У крестецких старообрядцев побывала экспедиция МГУ
В прошлом году археографы (не путать с археологами!) заглянули сюда «в разведку». Побывали на фестивале в деревне Лякова, пообщались с людьми и поняли, что тут — благодатное место для исследователя.
— Мы хотели посмотреть на старообрядчество в контексте второй половины XX века, — говорит заведующая межкафедральной археографической лабораторией МГУ Наталья ЛИТВИНА. — Когда уже был преодолён послевоенный кризис, активно развивались экономика и социальная сфера. В одном только леспромхозе работали три тысячи человек. Понятно, что многие из них были старообрядцами. Но, вовлечённые в этот общий порыв, они, казалось бы, уже стали светскими людьми.
— И тем не менее не забывали о своих корнях?
— Скажем так, имели внутреннюю, глубинную связь с ними. Такие требы, как крещение, венчание и отпевание, всё же исполнялись. Ввиду отсутствия храма, священнодействия происходили в маленьких молельных домах. Часть старообрядцев исполняли обряды в православной Троицкой церкви. Это был некий компромисс, поскольку люди знали, что когда-то она была единоверческой. Примечательно, что Крестцы никогда не были зоной конфликта на религиозной почве. И в наши дни часть потомков старообрядцев ходят в Троицкую церковь. Но с появлением в посёлке нового храма Древлеправославной Поморской Церкви многие потянулись туда. Там сейчас — очень грамотный наставник Алексей Деликатный. И под стать ему — матушка Варвара, его супруга и соратница. Они участвуют и в развитии старообрядчества, и в межконфессиональном диалоге. На постсоветских обломках возрождается духовная жизнь.
— Кроме диалога, существует и конкуренция…
— Безусловно. На мой взгляд, если человек проявляет рвение в вере, то какой бы выбор он ни совершил, у него есть надежда. Я сама принадлежу к господствующей церкви. Среди моих студентов есть даже несколько ребят из семей православных священников и иконописцев. Но в данном случае мы — прежде всего исследователи. Комплексная археография занимается историей книжности и среды, в которой эта книжность сохраняется. Мы описали примерно четверть книг Крестецкой моленной. Другая наша группа занималась описанием книг XVII века, имеющихся в Новгородской Поморской общине. Это большая библиотека. Мы взаимодействуем с Ильёй Мельниковым — сотрудником музея-заповедника и НовГУ. Я считаю, лучшего специалиста по новгородскому старообрядчеству сейчас нет. При этом Илья Андреевич является причетником Поморской церкви.
— Возвращаясь к вашей фразе про «советские обломки»… Что вы думаете о будущем старообрядчества?
— Хватит и на мой век, и моих студентов, и студентов моих студентов. Другое дело, что оно меняется. Отмирают старые запреты, соблюдавшиеся ещё довоенным поколением. Взять такой распространённый стереотип, как отдельная посуда для иноверцев-захожан. Ничего подобного в реальности давно нет. В современных условиях невозможно существовать в «капсуле», придерживаться традиций и места. Вот молодёжь оперилась и улетела в поисках лучшей жизни. Но приходит время, когда каждый задумывается о духовной опоре. И вспоминает, кто он есть и откуда. Были мы в Крестецком районе в деревне Добрости. Прекрасная деревня, живёт и строится. Скажете: дачники понаехали! Поговорите с людьми и узнаете, что они тут — по родству, по происхождению. Старообрядчество — оно неумираемое. Его весь XX век хоронили. Ещё дореволюционные миссионеры говорили: ну, всё… А оно снова и снова возрождается. Огонёк угасал, и вдруг — вспышка. Мне очень нравится, что и в Новгородской области, и в Питере, и вообще на Севере — много грамотной старообрядческой молодёжи. Среди причетников, наставников общин. Допустим, председатель Ламповской Поморской общины под Питером — учёный секретарь Кунсткамеры. Эти люди способны переструктурировать общество. Это — сила.
— Которая не у всех на виду.
— Может, это и к лучшему? Излишнее внимание, оно как-то фольклоризирует. Нет, я не против этники. Но только петь и наряжаться — это как раз лёгкий способ раствориться, потеряв за внешне ярким внутреннее содержание. Старообрядцы же ищут свой оптимальный строй жизни, чтобы она была спасительной.
— Бытует мнение, что этнический компонент (русскость) в силу длительной изоляции является одной из основных отличительных черт старообрядцев.
— Это не совсем так. Старообрядцы есть, например, в народе коми. И основные молитвы даже переведены. Так сложилось, что христианизацией там занимались старообрядцы.
— Каким вам видится итог вашего исследования?
— А мы ещё приедем! Могу сразу сказать, что в материалах, подготовленных к публикации по итогам экспедиции, будут отражены не только узкоконфессиональные темы. Мне представляется большой проблемой, что сегодня историкам как-то недосуг заниматься малыми регионами. Это надо сохранить и передать. Мы расскажем через конкретных людей про Крестецкий леспромхоз. Про историю известных местных родов. Мы записывали всё, что для нас представляло интерес: песни, духовные стихи, воспоминания. Мы встречались с краеведами, переснимали старые фотографии, в том числе дореволюционные. Вот старосты организуют благоустройство улиц — это тот самый общий контекст, который тоже интересен. Где свой особый здешний микроклимат и колорит. Где все вместе. И исследуемые нами старообрядцы — такие же участники общего процесса. Только, может быть, наиболее активные, генетически трудолюбивые, целеустремлённые, упорные. Когда другие опускают руки, они продолжают грести. Поэтому старообрядчество и в наши дни — это ресурс. Экономический, демографический — какой угодно. Как для государства в целом, так и для отдельно взятого маленького Крестецкого района.
Илья МЕЛЬНИКОВ, кандидат культурологии:
— Старообрядчество, развивавшееся на Новгородской земле уже с первых лет раскола, к настоящему времени исследовано всё ещё крайне недостаточно, хотя было и остаётся значимой частью нашего социокультурного ландшафта. Старообрядческие общины есть в Великом Новгороде, Малой Вишере, Старой Руссе, селе Городцы Волотовского района, Крестцах. В Крестецком уезде в ХIХ веке старообрядцы составляли треть населения.
Особый интерес представляет изучение и описание старопечатных книг, чем и занимаются археографы. В наших общинах до сих пор хранятся книги XVI–XVII веков. Именно хранятся, поскольку используются при богослужениях лишь в особо торжественных случаях. Это поистине духовное богатство — памятники истории и культуры, святыни. Каждый экземпляр индивидуален, интересен с точки зрения бытования, поскольку встречаются закладные записи.
В своё время, когда проводились исследования в Верхокамье на Урале, а там чуть ли не в каждой деревне имелось своё собрание старопечатных книг, то оказалось, что часть из них когда-то принадлежали новгородским монастырям. Когда археографы МГУ завершат свою работу, мы постараемся издать каталог наших старопечатных изданий. Чтобы с ними могли ознакомиться и специалисты, и все, кто интересуется старообрядчеством, а также в целом духовной культурой и историей России.
Теги: Лякова, старообрядцы, старообрядчество, Крестецкий район
