Славу-Якута вернули домой молитва и любовь к близким
— Жду назначения!
Гвардии рядовой Вячеслав Ануфриев не прочь занять офицерскую должность. Не сам по себе, конечно, — военкомат же пригласил.
Вячеслав не скрывает, что рад, что соскучился по работе. Очень надеется, что всё срастётся. Почему нет? Боевой опыт, высшее образование.
Вообще-то, он — технарь, инженер-механик. Мирный человек. С улицы Мира — дом у него там. Но в феврале пошёл проситься добровольцем на СВО. Это был не первый февраль, не 2022 года, следующий. Уже было ясно, что спецоперация быстро не закончится.
— А Серёга, муж моей сестры, — там. Много кто, кого знал, там. А я, что, спрятался за них? Так же получалось.
Утром — в военкомат, вечером — на поезд. Он не один такой, кто поставил семью перед фактом.
Подготовка, отправка на Донбасс. Был Вячеслав Николаевич, стал Слава-Якут. Впрочем, он им и на гражданке был, только не на постоянку. Работал на предприятии, где, кроме него, ещё два Славы было. Вот их и называли: Слава-грузин, Слава-узбек и Слава-якут.
— Я же из Якутии родом. Маленький посёлок, десять километров — и ты у моря. Море Лаптевых называется. А во все другие стороны — тундра, тундра, тундра…
«Ребята, воды…»
Сентябрь прошлого года, Запорожское направление. Возвращаясь из опорника в расположение своего батальона, Вячеслав наступил на мину. Оторвало часть стопы. Он был один — ребята ушли раньше.
— Меня спасло только то, что поблизости оказался подбитый танк. Я подполз к нему и прислонился спиной.
Он пролежал так семь суток. Ночная прохлада действовала как заморозка. Когда возвращалось солнце, возвращалась боль. И страшно хотелось пить.
— Однажды я увидел людей. «Вы кто?» — «Сапёры» — «Ребята, воды, дайте мне воды…» — «Мы не можем подойти — заминировано» — «Какие же вы тогда сапёры?» И они исчезли. Я потом понял, что это была галлюцинация. Я видел всякий бред: окопы — глубокие, хорошие, пытался забраться внутрь, но не мог. И почему-то мне мерещились кони.
Он ждал. И ждали вэсэушники. Сколько раз они могли сбросить с беспилотника смертельный груз. Но «птички», облетев танк, не трогали бойца. Наверняка украинские дроноводы рассчитывали подловить момент, когда за раненым придёт эвакогруппа.
Он очень хотел увидеть жену и сыновей. И молился. Как батюшка в Луганске подсказал: «Если не знаешь молитв, просто говори: «Господи, спаси и сохрани». Он услышит».
Его вытащили штурмовики. В сумерках, когда не действуют беспилотники, они искали своего «двухсотого», а нашли его.
Не в ту машину
А ведь ничего этого не должно было быть. Ну, казалось бы. Потому что Вячеслава изначально определили не в боевую часть — кто-то же должен строить укрепления. Вот он и строил — капониры, блиндажи. Валил лес. Прилетало, конечно, и строителям. Всё равно — не передовая. И больше года служба у него была такая. Но потом всё изменилось.
В жизни всегда есть место случаю.
— Нас перевели с Донбасса на Запорожье. Вышли из самолёта, построились. Команда: «По машинам!» Приезжаем: добро пожаловать в «Ахмат»! Удивились, но подумали: значит, так надо. «Нет, мужики, — объяснил нам замполит дагестанец Ильяс, — вас перепутали! Вы сели не в ту машину». Они в «Ахмате» тоже удивились: ждали пополнения покруче, чем мы. У нас-то народ подобрался — в районе полтинника и пятьдесят плюс. Вот так мы стали мотострелками.
Пехотой он побыл каких-то пару месяцев. Потом — госпиталь, ампутация, долгое лечение и необходимость заново учиться ходить — с протезом.
Он не сетует на судьбу.
— Это война. Кто знает, как она с ним обойдётся? Я знал двух бойцов — Колю и Сергея, которые, будучи ранеными, больше десяти дней ползли к своим. И выжили — с обморожениями, жуткими травмами. Живы — вот что главное. Об одном сокрушаюсь — друга моего Игорька не удалось вытащить. Знаю, где погиб. Два раза ходили. Всё там перемешано после миномётного обстрела. Теперь только после войны. Маме его звоню в Брянск, разговариваем. Говорю больше я, а она больше плачет…
Скажите, Слава…
— Когда шли в военкомат, вы представляли себе, что там, «за ленточкой»?
— Не совсем. Тут так: пока сам не увидишь… Конечно, бывает страшно. Особенно, когда танк работает. Две-три секунды — и прилёт. Мгновенно надо падать — в окоп, в складку какую-нибудь на земле.
— Что вы сейчас думаете о противнике?
— А что тут думать, оболванили их, воспитали в ненависти. Раньше надо было заходить. Ещё лучше — вообще не выходить, не рушить Союз. Выдуманная это война.
— Кем?
— Теми, кто на ней зарабатывает.
— Вы бываете на уроках мужества…
— Ну, это благодаря Титану — Андрею Павлову. Я, конечно, не оратор, но за ребят, за страну скажу. Знаете, что я понял для самого себя? Всё это болтовня — про потерянное поколение. Генетическая память, она существует.
— Мы победим?
— Конечно! А как я в Одессу попаду? Очень хочу там побывать. Красивый город, море. И люди — они ведь тоже русские. Только говор немного ненашенский. Так и пусть.
— А как вы в Новгород когда-то попали?
— Окончил школу, хотел учиться дальше. А тут бабушка с дедушкой жили. Вопрос не во мне, а как мои мама с папой оказались у моря Лаптевых. Поехали за жильём и зарплатой. На пару-тройку лет, максимум на пять, а вышло — на двадцать пять. Север, он затягивает.
* * *
Пока мы с хозяином разговоры разговаривали, вернулся Николай — младший сын. В руке — чемоданчик с инструментами.
— У меня оба парня дружат с техникой, — сказал Вячеслав.
Было видно, что такая дружба ему очень даже по душе.
— А чему ещё вам хотелось бы их научить?
Рассмеялся:
— Рыбачить! Я же любитель. А они почему-то — нет.
И тогда я попросил Ануфриева-младшего составить отцу компанию. Для начала — на фото.
Светлана ГАРБАР, председатель Новгородского отделения Союза художников России:
— Спасибо Славе за отзывчивость, терпение, общительность, юмор и его щедрость. С ним интересно. Иногда кто-нибудь из моих коллег-художников задаёт вопрос, от которого я теряюсь. Потому что сама, наверное, не стала бы спрашивать об этом. Но он отвечает на всё. И думает о нас всех. Пока он ходил на сессии, незаметно пополнился реквизит: то фляжку принесёт солдатскую, то ещё что-нибудь. Никогда не приходил с пустыми руками. «Сегодня будет Слава!» — это означало: сегодня с нас — только чай.
Теги: Солдатский орден, СВО, Новгородская область, общество
