы офисов

Трёхлетка интенсивного надувательства всецело падает на период руководства КПК Игорем Шубиным. Всего же он находился у кормила власти с 2001-го по 2015 год.

Надо сказать, что интерес к господину Шубину у следствия есть. Но несколько по иному кооперативному поводу — из-за манипуляций с недвижимостью, осуществлённых в тандеме со своим заместителем Юлией Фёдоровой. Шубин и Фёдорова одновременно являлись учредителями параллельной структуры ООО «Партнёр-Сервис». И, к примеру, в чёрный для КПК 2013 год будущий банкрот приобрёл у «Партнёр-Сервиса» нежилое помещение в посёлке Любытино за 3 млн. 500 тыс. рублей. Конкурсный управляющий КПК-банкротом, выставив помещение на торги, не смог реализовать его даже за 650 тысяч.

И это не весь список: не менее интересные сделки были осуществлены с объектами недвижимости в Окуловке и в самих Боровичах. В связи с незаконным завладением денежными средствами кооператива путём продажи ему объектов недвижимости по завышенной цене в МО МВД России «Боровичский» в 2017 году было возбуждено уголовное дело. Результат? Надо понимать, что перед нами снова тот самый случай, когда «вы об этом ещё услышите».

Начальник без портфеля

Иван МЯЗИН, председатель правления КПК «Партнёр» в 2015–2017 годах:

— Когда мне предложили возглавить кооператив, дело представлялось так, что там большой кредитный портфель, всё в порядке, словом. Вникнув в ситуацию, я обнаружил, что из 160 миллионов рублей оборотных средств 105 миллионов — невозвратных. При этом прежнее руководство, председатель и его заместитель, до последнего получали неадекватные зарплаты — соответственно 280 и 200 тысяч рублей в месяц. Причиной финансового краха КПК считаю меркантильность определённого узкого круга людей, имевших доступ к его активам. Надо отметить, что так называемые фиктивные договоры заключались в тот период, когда сколь-нибудь серьёзного государственного регулирования, контроля за КПК практически не было. Считалось, раз люди вкладывают деньги, значит, всё хорошо — экономике нужны кредиты. Это потом Центробанк стал присматривать и за КПК, корректировать ставки и т.д. Но ещё несколько лет назад всё зависело от порядочности руководства и, соответственно, доверия клиентов. Поскольку доверие было подорвано, пайщики настояли на банкротстве. Хотя, с моей точки зрения, можно было исправить ситуацию и рассчитаться по долгам. На это могло уйти лет десять...

Шерсти клок

Вопрос о финансовой реанимации давно снят с повестки. Вкладчикам остаётся надеяться на возврат хотя бы части их денег. И знаете, некоторым это удалось. Причём из числа крупных вкладчиков, всё равно крупно же и потерявших. Постфактум люди грамотно воспользовались преимуществом положения и знанием законов. Впрочем, иным обладателям миллионных вкладов не повезло: взыскав деньги по суду, так ничего и не получили. Между прочим, это далеко не последние люди в городе Боровичи. Известная тема: кто первый встал, того и тапочки. Ну а пайщики попроще (вот любят же российские пенсионеры играть в азартные финансовые игры!) обулись на босу ногу.

Говорят, надежда умирает последней. Так всё-таки есть ли хоть малейший повод на что-то надеяться?

По искам, заявленным конкурсным управляющим, судом признан недействительным ряд сделок с кооперативным имуществом. Арбитражный суд удовлетворил ходатайство о привлечении к субсидиарной ответственности бывших председателей кооператива Шубина и Мязина. Первый из них обжаловал это решение. Тем не менее на данный момент он не вправе отчуждать принадлежащее ему имущество, на которое наложен арест.

Не пей из копытца!

Ильдар СЫТДЫКОВ конкурсный управляющий КПК-банкротом (управляет дистанционно из Казани):

— Я сразу честно сказал пайщикам, что большую часть денег они уже не вернут никогда. К сожалению, это банальная ситуация для нашей страны. Крайне сложно привлечь к ответственности руководителей кредитно-финансовых организаций. В большинстве случаев это не удаётся, а кредиторам возвращается лишь малая часть денег. Я специализируюсь на банкротстве таких организаций, как КПК, и если бы это зависело от меня лично, просто запретил бы эти кооперативы в России. Да, они давно существуют, и довольно успешно, в других странах. Но то, что нормально, скажем, для Германии (чей Гражданский кодекс, кстати, взят у нас за основу), почему-то не работает в России. Люди, соблазняясь более высоким процентом по вкладам, который обещают им кооперативы, не понимают, что риски ещё больше. Их изначально обманывают, рассказывают про блестящее финансовое положение КПК, про то, что каждый вкладчик застрахован — есть же теперь компенсационный фонд саморегулирующейся организации. Кстати, нам удалось, едва ли не впервые в нашей стране, получить по суду компенсацию СРО. Это 1 миллион 400 тысяч. А задолженность, напомню, — 140 миллионов рублей. Это не утешение, но я приведу в пример КПК из Хабаровска: там два с половиной миллиарда пропали. Просто представьте. А расследовать такие дела реально тяжело, это растягивается на годы. Разве полиции заняться больше нечем? Так зачем нам такие КПК?

* * *

По шахматной теории определяющие события происходят уже в дебюте. Поэтому как и когда партия перейдёт в эндшпиль и не завершится ли к печали правдоискателей противным патом — кто знает?

За вычетом авторов кооперативных фикций всех остальных можно понять. И упрямого Браницкого, и следователей с прокурорами, на которых он жалуется по инстанциям. Валерий Антонович добился даже положительного решения суда по факту бездеятельности (так ему представляется) полиции. И как в том бородатом анекдоте: шо це ему дало?

Мораль? Она непатриотична. Перед нами один из тех случаев, когда принято разводить руками, говоря, мол, в России живём. И как-то сразу всем всё ясно.