«Кто говорит, что мы разучились воевать, — глупость говорит. И людьми мы тоже быть не разучились»
Менее чем через месяц Павлу исполнится 23 года. Молодой парень со взрослыми глазами. Он всегда хотел, чтобы им гордился отец. Хотел заслужить его уважение, потому что сам любил и уважал его.
— Он мне многое дал. С папой я мог поделиться большим, чем с мамой. Знаете, я спортом серьёзно 9 лет занимался — киокушинкай карате. Через полгода тренировок вышел на свои первые соревнования. Ну и ногой в голову мне так хорошо прилетело, весь зал слышал этот удар. Я упал. Открываю глаза, вижу папу. В тот момент я понял, что, если не встану, мне будет стыдно перед ним. Поднялся, начал биться дальше, но в призёры не вышел. А после соревнований отец мне сказал, что ему не важно, какое место я занял, главное — встал. Потому что большинство после таких ударов не поднимались. Потом он неоднократно на моих соревнованиях присутствовал, я даже в области первое место занял. Во многом благодаря его поддержке.
Павел окончил Новгородский технологический колледж. Нашёл работу. Подошло время службы в армии. Был выбор — идти на срочную или по контракту. Остановился на втором варианте. Родители сильно болели, надо было помогать финансово. Хотелось и к дому поближе, и службы интересной, с перспективой. Ведь были ещё мечты детства: стать офицером, поступить в Рязанское гвардейское высшее воздушно-десантное командное училище. Так по совету знакомых и собственным решением Павел оказался во 2-й отдельной гвардейской бригаде специального назначения в Пскове.
Хорошая спортивная подготовка помогла успешно сдать экзаменационные нормативы. Заключил на два года контракт. В подразделении определили в пулемётчики. Во время одного из полевых выходов получил серьёзную травму руки. Полгода ушло на лечение и реабилитацию. Стал просто стрелком, а потом и вовсе перевёлся в другое подразделение сапёром. Случилось это уже накануне нового 2022 года.
— Боевой приказ нам зачитали как раз в мой день рождения. Подготовка усилилась. Готовили снаряжение, боеприпасы. Командиры беседы проводили. И со мной разговор был. Папа и мама серьёзно больны, впереди серьёзное дело. А если домой не вернусь? Но в отказники я не пошёл.
Все мы понимали, что бои будут тяжёлые, но считали, что больше 2–3 месяцев они не продлятся. Офицеры говорили: главное — сохраните себе жизни.
За ленточкой мы, если можно так сказать, перераспределились: в разведку уходили старшие и по возрасту, и по сроку службы бойцы, нас, младших, оставляли для наблюдения и охраны техники. Берегли. На самом деле у нас командиры отличные были. Не все, к сожалению, дожили до сегодняшнего дня.
Разделение на младших и старших условно, конечно. Так, боевой эпизод. Павел говорит, что не в возрасте дело. Вот, например, командиру его отделения было 34 года, а ротному — 27 лет.
— Те, кто долго служат, люди с опытом могут даже на 200% выложиться. А вот новеньким надо нарабатывать. Но это ещё и специфика нашей части — нельзя просто к нам прийти и за полгода подготовиться. Поэтому мы даже в зоне СВО обучались стрельбе, медицине, тактике.
Павел хорошо помнит первый обстрел. Под Харьковом это было, на территории какой-то сельхозбазы. Уже несколько дней бойцы не мылись, толком не ели. Командиры им подобие бани сделали. Хорошо же войну с себя смыть. Рядом, метрах в 200-х, пехота наша стояла, по ней первые снаряды и прилетели. В бронетехнику заскакивали в банно-полевом виде, кто в чём, главное — автомат, броник и каску взять. Отогнали машины подальше и ещё пять часов обстрел пережидали.
О боевых задачах Павел не рассказывает — секретность. Работали в районе Балаклеи и Изюма. Из открытых источников сегодня известна судьба одной из рот 2-й бригады. Без поддержки бронетехники и пехоты её группы зашли в Харьков, доехали почти до центра города. Одни. Трагическая военная путаница. Там, окружённые в здании школы, они и приняли свой последний бой.
— Я друзей потерял там. Держались наши очень долго. Говорят, часов 16–17. Из роты выжили только два человека. И если бы боеприпасы у них не закончились, если бы тяжёлое вооружение было, как бы ещё всё сложилось?.. Может, прорваться сумели бы. А что ты против танка с автоматом сделаешь? Этот танк школу и сложил. После того боя и издевательств над пленными из нашей бригады у мужиков «крышу сорвало» — готовы были всех удавить. Кто говорит, что мы воевать разучились, — глупость говорит. Ещё как умеем! Но мы же люди, мы не можем, как они, по-звериному, себя вести. Их жестокости — наше человеческое.
Боевая работа бригады продолжалась. Все под Богом ходили ежедневно. Как-то меняли одну из групп. В небе летал беспилотник. Сказали, что наш. Но птичка чужой оказалась. Спецназовцев стали обкладывать из миномётов. В укрытие все успели, кроме командира. К нему, раненому, выбежали четверо, стали перевязывать. Услышали новый выход, опять бегом к зданию. Перед разрывом мины замкомандира отделения успел толкнуть Павла за спасительную стену, а сам получил осколки. Спас он Павла, хоть и того тряхануло взрывной волной тоже здорово. До сих пор приходится серьёзно заниматься лечением спины, голова пострадала.
— Командиру потом мама звонила, благодарила за моё спасение. А когда мой контракт заканчивался, уже он звонил ей, благодарил за меня.
Я потом узнал, что ребята ставки делали на то, что я в отказники пойду: родители больные, рука травмирована. А я остался, дотянул до конца.
Опять стал пулемётчиком. От заданий не отказывался. Как можно своих бросить? Старички ко мне стали лучше относиться. Кстати, еще и потому, что мне удалось в роту поставки гуманитарной помощи организовать. Нашлись знакомые из Белгорода, связали с волонтёрами. Доставали нам обмундирование, тепловизоры, еду нормальную. Знаете, что такое — через четыре месяца полевой пищи попробовать почти домашнюю? У всех восторг был!
Так сложилось, что срок контракта Павла истёк вместе со временем первого пребывания его бригады в зоне СВО. Часть вывели на отдых, а он вернулся в Новгород уже гражданским человеком. Тем временем в стране объявили частичную мобилизацию.
— В октябре произошёл переломный момент в моей жизни — умер отец. И похороны состоялись в день рождения мамы. От этого удара она ещё не оправилась. К тому же сама серьёзно больна. Если бы не поддержка моей девушки, не знаю, как бы я со всем этим справился. Через пару месяцев сделал ей предложение, а в августе этого года мы поженились. Живу семьёй, хочу, чтобы в нашем доме рос сын. Знаю, что и папа этого очень хотел. Я и работаю на том же заводе, где он трудился токарем-фрезеровщиком 6-го разряда. Успел мне протекцию сделать.
— По армии не скучаешь?
— Сложный это вопрос. Были юные мечты, СВО скорректировало если не всё, то многое. Сейчас для меня главное — семья. Но если будет край, я готов.
Публикации спецпроекта можно найти по хештегу «солдатский орден» внизу страницы.
Теги: Солдатский орден, СВО, Новгородская область, общество
