1 июня 1996 года из Новгорода, которому тогда ещё не вернули приставку «Великий», по дороге на Шимск выехал человек на велосипеде. Стояла изнуряющая жара, но он старательно крутил педали — нужно было засветло доехать до Старой Руссы. Этим человеком был ответственный секретарь «НВ» Андрей КОТКИН. Он держал путь в Европу, чтобы объехать на двухколёсном транспорте десятки зоопарков в Белоруссии, Польше, Германии, Голландии, Чехии, Словакии и Венгрии.

Журналист — далеко не единственная роль Андрея Владимировича в этой жизни. Он ещё и зоолог, и орнитолог, и его детской мечтой был зоопарк в Новгороде. В Старый Свет он отправился, чтобы увидеть — а как у них? Путешествие, без которого теперь невозможно представить себе историю «Новгородских ведомостей», назвал «Интерзоо-1996», а символом выбрал… Хотя пусть продолжит сам герой.

— Символом я выбрал калифорнийскую кукушку, которую ещё называют дорожным бегунком: она не только летает, но ещё больше бегает — быстро и неутомимо. Вот и я отправился в дорогу. Машины у меня не было, на поезд и тем более самолёт денег бы не хватило, и я придумал поехать на велосипеде.

— Другими словами, это была самая настоящая авантюра?

— Авантюра, да. Но я отправил письма в основные зоопарки на маршруте, чтобы меня там приняли. И все ответили: «Конечно, приезжайте». Главным было изучение работы зоопарков с разных сторон: история, архитектура, дизайн вольеров, озеленение и, конечно, животные.

Я, разумеется, смотрел передачу «В мире животных», и как-то раз гостем её ведущего Николая Николаевича Дроздова стал директор Таллинского зоопарка. Он сказал, что существует зоопарковское братство, представителей которого могут в любой точке мира выбросить с парашютом, и коллеги его примут, обогреют, накормят и обеспечат всем, чем надо. Так и было. В очередном зоопарке директор или его зам звонил в следующий и просил меня принять, обеспечить ночлегом и питанием. Частично это братство сохраняется и сегодня, но уже всё меньше.

В редакции мне дали творческий отпуск, и 1 июня я стартовал на Софийской площади. Проехал немного, и мой велосипед — самый обычный, дорожный «Десна» — сломался, хоть его и готовили к поездке. Пришлось добраться до мастерской, где всё быстро починили, и я, наконец, выехал из города.

— Разве в 90-е люди в России не были обеспокоены только одним?

— Выживанием? Нет, мы дома, как дон Кихот, «довольствовались малым» — что есть, то и хорошо. У всех ведь разные интересы. Кто-то хочет машину, кому-то нужно дом строить, они прилагают усилия. А нам было где жить, и жена сказала: «Всё равно ведь тебя не удержу, поезжай».

— Уже в первые часы не пожалели о том, что отправились в такую опасную и сложную поездку?

— Было искушение вернуться. Пока ехал до Шимска, шея сгорела. Прибыл туда уставший, никакой! Как раз в местный клуб приехали артисты нашего драмтеатра со спектаклем. Они и говорят мне: «Садись в автобус, отвезём тебя обратно». Искушение! Но я отказался, поехал в Старую Руссу. По пути на какую-то птицу засмотрелся и грохнулся. Это было первым из двух падений за всю поездку. К счастью, не сломал себе ничего. В Руссе мне разрешили переночевать в местной гостинице — бесплатно.

— И так помогали на протяжении всего пути?

— Да, местные власти всегда выручали. В Холме на следующий день тоже в номер пустили, хотя был готов в фойе поспать. В Псковской области — тоже. В Великих Луках, например, поселили в велошколе. Но порой приходилось и в лесу ночевать. Я взял с собой велорюкзак и спальный мешок. От палатки отказался — тяжело. Лягу где-нибудь у дороги, накроюсь плёнкой от дождя, капли стучат, а я — сплю.

Чем дальше от дома, тем меньше было искушения вернуться, так как ехать до следующего этапа было ближе. Самым долгим был переезд от Минска до Гродно — за день 195 километров. А общая протяжённость собственно велопоездки составила 2700 километров.

О путешествии нашего коллеги Андрея Коткина сообщали и зарубежные газеты.

— У вас уже был опыт подобных поездок?

— Только из Новгорода в Шимск и обратно. Я немного фаталистом поехал. Перекрестился, прочитал «Отче наш» и отправился. Серьёзно! Может быть, это тоже помогало.

