В Борках прошёл вечер памяти поэтессы Ксении Фирсовой. Были стихи, музыка, тёплые слова. И новый сборник — «И яблоки требуют слова». Ранее не публиковавшиеся стихи 2011–2019 годов.
Это семейное издание: составитель и редактор — муж Рафик Кадыров, в помощниках у него были их с Ксенией дети — Наиля, Ирина, Андрей, Сания, Рамиль. Сердечная благодарность под обложкой — также Ирине Таяновской.
Здесь, в светло-зелёной тиши,
От солнца скрываюсь я снова,
И яблоня шепчет: «Пиши…».
И яблоки требуют слова.
Яблоня — знак, символ Ксении Фирсовой. Часть мира, в котором жила в последнюю свою пору, не имея возможности совершать долгие прогулки. Старые яблони — они были близко, соседки.
В её стихах сама природа требовала слова: небо, вода, птицы… Она «с самого раннего детства чувствовала своё единство» с нею. «И почему-то смутную, острую жалость и вину».
Выбор профессии был не случаен — биолог. Закончила Воронежский университет. Родилась в Москве. «В дальнейшем я жила в самых разных точках страны: в Минске и Красноярске, в горах Тянь-Шаня и на Чёрном море», — рассказывала она о себе. Рафика встретила в Уфе.
— Так случилось, — говорит он. — У Ксении уже было двое детей, но мы не представляли жизнь друг без друга. Только где жить? У меня — диплом врача. Работы — на, бери, а насчёт жилья — извини.
Вот так в поисках и оказались на Новгородчине. Борки тогда росли и ширились. Совхоз твёрдо стоял на ногах. Квартира, работа, детсад, школа — всё есть. Берём!
Я руки отмою дочерна
Тяжёлой твоей землёй.
Поверь в меня, Новгородчина,
В упрямый характер мой.
Потом Ксения назовёт совершенно случайное и, казалось бы, временное переселение в деревню самым большим везением в своей жизни: «Всем, что есть во мне, каждым словом стиха и каждым поступком в жизни я обязана более всего деревне». Ставшей «маленькой и совершенно родной родиной».
— Единственное, чего нам с нею было немножко жаль, так это самого первого названия, — продолжает Рафик Кадыров. — Мы же поселились в Заверяжье! Двоих детей там родили. Потом уже эта деревенька с таким поэтичным названием растворилась в Борках, оставшись улицей.
Биологию преподавать Ксении так и не пришлось — в сельской школе место было занято. Работала в детском саду, в библиотеке, потом занялась журналистикой — её статьи и очерки публиковались в «Новгородском комсомольце» и «Новгородских ведомостях».
И — стихи, стихи… Её публиковали литературные журналы «Аврора», «Октябрь», «Север». В начале 1990-х была принята в Союз писателей. Рекомендацию дал Дмитрий Балашов. А книжки… Наверное, их меньше и они тоньше, чем могли бы быть. Работа, семья, деревенский быт, а служенье муз не терпит суеты, не так ли? Остались четыре поэтических книжечки: «Апрельская синь», «Цветы на обочине», «Я вам расскажу» и «Преломления света». И вот ещё — «Яблоки». Теперь их пять. Как детей. Она считала, что детей должно быть много. И радовалась, что её дети любят поэзию и землю — «два неразрывных, родных между собой существа».
Белый лист, разлинованный в клетку,
Вереница нанизанных слов —
Словно птицы уселись на ветку,
Заповедуя тайны основ.
Свой последний сборник она начала готовить сама. Попросила мужа купить общую тетрадь — переписывала, собирала. Это был своеобразный дневник в стихах. Ведь она продолжала писать. Не теряя присутствия духа, а иногда и укрепляя его юмором.
22 июля
Мы кормимся не только песнями,
Материальный мир таков.
Сегодня ездила за пенсией,
И мне, увы, не до стихов…
9 августа
Сегодня лес меланхолический,
По лужам зонтики шагают.
Цветов заплаканные личики
Поникли — солнца ожидают.
8 ноября
Над крышей голуби летают,
Мелькает сизое крыло,
А первый снег лежит, не тает,
И так на улице светло.
5 декабря, четверг
Совсем короткая запись, совсем не стих:
Пока болею, но меньше.
В её дневнике есть ещё 6-е. Но там — ни слова. Этот день декабря 2019 года для неё не наступит.
Нам дальше избывать шальную прелесть рока,
Там, в светлой глубине, всё знаю наперёд,
Но только никого не известят до срока
И кто за кем уйдёт, и чей теперь черёд…
Это строки из стихотворения «Оттуда». Иногда кажется, что настоящая поэзия говорит с нами именно «оттуда». Это не так, талантливые люди были, есть и будут. Другое дело, всегда ли они ко двору. Было же время, поэты — Рождественский, Вознесенский, Евтушенко — собирали стадионы. А сегодня — получилось бы?
У Ксении Фирсовой был свой особенный талант — расцвечивать нецветное, обыденное, привычное. И вот уже её стих звучит как гимн женщине. А что она делает? Просто вяжет. Свяжет — будет хорошо.
Петли белой и пушистой пряжи
тянутся друг к другу
и ложатся на колени —
как при полном солнце вьюга
намела холмы и складки
посреди цветного луга.
Нижет петли, словно чётки —
круг за кругом, круг за кругом.
А в конце она скажет нам
непонятливым:
Хочешь, чтобы стало полным
о твоей любимой знанье?
Погляди за ней тихонько
в час вечернего вязанья.
Стихи — как пряжа. Слова тянутся друг к другу. Не мешать. Сесть в сторонке. И в тиши слушать музыку души.
