Офицер новгородского отряда специального назначения «Русич» стал на СВО бойцом добровольческого отряда
— Что такое страшно? — переспрашивает офицер отряда специального назначения «Русич» 38-летний Михаил КОСТИН. — Не хочу, а надо идти, надо переступить через себя. Есть приказ, и нужно выполнить задание. Была ситуация: начали нас обстреливать всем чем только можно. А нам не выйти. Руководство: «Прячьтесь!» А куда прятаться-то? Вокруг одни кусты, нет ни блиндажа, ни землянки. И наши не могут подойти, чтобы помочь нам. Нашли место под кустиком с товарищем, который тоже опытный боец, много у него было контрактов до СВО. Он мне говорит: «Мы отсюда не выйдем». И я тоже головой понимаю, что живыми мы не выберемся. Вокруг лежит много наших убитых парней. Украинские артиллерия, беспилотники работают по нам. А мне смешно, возможно, такая защитная реакция организма, вот, думаю, до дома 10 дней осталось. Обидно, что уже вроде как собрался, но, видимо, не получится вернуться.
Тот день — 12 июня на Купянском направлении — Михаил никогда не забудет. Казалось, что противник специально к Дню России готовился — копил снаряды. К своим удалось добраться только через три дня. К счастью, без серьёзных ранений.
Офицер — звучит гордо
В «Русиче», новгородском отряде специального назначения уголовно-исполнительной системы, Михаил Костин с 2004 года. Учился по целевому направлению от УФСИН России по Новгородской области в Псковском юридическом институте. В кабинете за бумажной работой себя представить не мог, поэтому после вуза сразу попросился в спецназ.
— Наверное, у меня такой тип характера. Я так устроен, что мне необходимо движение, спорт, чтобы бегать, прыгать. В молодости увлёкся охотой, любил ходить по лесам. И до сих пор не моё это — отдыхать дома на диване, мне нужно быть чем-то занятым, — признался Михаил. — Обратился к командиру русичей Владимиру Николаевичу Кудрявцеву, мол, возьмёте меня? Но решение о приёме в отряд всегда принимается коллегиально и после прохождения испытаний на выносливость — сдачи норматива по физподготовке, показа себя в рукопашном бою. Выполнил весь комплекс, и мою кандидатуру единогласно поддержали.
Быть офицером, по словам Михаила Костина, — это нести ответственность. И за пределами службы её снять вместе с рубашкой с погонами нельзя. Нужно иметь морально-волевые качества, не избегать тяжелой работы и не черстветь душой. В трудную минуту стать для кого-то психологом, выслушать, подбодрить.
В составе «русичей» Костин выезжал два раза в Чечню. И хотя к тому времени конфликт считался официально законченным, наши бойцы ухо держали востро. Боевики могли напасть исподтишка. И всё же чеченские командировки не идут ни в какое сравнение с боевыми операциями СВО. По словам Михаила, война, которую ведёт на Украине противник, отличается подлостью и технологичностью:
— Сидит какой-нибудь ботаник за планшетом и, словно в компьютерной игре, развлекается. А он дрон со смертоносным зарядом ведёт на наши позиции. И когда совсем не ждёшь беды, происходит поражение. Через месяца три научился прогнозировать, разбираться в ВСУшных хитростях: чего ждать, когда прилетит дрон-камикадзе, как не засветить своё расположение.
Шеврон с СВО
Как действующий сотрудник Федеральной службы исполнения наказаний Михаил Костин не подлежал мобилизации. В зону СВО он уехал добровольцем. Некоторые его убеждали: дождись пенсии по выслуге лет, не торопись. Но он принял решение уволиться и стать бойцом одного из самых популярных в России добровольческих отрядов. Супруга воспротивилась, но, понимая, что спорить с Михаилом бесполезно, в конце концов смирилась. А маме он до последнего не говорил о контракте.
— Многие интересовались: зачем тебе это надо? Чего не хватает? А у меня уже давно на эти вопросы был готов ответ. Я много лет учился военному делу. И как профессионал мог реализовать себя на СВО. Мои моральные принципы не позволили мне отсиживаться. В декабре прошлого года подошёл к своему начальнику, привёл ему свои доводы отправиться «за ленточку». «Удерживать, — говорит, — не буду, раз так решил. Не на дискотеку ведь отпускаю». Уволился, и уже на следующий день — в путь.
