Дата — совершенно определенная. В мае 1918 года коллегия Боровичского уездного отдела народного образования постановила: музею быть. Это понималось как неотложное дело государственной важности, «так как в городе и уезде очень много имений бывших высокопоставленных особ, где есть материалы, требующие учета, регистрации и охраны». Проще сказать — спасения от «прихватизации» начала XX века.

Не зря в мандате, выданном первому директору музея Борису Голубеву, отмечалось, что «высокие культурные ценности стали достоянием деревенского кулака и спекулянта». Надлежало вернуть их «всему восставшему народу».

По мнению коровы

В архиве Боровичского филиала Новгородского музея-заповедника есть немало любопытных письменных свидетельств, живописующих ту далекую от нас эпоху. Например, бывший сотрудник музея Галина АЛЕКСАНДРОВА, которая отдала любимому делу 28 лет, в беседе с корреспондентом «НВ» припомнила учительскую тетрадку, где среди прочего была описана кража трюмо из дома сбежавшего за границу купца. Втащить добычу в свою избу новый хозяин не смог — вход узковат. И украсил сим предметом мебели двор. Вечером корова, возвращенная с выпаса, увидела себя в зеркале и бросилась в бой. Разумеется, соперник был разбит ею вдребезги.

Впрочем, а так ли далеки мы культурно и ментально от того времени? Вспомним, как после сноса советской власти наши сограждане, освободившись от ярма тоталитаризма, занялись «экспроприацией». Среди пострадавших оказался и Дом пионеров — дом Матвея Шульгина, известного боровичского градоначальника, депутата Государственной Думы Российской империи. Вынесли все: дубовый паркет, кованую решетку балкона, старинные дубовые двери.

И что делать перед лицом такой исторической закономерности? Правильно, спасать «барскую усадьбу». Наверное, непросто это было тогдашнему боровичскому градоначальнику Владимиру Огонькову. 1990-е же! Но смог. Именно в этом доме и располагается музей, несколько лет назад переехавший сюда, на улицу Дзержинского, из здания на набережной.

18 мая, в день, когда отмечался 100-летний юбилей, символически сомкнулась цепь времен. Когда открылась дверь... В буквальном смысле слова, ведь это дубовая копия двери дома Шульгина. Подарок Андрея Никитина, директора мебельной фабрики.

По науке

Об особом отношении боровичского бизнеса к музею мы еще скажем. А пока хочется заметить, что ему как-то исторически везло на людей. У истоков стояли носители тех самых «высоких культурных ценностей». Товарищи Знаменский, Спивачевский...

И, конечно же, товарищ Поршняков, призванный к руководству ввиду острой надобности «расставить предметы, чтобы они имели вид научной показательности». Этот «красный директор» писал в графе «происхождение»: из дворян. И указывал, что отбыл трехлетнее заключение в Петропавловке. Сергей Николаевич Поршняков будет включать в экспозицию все новые и новые предметы и вычеркнет из наименования — Музей пролетарской науки, искусства и промышленности имени тов. Реппо — «классовое» слово. Помилуйте, какой пролетариат, если у вас тут собрание барской роскоши?

— В нем было что-то донкихотское, — вспоминает Галина Александрова. — Мне посчастливилось видеть, застать этого замечательного человека.

Здесь был Нобель

Сегодня это — Музей истории города Боровичи и Боровичского края. Просто и объединительно — без пренебрежения к любой из минувших эпох.

Заведующая филиалом НГОМЗ Ирина СТОЛБОВА подчеркивает это особо:

— Мы — музей исторический.

Суть, в ее понимании, состоит вовсе не в местной самобытности, хотя этот пласт — ремесла, быт и т.д. — также экспозиционно представлен. Речь идет об отражении истории страны как истории малых городов. Боровичский край вписан в общероссийский контекст событиями и именами. Это яркий след. Город на Мсте был на путях, намеченных царем Петром для строительства новой столицы. Прославлен местными лоцманами, незаменимыми проводниками по порожистой реке. А магистральный путь развития российских факторий? Знаменитые огнеупоры — и это издавна. Здесь открывали свои заводы Нобель и Вахтер.

Здесь родились основатель Путиловских заводов Санкт-Петербурга Николай Путилов и председатель Совета министров Российской империи (1914–1916 гг.) Владимир Коковцов. А у его сменщика на большом государственном посту Ивана Горемыкина в Боровичском уезде было родовое поместье.

