Татьяна Александровна — потомственный педагог. Сколько себя помнит, вокруг всегда было, как в детском саду. Бабушка работала воспитателем и нередко приводила домой детишек, чьи родители задерживаются, не пришли.

В школу пошла раньше, чем начала учиться. Мама же — учительница. Поэтому 1 сентября обычно была очень занята, и Татьяна приходила на линейку с папой. Первый класс они вместе отметили камушками на свежем асфальте. И по этой надписи промокашкой прошёлся каток. Папа строил дороги.

Педагогическая династия идёт в роду по женской линии. И начинается с прабабушки, нянчившей маленьких деток состоятельных людей. С той поры в семье осталась история, как она сварила яйцо «в чулочке». Ну, попросили так. И она, девушка исполнительная и нелюбопытная, сварила. Только в носочке, чулочка не нашла.

Корни у всех — боровичские. Даже у мамы, хотя она родом из Дрездена. А вышло так, потому что дедушка был офицером, воевал, служил в Германии. Когда жена собиралась рожать, он купил большую фарфоровую куклу. Она была очень красивая, и он, подумав, взял ещё одну. И родилась двойня! Одна из кукол — Коля — живёт теперь у Татьяны Александровны.

— Как-то мама решила его приодеть, — рассказывает она. — Пошла в магазин, попросила кофточку, штанишки, пинеточки для мальчика. «А сколько лет мальчику?» — спросила продавец. «Шестьдесят пять!»

Семейные истории, реликвии, книги. Книг — много. Соседские дети ходят к ним домой, как в библиотеку. Атмосфера учительской семьи, и это будто переходит по наследству. Был ли у неё вопрос при выборе профессии?

— Конечно, нет! Я же с трёх лет ездила с мамой в загородные лагеря.

Так и стоит перед глазами «Мечта» — бывшее усадебное здание, и всё вокруг в белых маргаритках.

По специальности Татьяна Ефимова — учитель начальных классов. Хореография, музыка, изо. В вуз поступала «в ритме танца».

— Я же это сдавала! Занималась бальными танцами, акробатическими. Любила это на самом деле.

Любимая работа, творческие ребятишки — у неё были свои группы в «Алых парусах». Может, это и не поле в маргаритках. Но точно не инспекция по делам несовершеннолетних, куда потом ушла Татьяна Александровна, и это пока её самый большой опыт в жизни.

Трудный выбор

— Мне даже в детском саду доставались ребята с особинкой, — вспоминает она. — Заведующая подзывает: «Тань, хочу тебе группу одну дать. Понимаешь, они там, как бы тебе сказать… Но ты не волнуйся, у тебя получится!» Когда начала работать в инспекции, знакомые говорили: «Как ты их не боишься?» Послушайте, а почему я их должна бояться? Хотя не скрою, разное случалось…

Однажды ей угрожали ножом. Неадекватная мамочка закрыла квартиру, вытащила ключ: «Я сейчас всю вашу комиссию!..» Женщина явно была под наркотой.

— В такие моменты все свои профессиональные качества включаешь. Удалось снять напряжение. Женщина впустила полицию и отдала нож. Ребёнка ей оставлять, конечно, было нельзя.

Иногда выручала интуиция. Как-то приехала в семью. Мамочка, возможно, с похмелья, а ребёнок… Девочка десяти лет, ни на что не жалуется, но что-то не так… Что? «Разворачиваемся!» — сказала водителю. А девочке уже нехорошо. Вызвала скорую. «Татьяна Александровна, ещё немного, и мы бы её потеряли, — сказала потом врач. — Ребёнок болен, ему лекарства были нужны…»

А сколько было тех самых трудных подростков! Ездила к нашим ребятам в учреждение закрытого типа в Псковской области. Один мальчишка, хороший с ним был разговор, на прощание сказал: «А я вас на свадьбу приглашу!» Через несколько лет встретились в Боровичах, она тогда уже уполномоченным была, подошёл улыбающийся парень, поздоровался: «Приглашаю вас на регистрацию! Как обещал». Ну, тут без вариантов: берём цветы и в загс.

— Что такое институт уполномоченного по правам ребёнка? Я считаю, что это как дополнительный ресурс для детских надежд. Искренне стараемся выстроить путь решения проблем. Когда получается — это нас окрыляет. Когда не получается, — что же, будем работать дальше. Главное, чтобы сам человек — ребёнок и взрослый — верил, что всё будет хорошо.

