Как в Тёсово-Нетыльском дарили и отбирали 54 кв. м жилой площади
Представьте: в 2005 году при составлении договора о передаче жилья в собственность в его текст вкралась досадная неточность: вместо одной комнаты записали три.
По какой причине в тот момент троилось в глазах — неизвестно. Может, люди ошиблись от чистого сердца, радея о ребенке-сироте.
Факты таковы. Мальчик Ваня, оставшийся без родителей, был направлен на попечение государства в Подберезскую школу-интернат. Вскоре директор школы как опекун и администрация Новгородского района как распорядитель жилфонда (на то время) заключили договор о передаче в собственность несовершеннолетнего Ивана Ш. трехкомнатной квартиры общей площадью 76 кв. м в доме № 2 по улице Советской. Со всеми прочими прописанными и проживавшими в ней гражданами, ибо квартира была коммунальной. То есть на каждую комнату существовали свой расчетный счет, электросчетчики и т.д. Оптом приватизированные вместе с комнатами люди, по идее, впредь должны были бы каждый месяц платить Ване за то, что он дает им крышу над головой. Хотя с заявлениями об отказе от приватизации они к властям не обращались. И вплоть до осени прошлого года так и не знали, кто в доме хозяин.
Не знала и тёсово-нетыльская администрация. Пока Ваня, став большим годами, не пришел к ней сам. Парнишке родительская комнатуха вроде как была не нужна, он хотел её продать. Однако в документах, которые ему отдали, черным по белому значились три комнаты. Ваня прекрасно помнил, что семья жила только в одной комнате. То, что он почему-то стал собственником всей квартиры, никак не укладывалось у него в голове.
Юрист администрации Оксана МЯКИНА принялась изучать странный вопрос. С мая 2006 года Ш. — владелец всей квартиры, поскольку тогда было зарегистрировано право собственности. В то же время в июне 2008-го администрация Новгородского района в порядке разграничения имущества, находящегося в муниципальной собственности, между вновь образованными городскими, сельскими поселениями и районом, среди прочего передала Тёсово-Нетыльскому две комнаты в «квартире Ш.». Как и не было никакой приватизации.
А еще — ну, видимо, для полной и окончательной ясности — все документы, справки, заявления и т.д., касаемо передачи квартиры в собственность одному лицу, как-то взяли и пропали. Или, официально выражаясь, были утрачены. Кто принимал, кто визировал — нет таких и не было. Забудьте. Уцелел только сам договор передачи, хранившийся вовсе не у чиновников.
В общем, Ваня, ничего не выходив в районных кабинетах, вернулся в поселенческие. Оксана Анатольевна предложила ему законный способ действий: надо расприватизировать квартиру и приватизировать уже одну комнату, полагающуюся Ш. по безусловному праву.
Парнишка понял и вроде ушел.
— Та наша встреча с ним была 5 ноября 2013 года, — рассказывает Оксана Анатольевна. — Буквально через два дня, как потом выяснилось, он продал всю квартиру. Пришли бабушки — нанимательницы двух других комнат. А к нам, говорят, заехали.
Администрация поселения обратилась в суд с иском о признании ничтожной сделки от 2005 года. Мякиной пришлось поднять всю историю дома № 2 — от сотворения (в 1960-е) и до сих. Так сказать, про движение недвижимости. Гражданку С., купившую квартиру, перспектива расприватизации, само собой, не грела. Ее адвокат напирал на срок давности. Он есть, прописан в Гражданском кодексе, это всего лишь один год. Нюанс, однако: а с какого времени вести отсчет? Закон говорит: «...со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной». Трудно сказать, насколько повлияла бы ссылка истца на «иные обстоятельства» на мнение суда. Но тут помог сам... Ваня. Признался, что у него при продаже квартиры по-настоящему была в собственности только одна комната и что покупателю было известно об этом.
Честность или недостаток хитрости? Сам Ваня додумался «толкнуть» квартиру целиком или у него были ушлые советчики? История опять-таки умалчивает.
Хотя как «НВ» сказали по большому секрету, а мы не будем говорить, кто это был, к тёсово-нетыльской администрации по ходу судебного процесса искали подходы некие люди, предлагавшие решить вопрос полюбовно. Как предлагали? А догадайтесь!
Новгородский районный суд признал недействительным договор передачи жилого помещения в собственность и обязал администрацию Новгородского района внести изменения. Был признан недействительным и договор купли-продажи квартиры. С продавца в пользу гражданки С. суд взыскал 100 тыс. руб. Именно такая цена была обозначена в договоре.
В ноябре это же дело рассмотрел еще и областной суд. Судебная коллегия по гражданским делам внесла одно изменение, признав договор продажи частично действительным. Это значит, что Ш. не должен платить С. вышеназванные 100 тыс. Просто Ванина комната остается в собственности у гражданки-покупательницы. Ее можно понять: за такие деньги даже в Тёсово-Нетыльском нынче комнату не купишь. Это правда. Правдива ли цена, указанная в договоре? Опять-таки — кто скажет? Не хотелось бы, конечно, чтобы Ваня, оставшись-таки честным человеком, нажил себе проблем.
После новогодних каникул администрация поселения рассчитывает завершить все необходимые процедуры по узакониванию двух комнат в муниципальной собственности.
Что это все-таки было? В смысле, в 2005-м. С последующими годами как-то понятнее.
— Вы верите, что можно отдать в частные руки три комнаты вместо одной и вообще этого не заметить? — спросил у меня глава администрации Тёсово-Нетыльского городского поселения Николай ВЕЛИЧАНСКИЙ.
Раньше — да. То есть — нет. Не верил. А теперь... Впрочем, есть у меня одна необыкновенно правдивая версия. Просто подписанты первичного договора не подозревали, что, кроме квартир, на свете есть еще и коммуналки. Вот и вывели полноценную «единицу». Вы спросите, зачем еще и метраж прописали? Так это совсем просто. Ошибка не приходит одна. Опечатнулись люди, бывает...
Новгородский район
