«Время жить в России!» — считает переселенка из Литвы Елена ВИКА
— Я думаю, что восстановила справедливость в отношении своего рода, — говорит Елена ВИКА. — У меня русские корни, но я не только не жила, даже не была в России. Родилась в Вильнюсе, но по-настоящему обрела Родину только здесь, в Великом Новгороде. Там руки опускались. А тут хочется жить и приносить пользу.
Чуть-чуть нездешний русский. Всё правильно, но кто знает, расслышит мягкий акцент. У неё два образования, полученных на литовском. Было гражданство Литвы — оно предоставлялось по нулевому варианту, то есть по факту проживания в республике до провозглашения независимости. Была, в общем-то, устроенная жизнь с машиной и дачей. Но полтора года назад семья Вика воспользовалась федеральной программой по содействию в переселении соотечественников.
У них свой дом с участком в деревне Шолохово. Елена как педагог-воспитатель устроилась на работу в садик. Муж Юрий столярничает — это его родная профессия. А по выходным он — дьякон в церкви Апостола Филиппа. Дочь Влада учится, ей пока только 13.
— Местность открытая, и люди открытые, — говорит Елена. — Нам нравится.
На работе приняли как родную. Совершенно другая атмосфера. А чем, кстати, отличается наш садик от вильнюсского?
Родное чужое
— Я чувствовала себя, как в коконе. Есть литовцы, поляки, белорусы, русские — коллектива нет. Когда началась СВО, разделились и перессорились. Это как тест: кто ты, с кем ты? Но так даже лучше, чем молчать, терпеть, ждать. А чего ждать? Прямо на глазах вытравливается всё, что тебе близко, — никаких русских праздников, традиций. Хотя мой садик формально был русским. С самых ранних лет ребёнок напитывается нелюбовью к России.
И это очень серьёзно — родители боялись потерять дочь. Просто видели на чужих примерах, как расходятся поколения.
— Зашла в гости к хорошим знакомым, — рассказывает Елена. — Они смотрели кино. Русское. Вернулась их дочь, она ходит в литовскую школу. «Что идёт? А, русское. Разве их фильмы можно смотреть?» И ведь она сама русская.
Воля Твоя
В их семье труднее всех переезд дался дочери. В Вильнюсе она ходила в православную школу: несколько детей в классе, домашняя атмосфера. В её жизни не было газет с нападками на «московскую церковь и веру». Время лечит. Родители надеются, что дочь подрастёт и примет их выбор. Русские должны жить в России. Такие теперь времена.
Они верующие, они молятся. Елена вспоминает, как в православном храме в Вильнюсе обращалась ко Господу с одной и той же просьбой: «Хочу в Россию. Если не будет на то Твоей воли, пусть у меня не сложится. А если всё сложится, то, значит, так и должно было быть».
Когда впервые побывали в России, это было каких-то три года назад, уезжали со слезами…
Куда они без нас?
Как отнеслись к их решению родственники?
— По-разному, — отвечает Елена. — Старшая сестра мне сказала: «Буду держать оборону здесь!» Мол, они там ещё побольше русские, чем некоторые в России. Бодрится, конечно. Наши с нею бабушка с дедушкой — из Оренбуржья, ещё при Сталине были отправлены восстанавливать пострадавший во время войны Вильнюс. Теперь-то там никто за это спасибо не скажет. Наши родители бог весть сколько раз говорили: «Надо в Россию, надо в Россию…» Только сами решиться так и не смогли. Умерли в пандемию.
И, значит, теперь она не сможет бывать на их могилах.
— Не смогу, я гражданка России. Придётся подождать. Когда-то же уляжется и наладится. Это сейчас в центре Вильнюса на высотном здании висит огромная надпись о том, что Путина ждёт Гаага. Украинских флагов больше, чем литовских. Они так любят Украину? Нет, они так ненавидят Россию. Но куда они все без неё? Они просто не поняли, что будущее — за Россией. Она долго смотрела на Запад, а теперь становится сама собой.
