Из воспоминаний водителя мотолыги
«Ничто так не омолаживает, как военный контракт», — Сергей Михеев, участник СВО, водитель штурмовой роты, награждённый медалью «За отвагу», знает это точно.
Добровольцем его не взяли, потому что он — 50 плюс. Тогда Сергей Петрович решил Родине послужить по контракту. И получилось.
Семью такая его настойчивость не обрадовала: «А кому самые близкие люди скажут: «Давай-давай, повоюй, конечно»? Переживали. И слёзы были. Жена поняла: «Тебя же не переубедишь…» Да, не переубедишь. Если душа не на месте».
Пару недель подготовки в Каменке в Ленобласти. Как водится, получил второе имя: «Где работал? С электриками? Мужики, познакомьтесь, это Фаза».
А сейчас, наверное, другой был бы позывной. Потому как ныне младший сержант Михеев крутит баранку скорой у себя в Хвойной.
Под Донецком получил контузию, лечился. Уволен по здоровью.
— Война — дело молодых, — говорит он.
— Это песня?
— Это правда. Пробежишься в бронике — многое о себе поймёшь.
И как же полгода боевых? А вот так: отмобилизовался. Отступать некуда. За полгода на СВО скинул 20 кило. На военных фото он не просто стройный, а как-то даже слишком.
Ветераном всё равно себя не считает. Уже потому, что это слово для него навсегда занято дедом, закончившим боевой путь в 1945-м под Кенигсбергом, и тем великим поколением победителей.
Вспоминает Сергей Михеев
— Эшелон, «КамАЗы», восемь часов тряски. Брезентовый тент поднимается, как занавес. Харьковская область. Ну, здравствуй, Украина. Ночь в клубе. К утру прибыли «покупатели». Кто? Тракторист? И на мотолыгу меня — это МТЛБ, тягач такой. Кстати, почти моим ровесником оказался. Привезли, пальцем показали: «Вечером расскажешь, чем болеет!» Для диагностики был только гаечный ключ. Один на несколько водителей и машин. Крутили по очереди. А что? Здесь вам не тут. Так что не выёживайся, привыкай. Сначала дико, потом нормально. Моя мотолыга была придана роте «Шторм» — особому подразделению 138-й бригады. Обязанности: подвоз десанта, боеприпасов, отвоз раненых и… И всё, что скажут.
Везёт так везёт
— «Через пять минут выходим!» Подгоняем, грузимся. «Значит так, фигачишь вот туда!» Остаётся метров 100 или чуть больше до окопов. Каких наших?! С хохлами. «Высаживай!» По тормозам. Как вариант — на ходу. Ребята выпрыгивают, а ты закладываешь вираж и прикрываешь их боком. Отъезжаешь, прячешься в «зелёнке» и ждёшь. Рация кричит: «Двести!» Снова рвёшь на передок. А по тебе, бывает, лупят. И часто бывает. Ладно, один. А когда в кузове парни?
Запомнилась мне дорожка. Километра два с небольшим, но открытая. И обычно на обратном пути по тебе обязательно летит. Как-то прицепились две «птички»: летят с обеих сторон, не отстают. Вроде как сопровождают. Мелькнула догадка: ведут к пустому блокпосту, там арта накроет. Не доезжая до блокпоста, резко нажал на тормоза. Из кузова орут: «Что встал?!» А впереди нас — бах! Ничего, нам везёт, мужики.
Среди своих
— Самой длинной оказалась дорога с Харьковщины на Донбасс. Начальство сказало: «Разведка доложила, что хохлы знают все наши бортовые номера. Поедем окольными путями». По факту передислоцировались через Мариуполь.
Город у моря был только что освобождён. Все мы хотели посмотреть на «Азовсталь». А что смотреть? Ржавые обгорелые развалины. И трубы торчат. Но уже вовсю шла уборка. Сами жители взялись за работу. Они ещё и нам старались помочь, подкормить. И брать совестно, и отказаться невозможно. От души же.
