Раньше он видел реальность через камеру, а теперь — через прицел
«Слава, привет!» — неужели у нас в редакции раньше его не знал только я? Вроде, из одной конторы были. Он, правда, с областного телевидения. Студийщик — видеоинженер, декоратор, оператор. Последнее нам, газетчикам, ближе к теме. Хотя у него — не темы, а цели. Артиллерист, наводчик расчёта гаубицы. На неделе после отпуска снова уехал на СВО. Направление — Часов Яр. Каждый день в новостях вспоминают. Там жарко.
Кто ещё из сотрудников новгородских СМИ после февраля 2022 года взял в руки оружие? Наверное, только он, Вячеслав. Рассказывает: «На работе поставили в известность, что военкомат зачислил в мобилизационный резерв. Но я могу отказаться. Зачем? Я хочу!»
Он с самого начала событий на Донбассе туда порывался. Совсем молодой, только что отслужил в ВДВ, хотелось в гущу. События мониторил в Сети. Списался с журналистом, у которого свой канал. «Хорошо, приезжай». Потом — стоп. Минские договорённости… К концу 2021-го стало ясно: всё-таки назревает…
Надо ехать!
— Мне позвонили из военкомата, не хочу ли подписать контракт. Украина? Да, говорят. Всё, поехали. Луга, подготовка, нас восемь — новгородская компания. Выдали форму, броники, каски. Белгород, аэродром, борт под Харьков. В бригаде: «Вы будете миномётчиками». На следующий день: «Нам нужнее пулемётчики». На третий: «Отставить! Готовьтесь в танкисты». Нет, опять осечка. Какой-то полковник построил новобранцев: «Нужны добровольцы на вертолёты в группы прикрытия». Мы все восемь сделали шаг вперёд. «Молодцы!» И больше его не видели. В итоге приехал комбат зенитной батареи, молча забрав нас к себе. Никого сбивать мне не пришлось. Апрель, май, июнь... Истёк министерский контракт, еду домой, наши уходят из Харьковской области…
Наш цветок
— Вообще-то мне сразу хотелось в ЧВК. Была такая мечта идиота. В октябре вернулся на СВО. Попал в штурмовой отряд. Я — птурщик. Всё чётко, согласно армейской специальности. Направление с подходящим названием — Спорное. Первый шанс отличиться. Где-то в километре от нас украинская бэха классно подставила нос. Утро, солнце. Бей — не хочу. Выстрел! Ракета не сходит. Нерабочая, оказалось, установка. Потом выдвинулись на Бахмут. И тут стало очень серьёзно. Доехать не успели. Помню, офицер подходит: «Ребята, не стояли бы вы здесь!» Бах! «Полька» разорвалась метрах в десяти. Сколько ещё их было… Иногда просто везло. Однажды поставил ногу впритык к взрывателю. Как раз остановился — и при лунном свете вижу всю эту картину.
— Я много друзей потерял. Бахмут «Вагнеру» достался большой кровью. В какой-то момент резко сократились поставки снарядов. А я уже на «Гвоздике» был — это гаубица, самоходка (до сих пор на ней). С нами выходят на связь: «Поддержите огнём, надо завести ребят». А мы говорим, что ничем не можем помочь. «Понял, мы пошли…».
Дальше, как говорится, история рассудит. По понятной причине «музыкальная» часть военной карьеры нашего земляка и коллеги летом 2023 года была завершена. Но осенью он снова вернулся в зону боевых действий, заключив контракт уже с другой ЧВК. Как и многие другие бывшие «музыканты».
Фишки от «эфпивишки»
Время летит. Кажется, ещё недавно всей конторой (АИК) скидывались на технику для Славы.
— Да-да-да! Спа-си-бо! Боль-шу-щее! От меня и товарищей. Реальная помощь. Например, прибор ночного видения, позволяющий заблаговременно обнаружить вражеский дрон.
