Маленькой Евгении удалось выжить на оккупированной немцами территории только благодаря старшей сестре
Когда Евгения Алексеевна МОЛЧАНОВА взялась за написание воспоминаний о военном детстве, её спасительницы уже не было на этом свете. Тем более хотелось рассказать и оставить эту память детям и внукам.
Перед самой войной, это уже был июнь 1941 года, внезапно умерла мама. В Ленинград приехала бабушка, помогла с похоронами и забрала детей к себе в Старую Руссу. Казалось, на время.
22 июня. «Бабушка, что такое война?» Бабушка берёт Женю на руки, крепко прижимает к себе, плачет: «Я буду за вас молиться…»
В ноябре закончились продукты. Ничего не оставалось, как побираться. Бабушка отправляла девочек — Галю с Женей. Гале было 10, Жене — только 4. Самый младший — братик Витя — оставался дома.
Однажды их увидел немец, сидевший на втором этаже кирпичного дома и уплетавший что-то из котелка. Он весело махнул Жене рукой, поманил и, смеясь, вылил содержимое котелка ей на голову.
Как-то немцы пришли к ним в дом. Ударили бабушку прикладом по голове и забрали всех троих внуков. Привели во двор госпиталя, где уже было много подростков и детей, собранных для сдачи крови. Потом заперли всех в церкви. Спустя несколько суток мальчишки откопали старый проход к реке, и все разбежались по домам. Бабушка от радости долго не могла успокоиться. Накормила, помыла, переодела, уложила спать. Но что будет дальше? Рано утром пришли две молодые женщины: «Надо уходить!» Их отвели за город, в деревню Медведково, где находился детский дом. Бабушка принесла Жене куклу, Вите — паровозик, а Гале — «Русские сказки», чтобы читала всем детям. Зимой Галя получила из Руссы записку о том, что бабушку убили немцы.
Медведково было на границе Партизанского края. Несколько месяцев немцев тут не было. Но в начале июня 1942 года нагрянули каратели, детей погрузили в фургоны и привезли на привокзальную площадь в Руссу. Группа подростков попыталась сбежать — их тут же расстреляли.
В поезде было душно, нечего было пить, дети умирали от обезвоживания. Вагон открыли в Порхове…
Потом был детдом в деревне Молочище. Многих детишек, ослабших в дороге, заносили на руках. В доме было самообслуживание. Главной среди ребят была Галя. Каким-то чудом она сохранила бабушкину книжку со сказками. Вскоре все знали их наизусть.
Был солнечный день. Галя впервые разрешила сестрёнке встать после болезни. «Радостные, мы вдвоём подошли к кроватке Вити, я посмотрела и тихо, заикаясь, сказала, что он спит. А Галя громко заплакала: Витя умер». Братик так и не перенёс того, что фашисты брали у него кровь. Он тихо угас.
Пройдут десятилетия, и Евгения Алексеевна снова побывает в этих местах. Будет встречаться с людьми, искать какие-то следы военных лет, документы. В руки к ней попадёт и такой: «Список умерших детей, находящихся в период немецко-фашистской оккупации по Молочищенскому детскому дому…». Два листа. Витя Антонов — тоже там.
Взрослым человеком она постигнет масштаб народной беды и гордого сопротивления — несмотря ни на какие зверства оккупантов. При этом она вспомнит и одного странного немца из ноября 1943 года. Тогда в Молочище прибыли оккупанты, чтобы сжечь деревню, и партизаны спасали жителей и детей, шёл бой. Этот немец помогал увести детей из уже загоревшегося дома.
Она узнает его имя из книги начальника политотдела Ленинградской 3-й партизанской бригады Михаила Воскресенского «Герман ведёт свою бригаду». Звали его Альберт, он был убеждённым антифашистом, в самом начале войны сдался в плен. Благодаря ему на Псковщине появилась целая группа немцев-партизан.
А в тот ноябрьский день они бежали, спасаясь от карателей. И по ним стреляли. Тяжело ранило Катю, их добрую воспитательницу, которая была с ними ещё со Старой Руссы. И ранило Галю. Но она, не замечая этого, бегала по полю, ища сестру. Нашла в стороне от других — по красневшему Жениному пальто. Осколок, затаившийся в теле у Гали, извлекут, когда она станет уже совсем взрослой и ей нужно будет рожать. Ребёночка она тогда потеряет.
В Порховском районе есть памятник деревне Красухе, сожжённой фашистами вместе с жителями. Женщина, сидящая на холме, неотрывно смотрит на поле. Евгении Алексеевне она напоминает бабушку: «Она отдыхает, но горькие думы тревожат её, она очень ждёт нас, беспокоится, что сказать сыну о детях».
В апреле 1944-го в очередной в её жизни детдом приедет папа. Полковник-железнодорожник Антонов уже не чаял увидеть дочерей. Ему ещё в первый год войны сказали, что они попали под бомбёжку, будучи отправленными в эвакуацию.
«Выжить в те военные годы я смогла только благодаря заботам моей старшей сестры Гали, — пишет Евгения Молчанова. — Она отдавала мне последний кусочек хлеба, подбадривала меня и никогда не жаловалась на трудности».
Муж Евгении Алексеевны Анатолий Владимирович Молчанов был блокадником. В мире и согласии они прожили 50 лет. Возможно, это она сделала его, океанолога, поэтом. Писать стихи он начал уже в 1970-е. О пережитом, о тяжких испытаниях, о своём поколении.
Мы — счастливое поколенье:
Есть что вспомнить и чем гордиться,
Перед чем преклонить колени,
Что хранить в серебре традиций.
Да, изведали мы сверх меры
Тягот, бедствий, горя-печали,
Но нигде не теряли веры,
Человека в себе не теряли.
Но зато и свершений радость,
И Победы великой счастье
Были нам такою наградой,
Что никто отобрать не властен.
Вы, кто прошлое мажет дёгтем,
Унижая нас сожаленьем,
Так, наверно, и не поймёте
Счастья нашего поколения.
Наше время прошло мгновеньем,
Чтоб в истории утвердиться.
Мы — счастливое поколение,
Есть что вспомнить и чем гордиться!
Евгения Алексеевна и Анатолий Владимирович воспитали двоих детей. Евгения Алексеевна уже прабабушка, у неё есть правнучка София.
