{thumbimage 150px 1}Рецидивиста зоной не напугаешь
Гадко. Досадно. Обидно. Это я про свои эмоции после того, как меня обворовали. Минута отсутствия в редакционном кабинете стоила мне ноутбука, мобильного телефона и диктофона. К чести сотрудников тогда ещё милиции, злоумышленника с частью похищенного поймали. Оперативно. Помогла камера видеонаблюдения, установленная при входе в редакцию. Один из милиционеров, прибывших на место преступления, сразу опознал подозрительную персону на видеозаписи.
Персона принадлежала гражданину Ж. С утра он отмечался, как это и положено после досрочного освобождения из мест не столь отдалённых, у своего участкового на Кооперативной. Ну а ближе к обеду, уже не обременённый никакими обязательствами, и, так полагаю, нормами адекватного поведения, решил спереть то, что плохо лежит. На мою беду по пути к дому он заглянул в здание редакции.
Улов был неплох. Мои мобильник и диктофон были реализованы сразу одному из таксистов на Привокзальной площади. Компьютер стал неопровержимой уликой в новом уголовном деле Ж., которого задержали в квартире с поличным.
Через четыре месяца в Новгородском районном суде ему вынесли приговор: руководствуясь УК РФ, отправили в колонию строгого режима на два года. Справедливо. Но думаете, для самого преступника это стало тяжким наказанием?
Совсем нет! Ещё вовремя визитов к следователю, где не только расспрашивали меня, но и я имела возможность задать свои вопросы представителю правоохранительных органов, не покидало ощущение, что для Ж., 1985 года рождения, тюрьма - далеко не кара и не расплата. Напротив, он возвращается обратно почти что в родные стены - в неполные 26 лет он трижды осужден. Без официального места работы и с наркотической зависимостью он чистосердечно признался в воровстве. И всё, что его, видимо, волновало, так это то, каким длинным будет новый срок.
Законопослушный обыватель заметит: «При желании и настойчивости близких обвиняемого уголовное преследование могло бы быть прекращено вследствие примирения сторон». Однако этого не захотели ни сам обвиняемый, ни его мать, с которой он вместе проживал в одной квартире. Словно подстраховавшись, чтобы дело не развалилось до суда в случае, если я откажусь от своих претензий, она выступила тоже в качестве потерпевшей, обвинив сына в краже мобильника. Сын не возражал. Видимо, такой исход устраивал обоих. Она на время освобождалась от отпрыска. Он уходил на полное государственное обеспеченье.
А что? В колонии накормят, оденут, уложат спать строго по распорядку дня. Захочется ему поучаствовать в самодеятельности - пожалуйста. Поработать от нечего делать - нет проблем. Не надо думать о куске хлеба и уж тем более о смысле жизни. Впрочем, смысла этого у гражданина Ж. не было и, наверное, уже не будет.
Анна МЕЛЬНИКОВА
