Большая рыжая обезьяна-2

{thumbimage 150px 1}В экспозиционном комплексе «Понголэнд» Лейпцигского зоопарка с комфортом проживают представители всех видов человекообразных обезьян. У вольера с орангутанами моё внимание привлек могучий самец Бимбо. Вот уж благодарный объект для фотографа, да еще и в цвете... Увлекшись, я позабыл о своем провожатом — главном ветвраче зоопарка, профессоре Клаусе Ойленбергере. Зато в плотной толпе посетителей его разглядел Бимбо. Наверняка с этим человеком у него были связаны не самые приятные впечатления — уколы мало кому нравятся. Увы, я как раз отвернулся к игривым юным орангам и упустил момент, когда Бимбо резко поднялся и, прорычав в сторону врача крепкое ругательство на своем языке, раздраженно зашагал прочь. Мощи этого рыка позавидовал бы и тигр. Не знаю, как у кого, а у меня точно душа бы ушла в пятки, случись вдруг услышать такой звук в густых джунглях!

«…как сумасшедший с бритвою в руке»

Опасен ли орангутан для человека? Потенциально — да, безусловно, как и всякое крупное животное. Во-первых, взрослый примат обладает мощными челюстями с 32 зубами, среди которых выделяются крупные клыки, и с равным успехом разгрызёт твердый орех и оттяпает палец чужаку. Даже детеныш, защищаясь, может покусать довольно сильно. Во-вторых, средних размеров взрослый оранг (не говоря о наиболее могучих самцах), по меньшей мере, в восемь раз сильнее среднего человека и, если разозлится, с легкостью его придушит.
Когда Эдгар По писал свой знаменитый рассказ «Убийство на улице Морг», он ничуть не преувеличил. Сбежав от строгого хозяина и очутившись на полных всевозможных стресс-факторов городских улицах, орангутан поневоле был возбужден. Возбуждение быстро сменяется истеричным неистовством, и когда в руки зверя попадает опасная бритва, он способен натворить больших бед, позабыв все правила орангутаньего этикета… Так что эта жуткая история вполне могла быть правдой.
Английскому зоологу Джону Маккиннону, изучавшему жизнь рыжих обезьян в лесах Суматры и Борнео, не раз приходилось оказываться в, мягко говоря, щекотливых ситуациях. Например, спасаться бегством от тяжелого самца, из-за своего солидного веса предпочитавшего гулять не в кронах деревьев, а по земле. Да и среди самок с детенышами попадаются настоящие фурии, всюду видящие угрозу своему малышу. Однако такие особи — скорее исключение. Вообще же, если не провоцировать орангов, глядя им прямо в глаза (проявление агрессии в животном мире) или нарушая допустимую дистанцию, они ведут себя миролюбиво.

Дела семейные

Самка орангутана способна к деторождению более 30 лет. Всякий раз, когда наступает время, она идет на протяжный громогласный зов широколицего лохматого владыки местного леса. Но их «медовый месяц» длится только пару дней, после чего они расстаются на годы.
Через 8—9 месяцев философского ожидания мамаша являет миру детеныша весом около 1,5 кг (изредка рождаются и двойни). До 4 лет оранг считается младенцем. Еще 4 года он проходит стадию ребенка, продолжая  оставаться с матерью. Она учит его всему, что пригодится ему в дальнейшей жизни: как находить и собирать пищу, как перемещаться с дерева на дерево, не падая вниз, и другим неписаным правилам выживания в природе. Но как ни учи, самке редко удается вырастить свыше 4—5 детей за всю свою жизнь, большинство малышей погибают от пневмонии, малярии и других тяжелых заболеваний.
Созревают рыжие обезьяны в подростковом возрасте: самки от 8 до 15 лет, самцы — до 13, плюс еще 5 лет считаются юношами. Только после 15- и 18-летия соответственно самок и самцов можно назвать в полной мере взрослыми. Хотя принципиально молодой самец готов давать жизнь новому поколению «лесных людей» уже лет с 12. Но ему еще придется долго скитаться, удирая при встречах с матерыми орангутанами, ведь он пока недостаточно силен, чтобы противостоять им. Тем не менее шанс стать отцом досрочно у него имеется, если ему встретится молодая романтичная особа, что приходит в ужас при виде ревущего косматого монстра, хозяина окрестных джунглей. Такая дева легко уступит очарованию скромного стройного юноши, при знакомстве нежно берущего ее ладошку в свою. И они поладят без криков и серенад…
В природе орангутаны доживают максимум до 35—40 лет, однако в неволе их век длится значительно дольше. Считается, что самец Гуас из Филадельфийского зоопарка (США), умерший 9 февраля 1977 года, прожил не менее 58—59 лет, и до сих пор этот рекорд долголетия рыжих приматов не побит.