Не закрывайте дверь

— Многие наивно думают, что ребятишки в детских домах мечтают на праздник получить гаджет, — продолжает Татьяна Александровна. — Они хотят в семью! Мечтают, какая у них будет семья, когда вырастут. Хорошая и большая.

Марина (имена здесь и далее изменены) обратилась к ней под Новый год: «Меня опекун определил в приют, потому что я плохо себя веду. Может, мама восстановится в правах? Помогите, пожалуйста…» И взгляд — такой беззащитный, такой растерянный.

— Сначала мы нашли старшую сестру девочки, — рассказывает Ефимова. — Она и забрала её из социального учреждения. На это трудно было смотреть без слёз. А теперь её мама восстанавливается в правах. Мы с нею прошли непростой путь…

Путь этот, как нетрудно догадаться, — избавление от зависимости. Алкоголь, наркотики — из-за них дети оказываются в приюте при живых родителях.

Бывает, конечно, и по-другому. Когда Сашина мама встретила мужчину и родила от него двоих детей, старшая дочь оказалась ей не нужна. Девочку оставили бабушке. Потом от неё отказалась и бабушка. «Я старалась быть хорошей, зарабатывала хорошие оценки», — объясняла Саша. Служба уполномоченного отработала с этой семьёй уже полтора года. Но девочка по-прежнему находится в социальном учреждении. У мамы — всё нормально. Живёт с мужем, растит его детей. Позаботиться о Саше она не желает. Каково это — знать, что ты никому не нужен?

На доверии

Слушая Татьяну Александровну, я вот о чём подумал. И уполномоченный, и прочие социальные институты, и просто люди доброй воли стараются решить государственную задачу: в нашей стране дети должны жить в семьях, а не в приютах. Можно долгими месяцами устраивать чью-то юную судьбу, а потом случается ДТП, погибают молодые женщины и на них двоих — семеро сирот. Семеро! Водитель был нетрезв. Люди, что же мы творим?

Обязанностей у уполномоченного — ровно столько, сколько жалоб, наверное. Безопасность на дорогах и в сети Интернет, обеспечение лекарствами, поступление в 10-й класс, конфликты (Ефимова прошла спецкурс, чтобы «разруливать» буллинг) — чего только нет!

Сильную сторону службы, которой руководит, она видит в возможности работать на доверии. Когда обращение человека — как исповедь. Может быть сохранено в тайне. «Татьяна Александровна, я вам верю, если что. Значит, я их пущу, когда придут?» — такой звонок от мамочки, переживающей, что комиссия может забрать у неё детей, — в порядке вещей.

Она часто на выездах — мероприятия, встречи в округах. Бывает и в колониях. Ведь они там — всё равно дети. Несмотря на всё то нехорошее, что успели совершить.

— Воспитание — это не про нравоучения, — говорит Татьяна Ефимова. — Это про то, как помочь научиться жить по-другому.

Есть поговорка: «Выбери себе работу по душе и не будешь работать ни одного дня». Сказано будто про неё. Она не из тех, кто после работы отключает телефон.

ЗАДАДИМ И МЫ ЕЩЁ ПАРУ ВОПРОСОВ УПОЛНОМОЧЕННОМУ

— Татьяна Александровна, а что такое для вас передышка? После трудного дня, эмоционально насыщенного. Трудной рабочей недели.

— Мой ресурс — моя семья, дочь. Люблю общаться с друзьями, гулять по лесу. Люблю смотреть советские мультики. Глажу бельё и смотрю. Или старое кино про детей, подростков. Хорошие, глубокие были фильмы. Как ни странно, когда устаю, могу поехать в детский дом к малышам. Вообще, лучшее лекарство — когда ребёночка отдаём в семью. Дорогу, кстати, люблю. Включаю музыку, настраиваюсь на хорошее. Вот при таких примерно обстоятельствах на днях у меня родился новый проект. Вы спросили про передышку? Он так и называется. Суть в том, чтобы дать маме время и шанс, пока ребёночек со специалистами.

— Ваша должность звучит довольно официально. Вы точно не чиновник?

— Точно! Я думаю, что уполномоченный — это мостик между властью и гражданским обществом.