Россия, которую мы нашли

В новейшее время на фотопленке истории стали проявляться и другие, незнакомые или малоизвестные прежде имена. Буквально недавно, в феврале, из Парижа был передан в дар музею архив семьи Никушкиных-Вербицких. Так завещал потомок бывших владельцев усадьбы Ровное-Благодатное Юрий Вербицкий. Ранее он передал материалы по усадьбе.

Юрий Всеволодович впервые побывал на боровичской земле после краха коммунистической системы.

— Он тогда сказал, что только сейчас понял, что такое родина, — говорит Ирина Столбова.

А первой личной коллекцией, переданной музею, был архив поручика Грудковского — фотографии, документы, материалы, рассказывающие о квартировавшем в Боровичах до революции 1-м саперном батальоне.

Сын офицера Сергиуш Грудковский ребенком был вывезен родителями в Польшу. У него были русская мама и четыре русских года жизни в Боровичах. И почему-то он всегда считал себя русским не меньше, чем поляком.

Мы нередко идеализируем то время, о котором ностальгирует эмиграция. Трудно же жил народ. И недолго. Посмотрите на музейное фото: работяги добывают глину. Есть желающие взять лопату и спуститься в яму?

Грубо говоря, не все еще в нашем понимании устаканилось. Одновременно многие из нас сами тихонечко ностальгируют по прошлому. Другому, советскому. Нельзя дважды войти в одну реку. Но если поразмыслить, стоя на берегу...

Точка силы

Собственно, к этому нас и призывает выставка «Музей как зеркало истории», приуроченная к юбилею. К слову, ему же посвящается и вторая выставка — «Искусство любить море». Это Айвазовский. И это — знак внимания и поддержки музея-заповедника своему филиалу. Так вот, какие чувства должны мы испытывать, глядя, скажем, на архивные фотографии, отражающие «грандиозное социалистическое строительство» со стадионами, клубами, парками?..

Да, ныне с самых высоких трибун звучит: надо развивать малые города! И где это? Где размах?

В самодостаточных (это как-то тоже исторически, невзирая на трудности переживаемого периода) Боровичах сами знают, что надо. И не ждут. Один предприниматель взялся восстановить несколько купеческих домов, другой занялся запущенным парком. Все вместе думают реконструировать бывшее здание музея, чтобы там могла разместиться картинная галерея.

Точка силы — так назвал музей Сергей ТИХОНОВ, бывший директор школы искусств, ныне предприниматель, возрождающий гончарный промысел.

Как это понимать? А очень просто. Музей привлекает. Он действительно интересен — от бивня мамонта, найденного на берегу Мсты, до современного мультимедийного оборудования. Он воспитывает, сплачивает, в конечном счете побуждает к действию. Или зажигает, как говорит один из его меценатов, директор фабрики мягкой игрушки Евгений АНТОНОВ.

— Мы живем здесь и сейчас. Мы хотим, чтобы было лучше. И когда у нас что-то получается, это наполняет жизнь смыслом.

Друзья!

Силушку боровичскую почувствовали и в Белокаменной. И дело тут не только в комплиментах музею от министерских чиновников и обычных туристов.

Композитор Анатолий Лядов, сроднившийся со здешними краями, оставил им память и само имя свое. Лядовские фестивали (их тоже проводит музей) привели в Боровичи москвича Игоря ПРОХОРОВА. А когда он случайно узнал, что на продажу выставлена коллекция писем, фотографий, рисунков с изображениями сыновей композитора, то вместе с друзьями выкупил ее и передал музею.

В день юбилея генеральный директор НГОМЗ Наталья ГРИГОРЬЕВА, поблагодарив всех, кто вспомоществует Боровичскому музею, вручила им памятные награды. Юбиляров и их друзей приветствовал епископ Боровичский и Пестовский Ефрем.

В рамках праздника состоялось еще одно приятное событие: открылась музейная почта. Этот проект музея-заповедника, стартовавший в Великом Новгороде, — попытка вернуть долговечность нашим теплым, дружеским личным словам, которой нет в теряющихся в воздухе эсэмэс...

Интересно, что новенького будет в Боровичском музее через какое-то время? А ведь будет.

Фото Александра КОЧЕВНИКА