Повод для пессимизма

По оценкам разных специалистов, на Земле осталось менее 20 тысяч диких орангутанов, а может, и около 15 тысяч. Гарантий безопасности для них нет, несмотря на работу нескольких реабилитационных центров, созданных как на Суматре, так и на Борнео, и титанические усилия энтузиастов, ведущих бесконечную битву за выживание вида. Уже вырублено более 70% индонезийских джунглей, площадь оставшихся занимает около 100 млн. га и ежегодно сокращается на 2 млн. Надолго ли хватит, если не совладать с незаконными порубками? А лесные пожары, только в 1997—1998 годах уничтожившие более 5 млн. га джунглей Восточного Борнео? Еще об одной напасти сообщило индонезийское информагентство Антара: оказывается, уже 90% калимантанских орангутанов страдают от желтухи, туберкулеза, гриппа и других «человеческих» болезней…
Не менее серьезная угроза — нелегальная зооторговля. Ловить взрослое животное бессмысленно (не привыкнет, скоро умрет), поэтому из леса тащат малышей, убивая их матерей. По статистике, на каждого оранга, успешно доставленного из природы в зоопарк, приходится трое погибших. Чтобы повлиять на ситуацию, ведущие зоопарки мира соблюдают конвенцию, запрещающую приобретать контрабандных орангутанов, а рожденных в неволе передают друг другу бесплатно в рамках особой международной программы. Однако многие зверинцы и цирки, не говоря о частных коллекционерах, покупают младенцев без зазрения совести, при том, что цена детеныша в Малайзии и на Тайване составляет от 6 до 15 тысяч долларов, а в США и Европе эта цифра удваивается. Ежедневно, утверждает индонезийская пресса, на черном рынке Джакарты продают до пяти юных орангов.
Работа центров по обучению осиротевших и конфискованных рыжих обезьянышей лесной жизни и их выпуску в природу приносит кое-какие плоды, однако выживают не более половины прошедших реабилитацию. По большому счету целесообразность этой затеи остается всё еще довольно сомнительной. Выросшие без матери приматы тяжело привыкают к дикой жизни, их агрессивно встречают сородичи, у них ослаблен иммунитет. Но пусть эти попытки всего лишь капля в море, ничего не делать — еще хуже…
Как вид, стоящий на грани исчезновения, орангутан включен в Красную книгу Международного союза охраны природы и Приложение I Конвенции о международной торговле животными (СИТЕС). Тем не менее число орангутанов на Суматре каждый год уменьшается на 1 тысячу особей, а на Борнео эта цифра еще тревожнее. Если не произойдет чудо, увидеть большую рыжую обезьяну через 10—20 лет можно будет только в зоопарке. Да вот беда, во всем мире нет столько зоопарков, сколько нужно для выживания вида, и еще меньше зоопарков, способных достойно содержать орангов, создавая им условия для размножения.

Их последний приют?