Как в детстве
Почему выбор пал на Великий Новгород?
— Здесь живут наши вильнюсские друзья — семья с тремя детьми. Мы к ним приезжали, как на разведку. Помню, зашли в какой-то дворик, и я его узнала! Да, он был, как из моего детства, — такой же заросший немного. А Вильнюс теперь другой — по-европейски вылизанный. Продвинутые парни надевают юбки. Продвинутые родители подкладывают сынишке помаду в портфель. В центре можно увидеть рекламу в виде листочка марихуаны. По мне, лучше неубранный снег, чем такая чистота.
Ещё Новгород удобно расположен — недалеко от столиц и от границ. И тем уже удобен, что не мегаполис. А вот слава его — это было потом. Когда обжились, стали ходить по музеям.
— День освобождения Новгорода — уже и наш праздник. Мы были так рады истребителям в небе. Ждём 9 Мая, чтобы уже второй раз отметить День Победы по-людски.
А что в минус?
Нет, ну не состоит же жизнь из одних приятностей.
— Конечно, — соглашается Елена, — мы и не ехали сюда в розовых очках. Мы знали, что зарплата будет меньше. Но это нужно сравнивать через цены. Они, кстати, растут везде. Я как хозяйка в курсе, что в Литве сильно подорожала бытовая химия. Шесть литров моющего средства — 3 тысячи на наши деньги. А у нас — 400 рублей. Продукты там дорожают, и ассортимент стал хуже. Растёт только безработица. Мои родственники несколько лет назад уехали в Англию — всё, возвращаются. Ну, а если о каких-то новгородских особенностях… Трудно привыкнуть к местному вождению — лихачат, не пропускают пешеходов. «Куда прёшь?!» — ругается таксист и тут же сам нарушает. Когда мы получше узнали купленный нами дом, то, скажем так, возникли некоторые вопросы по строительству. Грубо говоря, здесь больше пофигизма, чем в Литве.
Так, интересно: не появилась ли ностальгия по ответственным людям?
— Только по родным. По стране — нет. Сама себе удивляюсь.
Свой круг
Новгород, по словам Елены, севернее, но теплее. Можно обратиться к незнакомому человеку — он выслушает и поможет. С тобою могут просто так заговорить на остановке, как со своим знакомым.
— Конечно, у нас уже есть новгородские знакомые. Понятно, что сначала это были такие же переселенцы, как мы. У нас общие проблемы. Кто приехал раньше — у того опыт. Поначалу ведь ты даже не знаешь, в какую аптеку и к какому доктору бежать, если дома кто-то затемпературил.
Словом, свой круг — не казачий, но прибалтийский — помогает. Спасибо также организации «Путь домой» и лично Виктории Романовой. За информационное сопровождение при переезде и моральную поддержку в дальнейшем.
— Нам здесь тепло, — говорит Елена. — «Ватники» не мёрзнут. А мы теперь тоже «ватники».
Надо сказать, «литовцы» успели уже больше иных новгородцев. Елена, к примеру, «покаталась» на воздушном шаре. Теперь очень хочет взглянуть вблизи на церковь Николы на Липне.
Поскольку в редакцию она пришла одна, а супруг тогда не смог, я попросил Юрия написать хотя бы несколько слов в мессенджере. Он задал сам себе несколько главных вопросов и вкратце ответил на них. Причём как лицо духовное. Что его смущало в Литве? «Совращение молодёжи», «подмена ценностей». Почему решил переехать в Россию? «Душа потянулась…» Самые значимые события в его жизни в России? «Святыни, храмы, особенно большое впечатление оставил Псково-Печерский монастырь». Какие планы на будущее? «Окончить православную семинарию». В прежней жизни это было невозможно: ближайшая семинария — в Польше. И обучение — на польском языке. Поездил и бросил. В Новгороде, как надеется Юрий Вика, ему уже ничто не помешает стать священником.
Теги: переезд, переселение соотечественников, Россия, общество
