или Почему новгородскому шахматисту Арсению Нестерову не надо заглядывать в ухо
Первенство Европы по шахматам, прошедшее в Черногории, в Будве, закончилось для 10-летнего воспитанника новгородского шахматного клуба Арсения Нестерова на второй ступени пьедестала почета.
В блице представитель регионального Центра спортивной подготовки, тренирующийся под руководством Григория Особливого, занял пятое место, набрав 6 очков из 9. На следующий день в рапид-турнире стал вторым.
Неудачно стартовав — 1,5 очка из трёх — он одержал затем пять побед подряд, набрав 7 из 9 очков. И наконец в главном турнире первенства — по классическим шахматам — Нестеров вновь занял второе место.
— Арсений, какая задача стояла перед тобой на первенстве Европы?
— Папа сказал: «Играй, как хочешь, но возьми медаль». В любом виде, хоть в блиц. Сам себе я поставил задачу просто хорошо играть в шахматы и попытаться закончить турнир без особо провальных партий, и их не было.
Начали с блица, вечером два тура рапида, на следующий день ещё семь оставшихся туров. По итогам рапида выявлялись участники суперфинала. Потом началось командное первенство.
Я попал в состав команды «Александр Невский». Мы решили назвать её так, потому что на первенство приехали две сборные России, и начался спор, кто будет называться «Россия-1», потому что быть «Россией-2» никто не хотел. В результате одна команда стала «Россией-10», потому что в неё входили шахматисты в возрасте до 10 лет. Вторая была наша, но между собой мы называли её dream team (команда-мечта — англ.). Состав был просто убойный: в команде были чемпионы мира, чемпионы России…
— И ты.
— И я… затесался. Ну, вообще я — победитель первенства России по блицу.
— То есть не самый последний в такой компании.
— Эта компания во втором туре командного первенства выкинула меня со второй доски. На неё вышел запасной. Устроили мне выходной.
Вообще на командное первенство мы создали команду по итогам блица, но после рапида выяснилось, что нужно всё менять. На первой доске был чемпион России по классике Руслан Муртазин, который занял третье место в блице. В рапиде он сыграл хуже. Но мы не могли поменять состав — заявка была подана. Впрочем, в командном первенстве Руслан очень крепко прикрыл первую доску. Но во втором туре мы создали себе приключения, проиграв «Белоруссии-1». Может, не настроились, может, расслабились…
— Но ведь командное первенство гораздо ответственнее личного.
— Да, и самый тяжелый турнир — по классическим шахматам — был ещё впереди. Мы долго догоняли лидеров — сборную Польши-Испании и Румынии. Тура два. В какой-то момент я почувствовал такое напряжение, что захотелось просто прилечь и поспать. Выжимали из себя все соки. В личной встрече я спас очень тяжелую позицию на второй доске, и в результате мы обыграли в личной встрече сборную Румынии. Для тех, кто понимает в шахматах: на моей доске фигуры дальше шестой не стояли, а для тех, кто не понимает, скажу, что очень тяжело играть, когда защищаешься, защищаешься, и нет никакого плана, потому что атаковать невозможно. Нужно только трудиться, чтобы найти какое-то решение, спасение.
— Нашёл?
— Очень долго трудился, но нашел. Мы обыграли Румынию, потом заодно по пути сборные Польши, Испании и шли с румынами на втором месте. Под конец у нас и у них было по одному поражению. В итоге первыми стали мы.
Потом настала очередь суперфинала, про который гроссмейстеры рассказывали, что в этом турнире нужно трудиться и трудиться. Я в первом туре попал на Карена Григоряна из Армении, гениального гроссмейстера уже в 18 лет. Сначала я, конечно, помучал человека, но мне не хватило техники в эндшпиле, трудился я недолго, проиграл и пошёл отдыхать. Неприятно, конечно: ты, 10-летний человек, хочешь поиграть, побороться за призы, а тебе сразу… под зад мешалкой.
Очень странная жеребьевка. Понятно: не нужно, чтобы в полуфиналах и четвертьфиналах дети восьми лет встречались с гроссмейстерами. Но в общем это все-таки неправильно. Неинтересно играть с человеком, когда не понимаешь, что он делает. Не совсем так, конечно. Я — шахматист достаточно квалифицированный. Но думаю, логичнее было бы сделать так, чтобы 8-летние играли с 10-летними, 12-летние с 14-летними, 16-летние с 18-летними, чтобы в первом круге была интрига.
Хотя один человек — мудрый, как выяснилось, — сказал мне: «Чего ты ходишь недовольный? С гроссмейстером сыграешь, получишь кайф». Мне действительно тренер говорил, что лучше отказаться от суперфинала, отдохнуть. В итоге особого кайфа не было, но опыт получил.
Дальше был самый главный турнир — по классическим шахматам, в котором я потрясающе стартую — 5,5 партий выиграл из 6, сделав одну ничью, спас много безнадежных позиций.
— Соперники были сильные?
— Не знаю, насколько опытные, но все боевые и примерно равные. Даже те, кто занимал последние места, были сильными соперниками и могли оказывать сопротивление до самого конца.
— Как получалось, что ты доводил партию до безнадежной позиции?
— Если бы я сам доводил… Меня доводили. У меня были огромные проблемы с дебютом в этом турнире. Совершенно не шла игра в дебюте: меня вылавливали.