Так много, где было. Однажды ночью остановились в небольшом посёлочке. Утром — стук по броне: «Вставайте, мальцы! Мы вам есть принесли». Стоят женщины с вёдрами, полными супа, с пирожками. «Постирать кому?» Кланяюсь мысленно этим женщинам, которые после всего пережитого смотрели на нас как на своих освободителей. Поздновато мы за них впряглись, раньше бы…
За Донецк
— Наше подразделение было прикомандировано к 200-й бригаде. Мы должны были выбить хохлов из окопов у деревни Водяная, это всего в 7 километрах от Донецка. Там мужики ездят на войну, как на работу. Вышел из дому, сел за руль, приехал, переоделся, взял оружие и на позицию.
Трижды выбивали «небратьев» из Водяной, а основные силы трижды не приходили. Почему? Мне не докладывали. Слышали, наверное, что недавно наши взяли Тоненькое? Так вот, если бы нам помогли, мы это Тоненькое ещё год назад взяли бы!
Медаль «За отвагу» у меня — из тех мест, донецких. Приказали одеться чисто и выглядеть — хоть по телевизору показывай. Вручать будут. Приехали представитель Народного фронта, батюшка и корреспондент. Медаль была в апреле прошлого года, а насчёт положенных к ней же нескольких окладов — всё очень тихо. Поспрашивал, было, да и бросил. Как-то неудобно, когда видишь во взгляде: «Что, опять?» Да и Бог с ними.
Чего тебе, хороняка?
— Есть вещи, которые раздражают, а есть то, с чем невозможно мириться. В марте 2023-го погиб наш штурмовик, вологодский парень. Мы сами его собрали, положили документы. А потом искали. Спасибо ростовским волонтёрам, помогли. В сентябре я ездил на похороны товарища.
Вот он — герой. Все, кого я возил на передок, — они реально герои. Красавцы. Молодые, подготовленные, духовитые. «Киборги идут! Киборги идут!» — у неприятеля по радиосвязи паника была, когда узнали, что наша рота на его направлении. Мало их осталось. Тех, кого я знал. Кто-то выбыл по ранению, кто-то — совсем.
Больно за них, как посмотришь на нашу мирную жизнь. Да, многие переживают, помогают. А рядом — пир во время чумы. Мерзкие развлекательные шоу. Я бы этих смехунов собрал — и на передок. На Донбассе, на Белгородчине нашей, куда тоже пришла война, люди ведут себя совершенно иначе. Неужели нам всем нужно побывать под обстрелами, чтобы понять, что мы должны быть собраны, как пальцы в кулаке?
Не люблю, когда «красят траву». Но и когда жалуются на всё подряд — это тоже мне не по нутру. Машина, дом, сыт, одет и обут — чего тебе надобно, хороняка?
Темна украинская ночь
— Когда вернулся домой, постоянно тянуло посмотреть на небо. Особенно в первое время. Инстинктивно опасаешься. Хотя на Донбассе, несмотря ни на что, небо так и притягивало к себе взгляд. Оно там другое. Ночное небо — это такая красота! Над тобою висят крупные огоньки звёзд. Картина чёткая, контрастная. Ночи ведь тёмные. Внизу в полуметре от себя ничего не видно. Другая природа, живность. Фазаны бегают, как у нас воробьи. Прямо на окраине Донецка. Широкие поля. И даже рукотворные терриконы будто вписаны в эту красоту. Живи и радуйся. Расти хлеб и детей. Но там по-прежнему война. И каждый новый день — как целая жизнь, ведь другого может не быть. А они живут, улыбаются друг другу. Мы такой народ: нам хорошо — и мы улыбаемся, нам плохо — мы всё равно улыбаемся. Ну не все, но нас таких много. Нас не понимают, ненавидят, хотят порвать в клочья — и будет им счастье. Не будет. За что им оно?
Я верю, что у каждого человека есть какая-то миссия на Земле. Пусть даже самая обыкновенная. Если меня не накрыло вместе с моей мотолыгой, значит, зачем-то я нужен. Вырастить детей, а может, ещё и внуков. И как-то помочь своей стране, где всегда было так: до царя далеко, до Бога высоко. Но это наша Россия, и мы любим её такой, какая она есть.
Публикации спецпроекта можно найти по хештегу «солдатский орден».
Теги: Солдатский орден, СВО, Новгородская область, общество
