Нынешняя весна удивляет своей неторопливостью. Активное таяние льда на новгородских реках ещё не началось. Вопрос — случится ли сильный паводок, волнует МЧС, гидрологов и, конечно, людей, имеющих дома рядом с реками. Как известно, прогнозы — дело неблагодарное. Но группа учёных-гидрологов под руководством старшего научного сотрудника валдайского научно-производственного объединения «Гидротехпроект» Любови БАНЩИКОВОЙ три года занималась исследованием, чтобы выявить закономерности формирования наводнений, обусловленных заторами и зажорами льда. Проект получил название «Зимние наводнения на реках Новгородской области. Методика их мониторинга и оценка параметров риска».

— Любовь Святославовна, три года — это приличный срок для изучения. Но почему именно реки Новгородской области вас заинтересовали?
— С точки зрения гидрологии и ледового режима три года — ничтожно мало. Исследование помимо данных, полученных во время полевых наблюдений за реками, опиралось на научные труды и значительные по объёму материалы архивов Гидрометеослужбы. Поскольку я ещё представляю Государственный гидрологический институт, экспериментальная база которого находится в Валдае, а мои коллеги по проекту из Боровичей, которые не меньше меня вдохновлены научными идеями, мы и решили остановиться на изучении новгородских рек. К тому же помимо финансовой поддержки Российского Фонда фундаментальных исследований, наше исследование получило областной грант. И что немаловажно, реки области представлены различными типами — от горных до равнинных.

— Исследование, подобное вашему, проводилось прежде?
— Последний раз информация по заторным участкам новгородских рек была обобщена в 1970-е годы. За это время реки изменились, их уровни, ледовый режим, сама территория рядом с ними. Как правило, учёные ориентируются на крупные реки страны, такие, как Двина, Лена, Амур. И, по моему мнению, недостаточно внимания уделяют таким рекам, как в Новгородской области. Между тем на её территории сложилась уникальная гидрологическая система: в озеро Ильмень впадает более 50 рек и речушек, а вытекает один Волхов, имеются и низменности, и Валдайская возвышенность, и водопады. А научных исследований нет. Проблемы затоплений решаются только на уровне МЧС.

— Сейчас многие считают, что новгородские реки обмелели, и такие, как прежде, наводнения уже не произойдут.

— Когда говорят, что уровень воды в реках упал из-за хозяйственной деятельности, то забывают, что в природе все процессы цикличны. Если до этого территория области находилась в фазе пониженной водности, то сейчас, напротив, мы наблюдаем период повышенной водности. И опять же, какие это циклы. В Новгороде за состоянием рек начали следить в 1930-х годах, поэтому о глобальных циклах водности говорить преждевременно.

— В чём актуальность вашего проекта?
— Меры по борьбе с весенними наводнениями, которые, кстати, применяются и в Новгородской области, такие, как взрывные работы, зачернение ледового покрова, — дорогостоящие и не всегда эффективные. Мы же предлагаем разработку метода прогноза, который позволит при минимальных финансовых затратах значительно повысить эффективность противозаторных мероприятий, определит местоположение головы затора, а также проследит и спрогнозирует его продвижение вниз по реке.

— А к МЧС вы уже выходили со своими предложениями?
— Не так давно я принимала участие в совещании Северо-Западного регионального центра МЧС России. И один из посылов моего выступления, и в целом работы коллектива проекта, был в том, чтобы спасатели, местные администрации знали, где могут формироваться заторы или зажоры. Всего было выявлено в области более 40 участков, из них 10 — наиболее опасны. Как правило, находятся они на устьевых участках рек вокруг Ильменя. Так, Бронницу, Русско будет топить постоянно, поскольку они находятся в пойме, и там не следовало бы строиться. Но людям хочется, чтобы было красиво и к воде поближе. Необходимо прислушиваться к рассказам бабушек и дедушек, проживающих в деревнях, иногда у них можно узнать, до каких пределов доходила вода во время наводнений. Поэтому бани у рек рубили простенько, чтобы не было жалко, главное котлы унести.

