Военно-историческая экспедиция — это технология и идеология
Сегодня в деревне Молвотицы Маревского района пройдет церемония захоронения павших солдат, чьи останки были подняты экспедицией «Северо-Западный фронт», организованной «Поисковым движением России», Новгородской поисковой экспедицией «Долина», Военно-историческим центром СЗФО, Министерством обороны РФ и Правительством Новгородской области.
Полмесяца поисковики провели в местах былых боев — там, где более семи десятилетий назад красноармейцы сдерживали наступление немецко-фашистской группы армий «Север».
В один из таких дней корреспондент «НВ» и побывал в экспедиции. Жаркий выдался денек. Сама работа, это понятно, не из легких. И лето подогрело тему, отпустив напоследок погулять солнце.
Мне пообещали средство от комаров. Звони, мол, если что. Прыснем. И выдали новенькие сапоги, реквизировав у кого-то из дежурных по лагерю. Комары сами куда-то попрятались, сапожки пригодились. Высокие, но я нашел местечко, где чуть не зачерпнул. Хотел запечатлеть растянувшуюся колонну по одному, но тропинки через болото не зря прокладывают, так?
Болотце скрывалось сразу за придорожным холмом. На холме — воинский мемориал, устроенный демянскими поисковиками. Тут лежат сотни бойцов 235-й и 130-й стрелковых дивизий.
Для многих ребят поиск начался с этого мемориала — очень простого и понятного. Они занимались благоустройством — расчисткой, покраской.
На безымянной высоте
Бойцы — полторы сотни школьников и студентов — как муравьи облепили высотку. Точнее — их там две, совсем рядом друг с другом. Песчаная и Лысая. Поисковики так назвали для удобства коммуникации. Песочек, однако, достался не всем. Кто-то же должен и мокрые низинки проверять. Опытные вологодские ребята — вот кто.
Вообще, экспедиция собрала участников из 28 регионов России. Были посланцы Белоруссии. На удивление, даже из Молдавии кто-то приехал. Это еще что — американец был. Участник войны во Вьетнаме, между прочим. Спросить, какими судьбами, не довелось. Фрэнк сел в боевую нашу машину «ГАЗ-66» и укатил на подъем самолета. С «большими» — я имею в виду наших из «Долины».
Не забудем 90-й отдельный специальный поисковый батальон Министерства обороны России, также занявший позиции на «Северо-Западном фронте». Вот вам и экспедиция. Всего — почти 400 человек. Сила. Так что можно (и нужно было!) рассредоточиться по разным точкам поиска.
Ком земли и в горле ком
— Я с Алтая.
— А мы из Мордовии.
Елена ЩЕРБАНОВА, Валерия РЕЗЯБКИНА с Ольгой АНИКИНОЙ сгрудились в одной раскрытой ими ячейке. Окопался боец, а все одно — не спасло. Девчонки тщательно и очень аккуратно очищают от песка останки. Сначала нашли кружку. Вдруг в ней какая-то личная вещичка будет? Как подсказка. Нет, только земля. На протертом днище — заводской штамп: Луганск.
Бывалые поисковики много таких кружек видали. Боже, какие «игрушки» находят нынешние дети Луганска. И тут вспомнишь про Украину и этот безумный мир.
Откопали «хвостовик». Может, эта мина и убила солдатика.
— Девочки, смотрите! — Оля показывает звездочку.
Есть в ней, пятиконечной, что-то от человечка. Кто же ты, солдатик? Как звать тебя? Нет, не будет, наверное, медальона.
— Всегда ждешь момента, когда отыщется этот маленький футлярчик, — говорит Лена. — А потом — когда его раскроют. Я помню, как взрослые мужчины не могли сдержать слез, когда из капсулы посыпалась истлевшая бумага.
Данила ЛАКТЮХИН, специалист исполнительной дирекции «Поискового движения России», в каких только экспедициях уже ни бывал.