В Гродно стали прокручиваться педали. Муж сотрудницы местного зоопарка перебрал их, но уже за границей, в Белостоке, я понял: дальше мой велосипед не поедет. Так что оставил его у вокзала, сказал: «Прощай, старина, ты сослужил мне большую службу», взял билет на электричку и доехал до Варшавы.

В Польше купил новый велосипед — горный байк, 18 скоростей, система «Шимано»... И на нём проехал восемь местных зоопарков — до Познани, где моего двухколёсного друга украли. Причём прямо в зоопарке! Заместитель директора зоопарка купил мне складной велосипедик. Осматривать животных было удобно, но отправиться на нём в Германию я не рискнул. Поэтому поблагодарил поляков, оставил им тот складной, а себе купил новый — точно такой же горный, что у меня увели.

Дорожной романтики я хлебнул. Например, по пути из Кракова в Хожув нужно было где-то переночевать, и я, увидев какие-то бетонные кубы, решил одним из них воспользоваться. Улёгся, только начал засыпать, слышу автоматную стрельбу. Она быстро умолкла, а утром открываю со скрипом тяжёлую железную дверь и вижу — недалеко группа людей, что-то обсуждают. Я с велосипедом тихо так направляюсь к выходу и там на стенде по-польски читаю: «Военный полигон, незаконное пребывание может грозить смертью». Тут я припустил во весь дух. Хотя за мной никто и не гнался.

А когда выезжал из Познани, страшно заболело колено — хоть кричи. И я стал с ним разговаривать: «Дорогое колено, я обещаю, если ты довезёшь меня до Котбуса, первого города с зоопарком в Германии, я дам тебе там отдохнуть, дальше поеду автобусом или поездом». Это обещание я исполнил.

— Колено отблагодарило?

— Да, и до сих пор благодарит. Вернувшись в Котбус, ещё всю Чехию проехал на велосипеде. Там, пока искал очередной зоопарк, упал во второй раз. Тогда расшибся сильно, пришлось бинтоваться. А въехал в страну так. Подъезжаю к пограничникам, даю паспорт, чех смотрит в него: «А, русский? Проезжай». И всё. Потом на границе со Словакией местный пограничник спрашивал, почему нет отметки о въезде — её так и не поставили.

— Вы побывали в 38 зоопарках. Какие считаете лучшими? Собранная тогда информация помогла «построить» гипотетический новгородский зоопарк?

— К сожалению, его пока так и не получилось создать, но та информация и сейчас помогает, когда меня в качестве консультанта привлекают для проектирования или реконструкции зоопарков в России.

Очень понравились оба зоопарка в Берлине. Один, старый, построен в 1844 году. Второй — в восточной части города, бывшей ГДР, — был открыт в 1955 году. Шикарная коллекция животных! Очень хорошие зоопарки в Голландии. В Эммене увидел «гибрид» зоопарка и музея естественной истории: прекрасные большие вольеры с животными и рядом — музейные экспозиции с великолепно исполненными чучелами, кинопроекцией, специальным освещением. А ещё — огромная оранжерея с сельхозкультурами всего мира, этнографические экспозиции... Там можно потрогать хобот слона. Пусть и искусственный. Нажимаешь на кнопку, включается аудиооборудование, и можно услышать и сравнить сердцебиение слона и мыши. И так во всём.

А обезьяний зоопарк «Апенхойл» в Апелдорне! Про него представители европейского антизоопарковского лобби говорили: «Ну вот этот ещё хороший». Остальные, по их мнению, плохие. Здесь можно погулять в окружении обезьян — электрические заграждения, которые человек не замечает, животные перейти не могут. Или всемирно известный парк птиц «Вальсроде» в Германии! Мечта любого орнитолога. Там одних попугаев более 100 видов!..

— В общем, душу отвели?

— Отвёл. Приехал в середине сентября домой и через пару недель подумал, что с удовольствием продолжил бы такое путешествие. В редакции «НВ» потом организовали выставку моих фотографий, газетных полос с моими же очерками о зоопарках и путевыми заметками, которые я посылал с дороги почтой. В 2001 году издательство «Дрофа» выпустило мою книгу «От зоопарка к зоопарку по Европе». С тех пор ещё несколько раз я отправлялся в поездки по европейским зоопаркам, но уже не на велосипеде…

Теги: Андрей Кокин, зоопарки, НВ 35, юбилей, газета, Новгородские ведомости