Считается, что в Европу первые «лесные люди» попали в начале XVIII века. Их привозили моряки и торговцы, приобретавшие молодых орангов у даяков и малайцев в качестве домашних животных или просто живых сувениров. А зоопарковая история вида ведет отсчет с 1825 года. Условия содержания долгое время были далеки от идеала: темная клетка с полочкой для сна в соседстве с медведями, львами и тиграми. И одиночество. Владельцы зверинцев XIX—XX столетий чаще всего не могли позволить себе роскошь приобрести пару дорогостоящих обезьян.
Первый случай размножения орангутанов в неволе датирован 1928 годом, однако более-менее стабильно они начали приносить потомство с 1970-х. Именно в то время передовые зоопарки начали улучшать условия жизни своих обитателей, взяв курс на разведение редких видов. В 1969 году, согласно первому изданию Международной племенной книги орангутанов, в зоопарках мира проживало 460 этих животных, ныне же их общее число увеличилось более чем вдвое. Сегодня для них строят павильоны с тропической растительностью и великолепные уличные выгулы, дающие пытливым обезьянам массу возможностей не скучать. Поскольку оранги очень изобретательны в поисках способа удрать, всякое новое помещение тщательно продумывается именно с этой точки зрения. Тем не менее выяснилось, что вольеры и выгулы человекообразных приматов нужно делать также непроницаемыми для пришельцев извне. Кролик, несколько лет назад пробравшийся в новый уличный выгул пятерки орангутанов зоопарка в Топике (Канзас, США), оказался носителем туляремии. Когда он издох, обезьяны, к несчастью, успели обнаружить его раньше служителей. В итоге трое из них заболели, причем жизнь одного спасти не удалось.
Оказалось, рыжие отшельники из лесов Борнео и Суматры прекрасно уживаются семейными группами, особенно если животных содержат вместе с молодого возраста. Например, в знаменитом гамбургском зоопарке семьи Гагенбеков сегодня содержатся 7 орангов, в Лейпцигском (Германия) и Пертском (Австралия) зоопарках соответственно — 10 и 13,  в обезьяньем парке Апенхойл в голландском Апелдорне — 14… Уживаются они мирно, при условии, что, конечно, самец-доминант в каждой группе один. Кстати, деятельность главы семьи не ограничивается ролью владыки, восседающего в позе медитирующего Будды и время от времени исполняющего супружеские обязанности. Например, в Дрезденском зоопарке наблюдали, как оранг-самец однажды взял на себя роль акушера, применив вместо родовых щипцов собственные длинные губы, а затем сделал не подававшему признаков жизни детенышу искусственное дыхание «рот в рот». Лишь когда новорожденный начал плакать, отец передал его матери.
Естественно, в комфортных по сравнению с джунглями условиях зоопарка размножение идет более интенсивно. Так, жившая в уже упомянутом Филадельфийском зоопарке самка Гуарина с 1929 по 1955 годы стала матерью девятерых детенышей: это больше чем по малышу каждые три года! Однако у столь приятного явления есть и оборотная сторона. Обычно родившие в неволе орангутанихи не хотят кормить своих отпрысков, так что их обязанности берут на себя люди. Но выращенные людьми самки опять же не имеют материнских навыков, и разорвать этот замкнутый круг пока не получается.
На территории бывшего СССР орангутаны сейчас содержатся в зоопарках Москвы (7 особей) и Новосибирска (2 молодых самца). Прежде они также жили в Ленинградском, Калининградском, Ростовском, Киевском и Таллинском зоопарках. Размножения, однако, удалось добиться лишь в Москве, Питере и Калининграде. Причем Московский зоопарк с конца 1970-х годов по сей день целенаправленно специализируется в содержании и разведении как суматранцев, так и калимантанцев, а первенец родился тут в сентябре 1981 года.
Скука — главный враг любых животных в зоопарке, а приматов особенно. Разбрасывание корма — один из способов борьбы с ней. Склонным к ожирению орангам полезно активно проводить время, двигаясь по вольеру или выгулу в поисках лакомых кусочков. Канаты, гамаки и лестницы дают им возможность лазить, автомобильные покрышки хороши для силовых упражнений самца-доминанта, кучи соломы позволяют реализовать гнездостроительный инстинкт. А еще большие рыжие обезьяны обожают заворачиваться в куски мешковины или, как пальмовыми листьями в лесу, накрываться большими коробками и листами плотной бумаги. Хотя некоторые используют бумагу и по прямому назначению, вдохновенно рисуя на ней красками и цветными мелками нечто одним им ведомое и являя зоопсихологам и антропологам зачатки своей древней первокультуры…