И они его не воссоздают, а создают. Своей профессиональной общественной организации у них не было. В России она возникла в 2015 году, в Великом Новгороде отделение СРР было зарегистрировано в январе 2019-го. На тот момент в нём состояли только двое — Ольга Коваленко и Виктор Попов.

На днях были вручены удостоверения очередным вновь вступившим. В следующем месяце под эгидой новгородской организации состоится межрегиональный семинар.

На вопросы «НВ» отвечает председатель Новгородской областной организации СРР Виктор ПОПОВ.

— Виктор Александрович, членство в любом творческом союзе — это как минимум некая статусность, даже признание.

— Немножко не так. Признание уже должно быть — дипломы, благодарности и т.д. Должен быть опыт работы на объектах культурного наследия, стаж не менее 5 лет. Но у новгородских архитекторов-реставраторов, а в нашей организации состоят именно они, он гораздо больше. Вместе с тем, какой бы ни был стаж у специалиста, ему необходимо быть в курсе достижений коллег из других регионов. Нам надо встречаться, обсуждать проблемы, сообща искать выход. Так интереснее и эффективнее.

— Какие проблемы?

— С моей точки зрения, есть как минимум две вещи, требующие корректировки. Очень заформализирован порядок подготовки проектной документации и получения разрешений на проведение работ. Долгие историко-культурные экспертизы, согласования в органах охраны. Причём согласования иногда могут стоить дороже самой работы. Это же нонсенс! Другая большая тема — приоритеты в реставрации. В настоящее время существует ярко выраженная тенденция к финансированию крупных объектов.

— В этом есть своя логика. Когда государство поддерживает музей, имеющий федеральный статус, востребованный и посещаемый, как наши «Витославлицы», это очевидно предполагает эффект.

— Конечно. Но если ты хотя бы сделаешь кровлю и усилишь каркас какой-нибудь далеко отстоящей от музеев церкви, заметим, являющейся памятником деревянного зодчества, то это будет никак не распыление средств, а затраты во спасение. На консервацию надо изыскивать деньги.

— У вас редкая профессия. Скажите, а до какой степени?

— Если принять в региональное отделение союза всех, у кого есть диплом архитектора-реставратора, наверное, с два десятка нас там будет. Каждый из нас в одном лице — и исследователь (изучает «следы» на памятнике, исторические сведения), и проектировщик широкого профиля (начиная с планирования работ, эскизных набросков и заканчивая системой молниезащиты), и специалист по материалам, видам работ и приспособлению памятников к современному использованию, и научный руководитель производства. Архитектор-реставратор работает с фотоаппаратом, молотком, рулеткой, отверткой; пишет, рисует, чертит, а больше всего думает — как лучше сделать? Главное — не навредить подлинности памятника, сохранить в неизменном виде его красоту и оригинальность на долгие-долгие годы.