— Мы в Польше работали, подняли роту солдат, — рассказывает он. — Установили по архивам всех. Читаешь, одному — 20 лет, другому — 21, кому-то — 24, как мне. И вот он был одним из старших среди них. К этому трудно привыкнуть. Всякий раз будто переворачивается что-то внутри. А встречи с родственниками найденных нами бойцов? Иногда люди, когда есть у них глубокая семейная память, могут рассказать, как он жил, о чем мечтал.
— Молодым нужна настоящая история, — вступает в разговор москвич Максим ВДОВИЧЕНКО, командир объединения «Наше наследие». — Поэтому значение военно-патриотической работы только возрастает. Хотя медальонов становится все меньше...
Мы грянем громкое «ура»
И тут вологодцы из своей мокротищи издают дружный, громкий и радостный клич. Ура! Ура! Ура! Это может означать только одно: есть медальон!
Через минуту, нет, меньше, я был там.
— А мы уже его законсервировали, — сказали ребята.
И невозмутимо возобновили раскопки.
— Чего радоваться? — это Дмитрий ПРИВАЛОВ, боец Вологодского поискового отряда, именно он нашел медальон. — Теперь будем думать, читаемый он или нет.
Но свою банку сгущенки Дима заработал — так по традиции в лагере награждают везунчиков, вроде него.
Я поспешил в лагерь. Про обратную дорогу надо было думать. Ну и, конечно, не терпелось узнать одним из первых, что там с медальоном. Вологодский же командир Иван ДЬЯКОВ неспроста срочно покинул лес.
Вот и он — в «биваке», за столом. Уже сделал пропилы, зажав капсулу в тиски, вскрыл ее... Да он уже что-то прочитал!
— Миша! — кричит кому-то в трубку. — Скажи ребятам, что, по крайней мере, адрес читается точно. Может, и имя еще прочтем. Так что молодцы. Целуй там всех и обнимай.
— Вот таким образом, — это Иван Александрович обращается уже ко мне. — Сейчас там снова будет «ура». Похоже, еще один сибиряк отыскался.
Накануне такая же радостная история случилась у тюменцев. Их командир Артур ОЛЬХОВСКИЙ показывает мне текст, переписанный с оригинала.
Сузунский район, Харьковский сельский совет, поселок Харьковка — места-то какие есть у нас в Сибири. Из этой Харьковки ушли на войну братья Плевако. Один сложил голову в Белоруссии, другой, как теперь стало ясно, на новгородской земле.
Еще раньше новгородскими поисковиками из отрядов «Шкраб» и «Гвардия» по медальону удалось установить имя бойца: Василий Абрамович Новоселов, уроженец села Борково Маслянинского района Новосибирской области. Начат поиск его родственников.
* * *
За время работы экспедиции «Северо-Западный фронт» было установлено несколько имен павших солдат. Несколько десятков красноармейцев с почестями преданы земле на воинском мемориале. Но на этом поиск не заканчивается.
— Мы применяем методы военной археологии, — поясняет руководитель «Поискового движения России» Елена ЦУНАЕВА. — Для нас чрезвычайно важна точность в сборе информации.
Об этом можно рассуждать отдельно. Даже в чем-то поспорить с Еленой Моисеевной, ведь сегодня, спустя столько лет после войны, скорость поисковой работы имеет значение, да еще какое. И все же это, конечно же, хорошо, что молодежь сразу учится работать правильно, по науке. Современные технологии способны восполнить некоторые информационные пробелы. Например, антрополог экспедиции аспирант МГУ Анастасия ЮДИНА наглядно с помощью компьютера продемонстрировала автору этих строк, как по останкам можно реконструировать внешность. Хотя бы 80% схожести с оригиналом — это уже что-то.
Экспедиция — это и технология, и идеология. Впрочем, зачем называть официальными словами такие события, как конкурс авторской поисковой песни, встречи, вечера памяти и многое другое? Это лето. А лето... Ну, как там у Митяева?
Фото Василия Дубовского