Он и сам кое-что приобрёл. Говорит, что «чисто на энтузиазме, время такое». И обучил товарища работе с анализатором частот. Опустим технические подробности, по факту это позволяет определить направление полёта вражеского FPV.
— Дронов у ВСУ меньше не становится. Вообще, другая идёт война. Совсем не та, что в 2022-м. И даже в 2023-м.
Вячеслав хотел бы несколько изменить свой «цветочный профиль» — чтобы его перевели из наводчика самоходки «Гвоздика» в оператора беспилотника. Чувствует себя достаточно подкованным и думает, что может принести даже больше пользы на новом поприще.
— Готов в таком случае даже заключить контракт вплоть до окончания СВО!
За други своя
А если нет, что же, будем работать как прежде. Заднего хода нет. Есть задача. Мы там не по ошибке. Ему хватило времени разобраться.
— Моя идея сначала была самой простой: я за своих, за страну. Раз так случилось, надо помогать. А те, что на той стороне… Когда они принялись резать и расстреливать пленных, то, наверное, многое, если не всё, о себе рассказали. Мы разные с ними. Хотя по-прежнему говорим на одном языке. Я смотрю их каналы. Так, для понимания. Допустим, такой сюжет: журналист спрашивает: «Почему вы тут не на украинском разговариваете?» А ему отвечают: «Вы бы ещё заехали на передок и там спросили!» У меня ещё в «вагнерах» было много таких историй: работаем по зданию, где засел противник, вдруг подъезжает машина с гражданскими, и людей ведут внутрь — ими просто прикрываются. И всё, идёт команда прекратить огонь. Ведь «Гвоздика» — такая штука, что дома складывает на раз.
«Пацаны, а я?»
По словам Вячеслава, специфика его боевой работы — это как раз строения. Ну а если там пулемётчики или наблюдатели. Или ты их обезвредишь, или наведут свою арту на тебя. Это жёстко, очень. Попадание, взрыв. И ты понимаешь, что вот там только что кто-то был, а теперь нет. Совсем. Если хочешь, корректировщик может показать видео. Как-нибудь потом. Но это война.
Вячеслав говорит об этом буднично. Не то чтобы совсем без эмоций, но, по крайней мере, без пафоса и трагизма.
— А чего грустить? Самое грустное уже случилось — идёт война. Работаем дальше. Без вариантов.
Для ясности рассказывает мне один эпизод — как погиб товарищ.
— Вы же не станете это описывать.
Да, не стану.
— Всё рядом — и страшно бывает, и смешно. И то и другое вместе. Мы «трёхсотого» как-то тащили. Километров пять, наверное. Полем, разбитой дорогой. Парень — крепенький такой, в теле. Везунчик: товарища его сразило сразу и наповал, а вот он с тремя ранениями, но живой. Выходим на опасный, простреливаемый участок. И как ждали нас: прилёт. Кладём носилки, падаем в разные стороны. Вроде тихо. Кажется, пронесло. И вдруг голос: «Пацаны, а я что, так и буду посреди дороги лежать?»
* * *
Единственный представитель наших СМИ на СВО оказался крепким орешком: он там уже третий год. Имеет награды — медаль «За отвагу» и Чёрный крест от ЧВК, которым гордится не меньше: «Это надо заслужить». Мы, конечно же, считаем его своим, хотя он вроде не собирается возвращаться к прежней работе.
— Просто я стал теперь другим, — сказал мне Вячеслав.
Нет, он не заболел войной, ему не нужны на всю жизнь погоны. Так, есть мысли о новых технологиях, которые стали усиленно развиваться в связи с событиями на Украине. Нет худа без добра.
— Хотелось бы выйти на новый уровень беспилотных систем.
Звучит общо. Но когда будет мир, будет и конкретика. И ничего громче студийного барабана — Вячеслав увлекается ударными инструментами. Отсюда и его позывной — «Драм».
Удачи, Слава. Ждём с победой.
Публикации спецпроекта можно найти по хештегу «солдатский орден».
Теги: Солдатский орден, СВО, Новгородская область, общество
