Они сошлись. Волна и камень,
Стихи и проза, лёд и пламень
Не столь различны меж собой.
К мистерии, развёрнутой на сцене Новгородской областной филармонии Государственным русским театром драмы имени Искандера (Абхазия) и Концертным хором Санкт-Петербурга, эти строки классика подходят идеально.
Выступая в таком составе впервые и, скорее всего, единственный раз, артисты нарисовали перед зрителем грандиозное полотно, в котором всё человеческое теряет смысл перед лицом дьявольского азарта, проглатывающего героев одного за другим. В шаге от бездны удаётся остановиться не всем.
Масштаб действию придаёт сочетание идеально выверенной, точной и прекрасной в своём отчуждении партии хора и эмоциональной, горячечной игры актёров. Два эти начала не соперничают друг с другом, но и взаимодействуют не часто: от этого картина наполняется полифоническим звучанием.
Торжественной трагичности происходящему добавляет пустота. Та самая бездна, что возникает в диалогах Полины и Игрока, что настигает играющих, стоит им приблизиться к рулетке.
Декораций в спектакле просто нет. Пустую чёрную сцену наполняют лишь световые столбы прожекторов: они воссоздают в пространстве греческую колоннаду, отсылая зрителя к жанру античной трагедии.
Лица героев то и дело погружаются в эти подсвеченные островки – но это точно не поиск спасения в лучах света, скорее агония мотылька, летящего к собственной гибели.
Единственный реквизит спектакля, конечно, деньги. Монеты, падающие на игорное поле, со звоном разлетающиеся в черноте, катящиеся под ноги зрителю с воображаемого стола, вокруг которого роем кружатся игроки.
Отстранённость от бытового, минимум взаимодействий с предметами, подчёркнуто вынесенное в название пьесы «концертное исполнение романа» в конце концов ведёт к тому, что и низменная страсть Игрока, осознание этой страсти возвышает его до мученика.
А финальная сцена спектакля втягивает зрителя внутрь мистерии, делает нас участниками траурного шествия: под звуки «Реквиема» Моцарта хор вытекает в зал, наполняя его объёмом трагической музыки. И вот уже мы как будто тоже имеем право решать: казнить или миловать. Но наше слово уже тоже мало стоит. Мы – в игре.
Теги: фестиваль_Достоевский, фестиваль, театр