— Почему зачернение и подрывы льда на реках вы считаете неэффективными?
— Зачернение, когда на лёд выносится сажа или какое-то другое вещество чёрного цвета, хорошо действует там, где есть продолжительный световой день, да ещё и безоблачный. Там же, где постоянно меняются метеоусловия, — это не метод. Ударит неожиданно мороз, и сверху опять заледенеет. Что касается подрывных работ, они же не меняют объём воды в реке, меняется структура. Неожиданные заморозки после проведённых взрывных работ способны образовать в реке ледовую кашу. Станет ещё хуже. Главный принцип борьбы с наводнениями — не навреди. В МЧС система такая — деньги на противозаторные мероприятия закладываются с осени. Если будет указано, сколько тонн взрывчатки потратить, то её потратят. Достигла вода определённого уровня, значит, нужно бомбить, ликвидировать затор. А может, лучше заблаговременно пригласить гидрологов, чтобы те выяснили, что происходит подо льдом, какова его структура? Иногда достаточно просто переждать, поскольку, по заключению специалистов, ледовая обстановка не критична. Гораздо рациональней было бы организовать открытые слушания, на которых смогли бы выступить и представители МЧС, администрации, Росгидромета, науки, сами жители: а стоит ли устраивать подрывы? К сожалению, подобного взаимодействия пока нет.

— На каких территориях области выше риск наводнений?
— При соотношении числа заторных участков к плотности населения наиболее опасными, с точки зрения риска, являются Парфинский, Марёвский и Шимский районы. Но есть существенный нюанс: чем реже наводнения, тем больше их опасность. Так, при низкой пойме и мощных заторах навод-нение может происходить почти ежегодно. В этом случае даже при высоком уровне воды ущерб от него будет невелик, поскольку оно ожидаемо — при застройке территорий это учитывается. А вот если на каком-то участке реки наводнение происходит раз в столетие и оно было как раз век назад, то те, кто его видел, навряд ли сейчас живы. Не сохранилось никаких сведений о нём. Люди за это время начали там возводить дома, пользоваться землей, но рано или поздно произойдёт подъём уровня воды, который принесёт огромный ущерб. Поэтому я предлагаю, чтобы информация по заторно-зажорным явлениям с указанием конкретной деревни, где они могут появиться, была выдана для каждого поселения, чтобы она была доступна жителям. Представить её можно в виде карты. И даже если в деревне у реки с заторными участками живут всего несколько бабушек и дедушек, то и их тоже надо поберечь. Рядом с их домами может находиться дорога, линия электропередачи. И кто даст гарантию, что на эту территорию, где есть условия для наводнений, точно не придёт фермер и не решится построить ферму.

— То есть можно устроить что-то вроде профилактики ущерба от наводнений. Что к ней можно было бы ещё добавить?
— В Новгородской области в настоящее время наблюдение за реками ведётся на 24 гидрологических постах. Начали их устанавливать ещё в царские времена, в основном для обслуживания судоходства. В последние годы шло сокращение постов, и нынешнего количества недостаточно. Сейчас речь идёт о том, чтобы перевести их на автоматизированный режим. Но всё-таки, как показывает практика, и на автоматизированный пост нужно ставить специалиста. Например, законсервирован гидрологической пост на Мсте, недалеко от границы с Тверской областью у деревни Берёзовский Рядок, там, кстати, формируются зажоры льда. К тому же реку нужно знать всю, в том числе, что происходит выше по её течению, в соседнем регионе. При наличии зажора и приплывшего сверху льда можно ждать большой беды.

— Можете дать прогноз, будет ли наводнение этой весной?
— Для формирования затора нужно большое количество льда. Мы ждали, что в прошлом году случится мегаявление, но лёд застыл идеально, ледоход был практически по всем рекам. И всё плавно сошло на нет. В середине марте снега уже не было. В этом году снегозапас хороший, территория прилично увлажнена, уровень воды в Ильмене высокий, а на некоторых реках он, напротив, упал. Но по берегам осталось много нависшего льда. Он может сыграть плохую службу. Если он сорвётся в поток воды, то можно ждать заторов. В гидрометцентре делают прогноз, что вскрытие рек произойдёт в первую декаду апреля.

Фото из архива Любови Банщиковой

____________________________________
Затор — это многослойное скопление льдин в русле, вызывающее подъём уровня воды на заторном участке реки в период весеннего ледохода.
Зажор — скопление шуги, донного льда и других видов внутриводного льда в русле реки в период осеннего шугохода и в начале ледостава.