Бойцов из добровольческого отряда, где служил Костин, направляют на опасные участки фронта. Они идут на самый передний край, славятся своими дерзкими вылазками на территорию врага.
Михаил Костин попал в подразделение разведки. Чёрный шеврон с символикой отряда он до сих пор носит на правом рукаве камуфляжной куртки.
В одном окопе
Война его накрыла сразу, но всё-таки немного лёгкого юмора оставила. В тот момент в одной руке он сжимал ствол оружия, а в другой — решётку куриных яиц.
— Только ленту пересекли, нас, новичков, сразу машина забрала. Ночь. Едем куда-то, а рядом с нами — взрывы. Дроны-камикадзе летят. Обстрелы. Из техники люди, объятые пламенем, выбегают. Водитель гонит, но при этом спокоен. Мы, ещё не отвыкшие от гражданки, смотрим на всё происходящее глазами-гайками. Нас по кузову болтает. А надо бы яйца не разбить, которые нам до этого в качестве гуманитарки выдали. Впереди всё сверкает, а мы именно туда и мчимся.
На СВО оказываются разные люди и по разным причинам. Афоризм, что «в окопах не бывает атеистов», хорошо известен. Но нет в них ни госслужащих, ни бизнесменов, ни рабочих. Когда бойцам, у которых самое разное прошлое, нужно выполнить общую задачу, они становятся сослуживцами. Впрочем, в зоне боевых действий всё быстро встаёт на свои места: «кто друг, кто враг, кто просто так».
— Человек может красиво говорить, корчить из себя героя, а по факту выясняется, что это лишь бравада и слова. И к тому же война — это не только стрельба, атака, штурм, это ещё и быт. Сразу становится очевидно: умеет боец хоть что-то делать руками, — замечает он. — Некоторым было сложно даже печку растопить. Пошли с одним в разведку, увидели ветки, погрызенные бобрами, а он испугался, что это ловушка. А что от него ждать, если он — городской и диких животных никогда не видел? Учил пацанов оружие пристреливать. Публика разношёрстная подобралась. И нужно было уметь уживаться со всеми. Со многими и сейчас периодически общаюсь, связь поддерживаю. Зато теперь в мирной жизни, когда слышу чьи-то жалобы, смеюсь: разве это вообще проблема? На фронте ценятся самые простые вещи, среди которых — детские письма и рисунки. Доставят их на фронт — обеспечат солдатам развлечение, отдых для души, когда она просит чего-то доброго, светлого. Повесишь рисунок на стену блиндажа — радость, и интерьер повеселее.
Недавно из Луганской Народной Республики ему пришла медаль «За отвагу». Не скрыл, что было приятно получить награду. Она для него как символ признания его воинских заслуг. «Но воевал и служу я не за медали», — добавил он с улыбкой.
* * *
В настоящее время майор внутренней службы Михаил Костин делится с молодыми спецназовцами практическими навыками, передаёт им знания, которые помогут сохранить жизни. Учебники по тактической подготовке с учётом того, что преподнесла специальная военная операция, пока не написаны. А у него — огромный опыт. Не отказывает школам, если зовут провести для подростков урок мужества:
— Не должны школьники получать информацию о специальной военной операции только из Интернета. Там на Украине все эти годы не сидели без дела. С 2014 воздвигали укрепы. Из данных украинских военнопленных, с которыми я лично разговаривал, они готовились напасть на нашу страну. Но Россия сыграла на опережение. Об этом нашим детям нужно рассказывать. И им нужны примеры реальных людей. Школьники должны осознать, что в итоге произойдёт, если один откажется воевать, другой, третий. Кто тогда защитит Родину?
Разговор с Михаилом Костиным состоялся в учебном классе базы «Русич» накануне Дня Героев Отечества.
Публикации спецпроекта можно найти по хештегу «солдатский орден».
Теги: Солдатский орден, СВО, Новгородская область, общество
