На днях был в каменноугольном периоде. В карбоне, короче. Это где-то сразу за верхним палеозоем. Очень далеко — около 350 миллионов лет тому назад. И одновременно это довольно близко — Боровичский район, берег реки Мсты за деревней Ровное-Новоблагодатное, турфирма «Горная Мста», музей палеонтологии.

Люди, что вам иногда не так? Воздух чистый, речка певучая, трава зеленая, лес миролюбивый. Скорпионы, превосходящие нас размером, не бегают. И эти, как их, геликопреоны, не плавают. Море у нас тут было, море. А в нем — пра-пра современных акул, страшилы многометровые. Нижняя челюсть, будто диск для распила бревен на доски. Ужас! Нет, здорово живем, шикарно.

Спасибо вам, горномстинцы — супруги Николаевы, Владимир и Любовь, и Валерий Артемьев.

Со стороны глядя, всё может показаться просто. Как тщательно выкошенный газон. Аккуратные функциональные строения, в том числе те, где размещены экспозиции: доисторическая плюс историческая (последняя посвящена знаменитым боровичским порогам и лоцманам). Удобные навесы с полом для туристов, где можно спокойно и защищенно поставить палатки на ночлег. Просто сообразить, что рафтинг на неспокойной реке — услуга перспективная. А раз турист для сплава прибыл, то и музей посетит. Ну, выперло под Боровичами на поверхность этот карбон. Ну, работал здешний люд полтораста лет на главной государевой дороге (пока не было железной), кормясь от реки. Давно пора было всё это дело наглядно увековечить. Но почему-то до этой простоты додумались не все сразу, а именно те, кто создал «Горную Мсту».

Владимир Николаев: «Я хотел бы, чтобы в нашей глубинке везде было на что посмотреть»

Владимир в прошлом — инженер-электронщик, Валерий — моряк-подводник. Оба — коренные боровичане, правда, выросли на разных берегах Мсты. Но подружились на Кавказе. В походе там были как-то. Любовь — она из Вологды родом. По диплому — режиссер. По жизни — журналист, музейный работник, краевед. Мужчины организуют, строят, добывают, а женщина раскладывает всё по полочкам, словом, держит дом в порядке. Бизнес, замешанный на дружбе и общности интересов, — тот ещё моторчик.

И народ сюда тянется любознательный, активный. Лично я ехал в «Горную Мсту» не за экстримом. Признаю, для полноты ощущения уникальности места хорошо бы, конечно, хотя бы окунуться во Мсту на пороге Бели, напротив которого расположена база. Гидромассаж под шумным ниспадающим потоком, говорят, классный. Но даже погрузившись только в историю, невольно задаешься вопросом: если нынешний спуск на рафтах — это экстрим, то что же тогда — ежедневный труд тех, кто в XVIII–XIX веках сплавлял грузы на барках? Для них жаркой порой была весна — по большой воде при наибольшей скорости течения. Налетишь на камень, пропорешь днище — барка может затонуть быстро.

Чтобы повысить безопасность, строили специальные сооружения. Например, ростверки, понижающие уровень порога. Остатки такого деревянного ростверка можно видеть в экспозиции музея. Нашел артефакт у порога Бели Валерий Артемьев. Подводник же!

В этом году пополнилась раритетами документальная часть экспозиции. Друзья «Горной Мсты» неожиданно обнаружили в Академии наук карту боровичских порогов 1791 года. Вдобавок в музее появился и такой уникальный экспонат, как план шлюзования притоков Мсты. 1720 год, оцените.

Много интересного иллюстративного материала. Включая дополняющий главную сюжетную линию. Я задержался у фото писателя Вячеслава Шишкова. Оказывается, будучи инженером-водником, он приезжал на Мсту. Впечатления молодости вполне можно поискать в его знаменитом романе «Угрюм-река». А вот бурлачки (именно так — женщины!) тянут судно. Использовать людской тягловый труд на реках было запрещено лишь в 1929-м, но в годы Великой Отечественной не хватало ни техники, ни мужиков. Примите как факт. Кстати, если «отмотать» от советского прошлого дальше в поистине царские времена, там веселее случались истории. Скажем, генерал-майор Матвей Артамонович Муравьев, дед двух декабристов, добросовестно описал, как Михаил Сердюков (ему Петр Первый отдал всю Вышневолоцкую водную дорогу в управление) руководил «чрезвычайной операцией» по выемке из реки больших камней, снесенных паводком. Накануне навигации согнали тысячу работных людишек. Да в помощь им прислали две роты солдат. Помогали служивые палками, чтобы мужички пошустрее таскали тяжеленные камни из холоднющей воды. Сказано же: в хорошее время живем!

А вот и исторический «пряник»: лучшие лоцманы награждались медалью с «автографом» государя. В качестве поощрения выдавался также зеленый кафтан из чистой шерсти, радовавший судоводителей как-то больше медали. Надо полагать, кафтанов было пошито немало. В ком в ком, а в лоцманах у государства имелась потреба. Вот данные о навигации за один лишь 1849 год: к Новгороду через боровичские пороги было доставлено 5375 судов.

— Хотелось отразить судьбы хотя бы нескольких лоцманских семей, — говорит Любовь Николаева. — В этом нам очень помог кандидат технических наук Александр Панфилов, давно интересовавшийся своими корнями и собравший немало материала о династиях Зуевых, Зверевых, Бочковых.

Один из Зуевых, Александр, будучи шкипером, после революции по просьбе жены вернулся из Петрограда на родину, потом стал председателем колхоза, но до конца своих дней обижался на супругу, что «списала» его на берег. Один их сын погиб в Финскую войну, еще двое — в Великую Отечественную...

Любовь Николаева была моим гидом и по карбону со всеми его окаменелостями — кораллами, губками, морскими лилиями, моллюсками, трилобитами... «А вы случайно еще и на биолога не учились?» — вот возник у меня такой вопрос. «Нет, — ответила она, — но учителя у нас тут бывают очень хорошие». Мстинский разрез, рассекающий Валдайскую возвышенность, — рай для палеонтологов, изучающих ископаемые животный и растительный миры. «Горная Мста» дружит с авторитетными учеными, наведывающимися с экспедициями. В частности, с заведующим кафедрой палеонтологии СПбГУ Юрием Савицким. Так что в музее — всё по науке.

Из последних новостей: скоро у «Горной Мсты» появится хозяин. Как? Частная же фирма. Учредители, руководство — всё, как положено. Конечно. А вот лоцмана на входе не было. Ничего, боровичский художник Николай Алексеев в настоящее время старательно работает над этим вопросом. Старинная профессия будет поднята на 10-метровую высоту. Идею скульптуры из дерева навеял шквальный ветер, поваливший старую ель. По кольцам насчитали годов так за 270. Древесина оказалась настолько прочной, что деревенские мужики, вознамерившиеся попилить дерево на дрова, бросили затею.

Точной даты открытия памятника пока нет. И, к сожалению, у лоцмана нет еще имени. Без имени Коле нельзя. А может, что и не Коле. Не надо родителям мыслить вслух при журналистах.

Как звать тебя, лоцман?

Так или иначе, касаемо продвижения своего имени «Горную Мсту» можно поздравить: 7–8 сентября турфирма примет участие в первой всероссийской выставке «Частные музеи России. Самородки России». В выставочном центре «Сокольники» в Москве будут представлены коллекции более ста частных музеев. В том числе три — из нашей области. Это инициатива — частная, а дело — государственное. Желаем землякам успеха.