Впрочем, и «до пушки» ездили. Петров — краевед, поисковик и коллекционер в одном лице — определенно прибавил известности своей деревне. Тем, что подходяще собрал старины. Ну и всяких разных вещей из серии «это тоже наша история».

Система Петрова

Заходишь в его «музей» (наверное, по старинке, музей надо назвать клетью) — Ленин встречает. С картин, плакатов, вымпелов, переходящего красного знамени «за высокие показатели в социалистическом соревновании». Тут же, в сенях, — Маркс. Рядом с основоположником висят счеты. Логично, человек же «Капитал» написал.

А в основном помещении — сплошная эклектика. Самым тесным образом соседствуют разные вещи и время.

— На самом деле система тут есть, — возражает хозяин. — Только моя. 22stat

Имеет право. Тут вообще все — его. От рояля (XVIII век — так, к слову) до утюга. Или фонаря. Так даже лучше — до фонаря. Или какой-нибудь, не подумайте плохого, бляхи. Если спиной к роялю. Тогда в упор уставишься на эти форменные штучки от кожаных ремней.

— Что такое НДС? — вдруг спрашивает меня Петров.

— Налог на добавленную стоимость, — мне бы подумать сперва. — Не то, что ли?

— Новгородская духовная семинария! Вот же, перед вами.

Вот бляха!

Это война, ребята

— Интересно, а что тут самое-самое? Древнее, в смысле. Сергей Алексеевич, признавайтесь.

— Топор устроит?

— Он и у меня есть.

— Каменный?

Уверяет, что является обладателем боевого топора, которому уже несколько тысячелетий.

Делаем плавный переход к веку двадцатому. Это, так сказать, самый широкий пласт. И во многом добытый лично. Откуда? Из лесу, вестимо. С болот и полей сражений. Не зря Сергей Алексеевич свою клеть еще и блиндажом называет. Так, в блиндаже — целый раздел, посвященный окопному творчеству. Собраны разные вещицы, использовавшиеся во фронтовом быту. Зачастую самими же солдатиками и сделанные. За некоторыми из этих вещиц — история длиной не в одну судьбу.

Вот портсигар, на котором «расписались» несколько красноармейцев. Первым это сделал старший сержант: «Смонтировано на фронте из трофея фрица. Если погибну, возьми и вспомни фронтовика Лавушкина... После боя, 1. 6. 1942, утро». Потом портсигаром владел Смирнов, потом кто-то еще...

Опа! Так и видишь перед собой каких-нибудь киношных полицаев, «раскрутивших» селян на бутыль с первачом. Сосуд литров так на пять. И полный! Ну, воздух же там есть хотя бы.
Немецкое радио 1938 года изготовления. Из его динамиков, возможно, неслись «лающие» речи фюрера.

Наш телевизор «КВН». Первый советский и один из первых в мире, между прочим. Всего через четыре года после войны был налажен их выпуск. Можем, когда захотим.

На запад — дуло

С коллекцией Петрова много кто знаком.

— Начальство тут всё перебывало, — повествует он без ложной скромности. — Гостей привозят. Я даже журнал отзывов завел. Кстати, с вас автограф! Хвалить не обязательно, но на память, будьте любезны.
Если местечко становится притягательным, то почему бы не довести проект, как говорится, до ума?

— Легко сказать! Недавно из района меня спрашивали, мол, как ты там, сделал уже свой музей? Дело-то за малым — взять и построить. Но частный музей на нашем 101-м километре просто не пойдет. Будут расходы одни. Одно время в Парфине, вроде, хотели открыть краеведческий музей и обещали в нем место и для моей экспозиции. Пусть не все, часть экспонатов точно подошла бы. Но что-то с музеем и в райцентре не пошло.

В коллекционерах Сергей Алексеевич давно. Можно сказать, всю жизнь. Когда-то собирал старинные иконы. Но в 1992 году по его душу нагрянули новгородские бандюганы.

— Автомат у них был, — вспоминает он. — В доме как раз родня собралась, дети. Ужас, что говорить. Налетчики те потом перевернулись на машине, одного ею и придавило. А я лет пять ни к какому антиквариату не притрагивался.

Так что пушка человеку не лишняя. Это воробьи ее не боятся, а народ она дисциплинирует. Деревенские-то, с другого конца Васильевщины, как увидели, так приступили к «пушкарю» с вопросом. Дескать, ты что это, Алексеевич, ствол наставил? Уж не воевать ли с нами замыслил? Алексеевич оправдывался, что совсем не их имел в виду, а, так сказать, направление главного удара. Откуда России испокон веков угроза? С запада! «Не-а, — сказали селяне. — Ты нас уважаешь? Тогда поворачивай!». На северо-запад теперь пушка смотрит. Что, вроде, тоже не есть хорошо?

Второй уровень

Но для защиты от супостатов есть у хозяина и другое средство. Крылатого пса держит в палисаднике, прямо под окнами. А может, волка. Толкователи славянской мифологии не дают нам однозначного ответа. Вроде, это семаргл — загадочное существо, сражающееся со злом в человеке.

К Петрову собаковолк попал без крыльев, хвоста и головы. О месторождении туловища доподлинно неизвестно. Наверное, на усадьбе стояло. Какой-нибудь и когда-нибудь. В Васильевщине зверь как заново на свет народился. Что-то новый владелец для этого сделал сам. Но на самую тонкую работу пришлось подрядить того, у кого больше способностей к скульптуре.

— У меня к нему только одна просьба была, — рассказывает Сергей, — чтобы морда получилась не слишком злая.

Я осторожно заметил, что слишком доброй ее тоже вряд ли назовешь.

— Что и требовалось доказать! — хозяин ничуть не обиделся. — От охранных обязательств я собачку не освобождал. Не лает, не кусает, но в дом не пускает. Кое-кто так даже сторониться меня стал. Хотите верьте, хотите нет, но семаргл помогает лучше понять, кто есть кто.

Нам с коллегой, коль скоро мы сумели преодолеть второй уровень охраны (после пушки), это польстило. По всему видать, что люди мы приличные, благонамеренные. Раз из палисадника никаких противопоказаний к нашему визиту не появилось. Хотя кто знает, может, это потому, что у семаргла голос сел, в пасти пересохло? По проекту из нее должна струиться вода, но с фонтаном Сергей Алексеевич не поспел. Помнит об этом постоянно — жене же обещано!

* * *

По профессии Петров — электрик. По факту — на самозанятости. По жизни... В общем, есть у него своя философия.

— В деревне мне как-то говорили, вот, мол, деньги тебе девать некуда. Да не такие тут большие деньги. Кому их некуда девать, тот прячет. И сам скрывается за высоким забором. Мне таких миллионов не надо. Вы у себя в Новгороде видели, чтобы люди так на кремль смотрели, как на эту пушку? Я тут уже столько улыбающихся физиономий перевидал! И пришел к выводу, что все мы должны хоть что-нибудь этакое сотворить, чтобы другим интересно стало. Чтобы было на что посмотреть. Чтобы настроение поднималось. И, может, что-то толковое приходило на ум. От нас всех не так много надо. Каждый по чуть-чуть — глядишь, и самим хорошо, и Россия воспрянет.

Парфинский район

Фото Владимира МАЛЫГИНА