Не так давно знаковым местечком деревни Ёгольник стал бьющий из земли родник. Он находится там, где строптивая Шелонь делает крутой поворот и словно стремится убежать от высокого берега. Когда заканчивается время половодий, открывается лощина. В ней-то пенсионер Алексей Иванович КОСАРЕВ и нашёл источник.

— Два года назад это было. Реку чистили, кусты убрали, Шелонь новый вид обрела. И вот однажды во время прогулки по берегу меня заинтересовало, почему часть земли всё время затоплена водой. Пошёл по ручейку и обнаружил родник, — подвёл Алексей Иванович меня к тому самому месту, где из синей глины водичка прорывается журчащей струйкой. Проходя через купель и трубу, она затем стекает в миниатюрное извилистое русло, которое уходит в Шелонь.

Косарев уверен, что примеченный им родник — своеобразный преемник старинного святого источника, над которым была сооружена каменная часовня Иоанна Предтечи. На её остатки Алексей Иванович натолкнулся метрах в пятидесяти от обнаруженного ключа.

Согласно преданию первую часовню построили ещё в XVI веке, по указанию самого царя Ивана Грозного. Существует легенда, что после разгрома Новгорода, по дороге в Псков, у царя в Медведе разболелись глаза. Местные жители посоветовали ему то ли помыть их водою из Ёгольницкого источника, то ли просто попить. Грозный поправился и велел построить часовню.

Так ли это было на самом деле — вопрос дискуссионный. Меньше сомнений вызывает информация о том, что последнее обновление часовни датируется концом XIX — началом XX века. Сохранились сведения, что до революции около неё были сооружены две купели — женская и мужская. Ежегодно к источнику приходил крестный ход, совершался водосвятный молебен. В Ёгольнике собирались всевозможные болящие из ближайших селений и не только. В деревню приезжали торговые люди, и разворачивалась ярмарка.

По словам Алексея Ивановича, причисляющего себя к краеведам, часовня была большой — пять на шесть метров. В 30-х годах прошлого столетия её разобрали. Колхозникам требовался кирпич для постройки свинарника. А что касается родника, то он со временем иссяк. У Косарева есть две версии, почему так случилось. Одна — техногенная: рабочие при возведении моста перекрыли водоносную жилу. Другая связана с Божьей волей: исчезновение целебной воды — наказание за то, что намоленные места рушили.

За последний год благодаря организаторским усилиям Алексея Ивановича родник был обустроен. Дорожники, обслуживающие федеральную трассу, выделили и установили у источника два огромных бетонных кольца под купель. Руководство Солецкой ЦРБ предоставило тротуарную плитку для стока воды. Местный предприниматель не пожалел деревянного бруса, из которого плотник из Ёгольника изготовил сруб. Над ним, как посчитал Косарев, следует установить деревянный православный крест.

— Освящения родника не было, — сообщил пенсионер. — Много ещё работы предстоит. Надо сделать так, чтобы было удобно спускаться. Скамеечку необходимо поставить. Когда все работы будут завершены, тогда батюшку и пригласим.

На руках у Алексея Ивановича имеется заключение анализа ёгольницкой воды из Управления Роспотребнадзора Санкт-Петербурга — дачник из Северной столицы по его поручению отвозил на исследование. По словам Косарева, документ подтверждает, что вода из источника действительно лечебная. Обнаруженные в ней минералы помогают при сердечно-сосудистых заболеваниях. Впрочем, к изучению воды из источника неплохо было бы подключиться и специалистам Новгородского управления Роспотребнадзора. Но в Ёгольник уже и без экспертизы приезжают вереницы людей со всего района.

— Лет тридцать назад, когда в Ёгольнике прокладывали водопровод, для бурения скважины приехала геологоразведка, которая не смогла своей техникой пробить плитняк, — вспоминает Алексей Иванович. — Но её работники рассказали, что здесь на глубине около километра залегает огромное подземное озеро. Возможно, этот родник и берёт оттуда своё начало.

Пенсионер совсем не против паломничества к источнику, напротив, он за то, чтобы территорию вокруг него сделать пригодной для отдыха. Единственное условие, чтобы туристы и гости с уважением относились к этому месту, без варварства.