В седьмом туре я играл с первым номером турнира румыном Давидом Гаврилеску и опять получил безнадежную позицию. Конкретно в этой партии я не четко уловил грань между «очень хорошо» и «очень плохо».
— То есть?
— Мне казалось, что всё было очень хорошо, а на самом деле всё было очень плохо. Я нашел выход этюдно, соперник сделал один неточный ход, и я спас партию. В восьмом туре проиграл, а в девятом обыграл чемпиона России в возрасте до 8 лет прошлого года Валерия Скачкова и улетел на второе место, хотя надеялся на третье. После классики я был совершенно никакой. Что дальше? Праздновать. Там очень хорошую пиццу готовили.
Вообще, по мнению так называемых экспертов, главным фаворитом был Мохаммад Мурадли из Азербайджана. Мы с ним в какой-то момент делили первое место, но потом, видимо, у него нервы сдали: он два раза «уронил» время и проиграл.
— Тебе хватает достойных соперников в Новгородской области, с которыми можно было бы нарабатывать опыт?
— Папа считает, что, например, на первенстве области в своем возрасте мне не надо играть. С другой стороны, я уже себе забронировал место в Высшей лиге чемпионата страны на три года вперед, после того как вошел в тройку лучших на первенстве Европы. Я — чемпион прошлого года по Северо-Западу, так что меня, скорее всего, без взноса могут включить в участники окружного турнира.
На областном первенстве можно, конечно, сыграть по возрасту до 18 лет, и может быть, даже не выиграть, получить опыт, но это немного другие шахматы. Они более крепкие в плане здоровья. Такие соперники могут по 5–6 часов «катать» позицию, чего я не умею. Физика — одна из самых главных вещей в шахматах. Бывают такие партии, как будто вагон разгрузил. Это ведь непросто — часов пять сидеть без выхода на улицу, без общения. Я во время таких партий общаюсь сам с собой, проговариваю позицию. Это помогает не отключиться.
— Насколько плотный у тебя соревновательный график?
— Плотный. Завтра, например, поеду в Псков в школу Алексея Широва и сыграю в рапид-турнире.
— А как же уроки, школа?
— В школе я, можно сказать, числюсь. Буду, наверное, сдавать экзамены по некоторым предметам.
— На везение в шахматах не жалуешься?
— Без него практически не выиграть. На первенстве Европы соперники делали много неточных ходов. Бывает, игрок — мощный, а по характеру — нет. Нужно уметь бороться до самого конца. Мне характер помог спасать та-акие позиции: я находил ловушечные ходы, в которые соперники попадались. Не выигрывал, конечно, но получал много шансов.
— Про твое слабое место понятно — дебют. А сильные?
— У меня защита шикарная, хорошая техника игры в миттельшпиле. Умею отбиваться, защищать тяжёлые позиции. Например, с Арменом Барсегяном я отдал фигуру просто, на ровном месте. Но её ещё надо было выиграть. Я решил: выиграет — сдамся, не выиграет — выиграю сам. Он не выиграл.
— Смотрю, ты — большой скромник.
— Но у меня на самом деле техника защиты была очень хорошей.
— Когда и почему ты начал играть в шахматы?
— В пять с половиной лет. Почему, не знаю. Может, потому что папа играет в шахматы.
— Обыгрываешь отца?
— Да, время от времени.
— Кто твой шахматный авторитет?
— Алексей Широв, Игорь Коваленко — великие гроссмейстеры. Они мне немного помогают.
— Я ожидала услышать ещё имена Крамника, Каспарова.
— Каспаров играл за белых дебют, который сейчас играю я. И на мой взгляд, играю его лучше всех моих дебютов. В моем возрасте мало кто может обыграть меня в нем. Сделать ничью, на высоком уровне — да, могут.
— Говорят, ты ещё и в футбол играешь?
— Во дворе. Кстати, на первенстве Европы многие по утрам выходили на футбольное поле и гоняли мяч.
— А какие соревнования любишь по телевизору смотреть?
— Биатлон мне очень нравится. В мужском болею за Антона Шипулина, в женском — за Домрачеву. Хотя какой смысл смотреть мужской, если показывают женский.
— Ого, недетские шутки! Серебро первенства Европы, без сомнений, — очень важная веха. Каковы дальнейшие стратегические планы?
— На первенство мира не очень хочу ехать.
— ?!
— Подсказки, когда в пуговицу вставляют камеру и наушник в ухо. Вьетнамские 14-летние шахматисты играют по возрасту до 10 лет по три года. Они же маленькие. А документы можно подделать: они всё равно все на одно лицо. Зачем мне это нужно?
— Участников соревнований не досматривают?
— Каждого досматривать некогда. На первенстве Европы такого не было. А вот в Екатеринбурге меня однажды проверяли. Чувства нахлынули после салюта, и я выиграл потрясающую партию на уровне гроссмейстера. В восемь лет. Вот там один раз в ухо заглядывали.
— С компьютером играешь?
— В шахматы играть с ним неинтересно. Скажем, Houdini, хорошая программа, но думает на 20 ходов вперед, и человек перестает понимать, зачем она делает то или другое. Только спустя 20 ходов понимаешь, что она хотела выиграть, допустим, пешку. Зато с ней хоть весело. В общем, с людьми, конечно, играть интереснее.
Николай БАРАНОВСКИЙ (фото)
