Мастерство экипажа туристического теплохода в том, чтобы гости корабля не отвлекались ни на что, кроме отдыха
— Уважаемые горожане и гости Великого Новгорода! Приглашаем вас совершить увлекательную прогулку на теплоходе до озера Ильмень... — слышится с причала, что у кремлевских стен.
И если для местных жителей такие объявления давно уже стали неотъемлемым атрибутом летнего сезона, возможностью в очередной раз в знойный день прокатиться на кораблике, то для туристов это еще и прекрасная возможность оценить древний город и его окрестности с воды — так, как это делали в Средневековье купцы да деловые люди, прибывающие к нам.
.jpg)
У причала желающих совершить речную прогулку ожидал теплоход «Вече»...
Машинная тяга
Капитан Александр ПРОКОФЬЕВ встретил нас на мостике.
— В ближайшие несколько часов судно будет проходить плановую подготовку к выходу, мне нужно быть в курсе процесса. Так что прошу в рубку. Там и поговорим, — четко и по-деловому начал Александр Николаевич. И добавил, что из имеющихся в Новгородской пассажирской судоходной компании прогулочных кораблей его «Вече» — самый молодой.
На вопрос, как сам оказался на реке, отвечает с юмором: мол, с детства мечтал о транспорте — железнодорожном или водном, но так как стрелочники пошли именно с железной дороги, решил стать моряком.
— Родом я — из Старой Руссы. В семье никто до меня не был занят на воде. В КЮМ пришел поздно — в восьмом классе, но сразу понял, что попал в свою стихию, — вспоминает Прокофьев. — После окончания основной школы с пацанами поехал поступать в Череповец, в речное училище, а в 70-е годы многие ребята из Старой Руссы учились по этому направлению. Но в Москве на вокзале своих потерял — они уехали без меня. Сижу в углу растерянный, не знаю, как быть. Подходит парень, спрашивает, чего грущу. Я ему все и выложил. Он, как выяснилось, тоже ехал в речное поступать, но только в Петрокрепость, под Ленинградом, и позвал меня с собой. Раздумывать я не стал.
После этого училища было еще одно — в самом Ленинграде. В общей сложности учился Прокофьев морскому и речному делу семь лет. Говорит, что в те годы курсанты не в аудиториях азы постигали, а на действующих судах, в доках, на рембазах.
— Общий мой водный стаж — 43 года. В 76-м пришел матросом на плавучий кран. Потом был рулевым мотористом. Ну а затем уже стал перенимать опыт управления судами. Капитаном хожу 35 лет, — без пафоса говорит Александр Николаевич.
Долгое время работал на сухогрузах — по нашим морям да зарубежным. Доставлял лес, металл, зерно.
— Для меня так и осталось загадкой, зачем мы, загружаясь в порту Черного моря, везли зерно в другую часть страны, чтобы там его оставить и заполнить трюмы тоже зерном, которое нужно было доставить в изначальную точку. И так постоянно. Получалось, что сухогрузы обеспечивали круговорот зерна. Логику этого странного процесса я так и не постиг, — задумчиво заметил капитан.
Помотавшись по морям, озерам, рекам да каналам СССР, насмотревшись на то, как живут люди, на достопримечательности других регионов, Прокофьев начал скучать по Новгородчине. И вернулся. Говорит, что ярких мест много, но город на Волхове ни в чем им не уступает ни по красоте, ни по комфортности.
Каюты первого класса
За плечами Александра Николаевича — десятки лет на капитанском мостике пассажирских судов. Было время, он командовал 4-палубными круизными теплоходами, которые курсировали из Москвы до Астрахани.
— Это суда, которые шли ночью, утром же заходили в новый город экскурсионного маршрута, и туристы сходили на берег для знакомства с историей и культурой местечка, — продолжает разговор Прокофьев. — Пассажиров — 480 человек и 84 члена команды. Только так кажется — веди себе спокойно теплоход, на деле же все не так просто, ведь российские водоемы коварны с их мелководьем, поворотами, ветром. Задача команды такого корабля — одна: отработать рейс так, чтобы пассажиры знать не знали о возникающих трудностях, чтобы бокалы на столах в ресторане не звенели и не наклонялись при движении. Нареканий не было. Ну, почти не было. Помню, прибыли новые теплоходы из Германии. В каютах были установлены кондиционеры. При заселении всем пассажирам объясняли, как регулировать температуру. Но наши люди ведь как — слушают в пол-уха, что им говорят. В итоге после окончания первого рейса в книге жалоб и предложений появились две записи: «На корабле очень жарко, пришлось спать на палубе» и «На судне очень холодно, пришлось утепляться».
Конечно, небольшие новгородские прогулочные теплоходы не идут ни в какое сравнение с огромными круизными лайнерами. Но ведь прежде речные пассажирские перевозки были очень востребованы.
— Помните, наверное, как ходили с остановками кораблики до Старой Руссы. Если говорить про день нынешний, то восстановить такое транспортное сообщение уже невозможно — уровень воды в Ильмене, на Волхове снижается, берега заросли, причалов нет, — рассуждает Прокофьев. — А вот о чем, на мой взгляд, действительно стоит говорить, так это про туристические маршруты.
В настоящее время теплоходы Новгородской пассажирской судоходной компании выходят в озеро Ильмень, делают рейсы до Хутынского монастыря. А могли бы и до Старой Ладоги доходить. В этом наш собеседник убежден.
— Да, сейчас не лучшие времена с экономической точки зрения. И мы второй год это ощущаем — новгородцы куда реже стали совершать речные прогулки, в основном гостями теплоходов являются приезжие. Но кризисы приходят и уходят, а возможность отдохнуть в уютной обстановке на реках, озерах, каналах должна быть, — заявляет Прокофьев. — Что нужно для того, чтобы появились новые маршруты? Чистить и углублять дно, как это делалось в прошлом.
Убеждать в том, что новгородские суда могут доходить до Старой Ладоги и дальше, никого не нужно — в прошлом все это было. Сейчас из двух столиц до Ладоги круизные теплоходы курсируют. А вот дальше к Новгороду движения нет — мешают наши пороги да мелководье.
— Но в этом году попытку предпримет Московское речное пароходство — на август запланированы многодневные туры из Питера и Москвы с заходом в Великий Новгород, — говорит Прокофьев. — И судя по информации на сайте компании, большая часть билетов, а стоимость круиза — от 80 тыс. рублей, продана. С одной стороны, новгородские профессионалы приветствуют, конечно, это начинание. С другой же, мы опасаемся, что не пройдет теплоход, у которого осадка 2 м 40 см. У моего судна осадка 1м 20 см, и не всегда в августе «Вече» глубины хватает.
Но если все же московский корабль успешно доберется до нашего города, то это, убежден Александр Николаевич, станет толчком развития и для Новгородской пассажирской судоходной компании.
Вместо заключения
Прокофьев не мыслит себя без палубы, штурвала и мостика. С уверенностью говорит, что даже если бы представилась возможность, ничего не стал бы менять в жизни. Да, в последние годы работа на прогулочных теплоходах не приносит больших денег, но зато это любимая работа.
Почти слово в слово повторил сказанное и вошедший доложить, что ремонт окончен и «Вече» готово принять на борт пассажиров, моторист теплохода — он же сын капитана. К слову, супруга Александра Николаевича также имеет прямое отношение к водным делам — трудится в новгородском порту.
Прокофьев выслушал доклад моториста. Извинившись, закончил нашу беседу. И дал команду встречать гостей теплохода...
