И все сводятся к тому, что одинокой больной женщине тяжело содержать себя, дом и кошек, количество которых у нее до сорока доходит. И что органы местного самоуправления не стремятся ей помогать. Поэтому время от времени приходится волонтерам к ней наведываться с подарками да забирать для передачи в хорошие руки расплодившихся кошек и котов.

В Перетенке — 250 жителей, и Нина Николаевна — не единственная пожилая одинокая селянка. Чтобы узнать, как и чем живут старики, как справляются с хозяйством, «НВ» отправились в Окуловский район.

За всех, кого подбросили
История жизни Нины КОНОНОВОЙ нерадостна и поучительна одновременно. Жила с мужем под Ленинградом, растила ребенка. Сын служил в МВД, неоднократно воевал в горячих точках, получал ордена и медали, одну из которых ему в Кремле вручил Владимир Путин. Женщина показывает фотографию, на которой запечатлен этот самый момент. У кровати висит ковер с этим же изображением.

— С невесткой у меня не сложились отношения. Мы с мужем жили отдельно от семьи сына — в одной комнате коммуналки. После того как я по состоянию здоровья вынуждена была пойти на пенсию, решили обменять жилье, — говорит Нина Николаевна. — Так вот оказались под Окуловкой. Сначала была квартира в Топорке, а после перебрались в этот дом в Перетенке. Но супруг вскоре после переселения в избу умер. С тех пор я одна живу. А чуть более года назад и сына схоронила. Пока он был жив, ежемесячно по 10 тысяч рублей пересылал. Мне хватало, чтобы кошек содержать, да еще забор поставить. А теперь вот одна моя пенсия и осталась — 14 тысяч рублей. А чтобы только живность прокормить, в месяц в два раза больше нужно. И никто мне не помогает — ни соцработники, ни администрация поселения…

Невооруженным глазом видно, что дом Кононовой давно требует ремонта: краска облупилась, щели между рамами и стенами кем-то с улицы наспех залиты герметиком. В комнатах холодно: Нина Николаевна говорит, что печь вся в трещинах, тепло не держит, что у нее зимой не более 10 градусов в доме. Колодца во дворе нет, за водой нужно спускаться к источнику, что уже не под силу 78-летней бабушке. С дровами, по ее словам, тоже беда: привезут либо большие чурбаки, и нужно нанимать мужиков их колоть, либо сырые поленья.

Кошки и коты разных мастей попрятались при виде чужих людей. Сейчас их осталось 18 (остальных волонтеры пристроили). Но женщина убеждена, что к осени будет пополнение. По словам Нины Николаевны, ей со всей округи подбрасывают животных. А она не может не приютить: «Никогда ни одну живую душу не обидела. Сама буду помирать, а их накормлю, разве они виноваты, что их бросили. Мне предлагали в дом ветеранов перебраться. Но я наотрез отказалась. Животных не оставлю».

В коридоре несколько почти полных тарелок с едой для питомцев. Но коты особого интереса к мискам не проявляют — либо сытые, либо ждут, что их чем-то более вкусным побалуют, чем похлебка из перловки с рыбой. Чем более вкусным? Возможно, сухим кормом, который мешками привозят жительнице Перетенки члены общества защиты животных из Новгорода. Вот в конце марта должны снова заглянуть в гости.

Большинство ее кис в сарае живут, в дом приходят, чтобы погреться да подкрепиться. Гуляют по двору да к реке спускаются. Далеко от избы не отходят — нет нужды охотиться на мышей, когда еда всегда есть.

Вот так они и живут: бабушка Нина и ее пушистые подкидыши.

Одинокий — не брошенный
А вот Людмила Григорьевна ВАСИЛЬЕВА, живущая неподалеку, не согласна с тем, что ее соседка постоянно требует денег от властей.

— Мне — 76 лет, и я, так же, как и Нина Николаевна, живу одна. Нет, дети, внуки есть. Навещают, конечно, но нечасто. Зять обещался приехать косметический ремонт сделать, но заболел. Ничего, я работницу наняла — она побелит, покрасит. Мне пенсию недавно прибавили. Сейчас — 11 тысяч рублей, а раньше девять было. Хватает на все. Не могу сказать, что нам, старикам, не оказывают помощь. Дрова каждый год бесплатно привозят. Предлагают закрепить социального работника, чтобы помогал по дому. А что еще нужно? Я тоже животных люблю — кот и собака есть, но я так думаю: коль сам завел животину, сам и содержать должен. А иначе зачем брать?

Нанятая для ремонта работница Ольга сказала, что в Перетенке почти в каждом доме есть пенсионеры. Но они не сидят сиднем: соседей проведывают, помогают друг другу.

Кошкин дом Что беспокоит пожилых селян? Перестала ездить автолавка, и приходится как-то на центральную усадьбу — в Котово — добираться в магазины. А еще, как поведали женщины, есть сложности с оплатой квитанций за свет и газ: отделения Сбербанка позакрывали в близлежащих населенных пунктах, оставили один-единственный банкомат на всю округу, у которого вечно очереди, а к тому же старикам с трудом даются премудрости этой техники.

— Когда живешь один, безусловно, какие-то сложности возникают. Но не помню случая, чтобы администрация поселения отказала в чем-то. Нужно срочно добраться до Котова, а автобус не скоро, всегда найдутся люди, которые подвезут и продукты помогут домой занести. Фельдшер тоже всегда по первому зову приезжает. Но главное — самому без дела не сидеть. Вот скоро земля оттает, и начну в огород выходить. А там, глядишь, и дети на подмогу приедут, — подытожила Людмила Григорьевна.

Потребности и возможности
Разговор о сложностях жизни пенсионеров продолжаем с главой Котовского поселения Михаилом АРЕВКИНЫМ. В его ведении — 2000 жителей в 11 населенных пунктах:

— Из них 40% — это люди преклонного возраста. И главной проблемой сейчас действительно является доставка продуктов. Прекратило деятельность Окуловское райпо, и с февраля перестали ездить автолавки. Нам удалось уговорить местного предпринимателя — он взял на обслуживание часть деревень по одному направлению. А вот по второму, куда и Перетенка входит, пока вопрос открыт. Но организовали доставку хлеба — три раза в неделю. Что касается прочих товаров, то пока, видимо, пойдем по пути сбора заявок от населения и попросим магазин раз в неделю их развозить. Но вообще, большинство жителей этой деревни ездят на автобусе в Котово. Он ходит три раза в день, причем на центральной усадьбе — не конечная остановка, он идет дальше и возвращается назад в Котово минут через сорок. То есть у людей есть время закупиться и вернуться этим же рейсом домой.

Вторая проблема, о которой говорили в Перетенке и с которой согласен Аревкин, это ликвидация в деревнях социальной инфраструктуры. Почтовое отделение — одно на все поселение. От банка один банкомат и остался. Да еще энергетики то и дело меняют названия фирм и каждый раз новые правила оплаты придумывают, от которых у людей голова кругом.

— Я неоднократно обращался в Сбербанк с просьбами оставить в Котове, Топорке именно отделение со специалистом, а не банкомат, потому как у нас в основном жители в возрасте, и им проще, когда у них кассир примет квитанции, — продолжает глава поселения. — Предлагал рассмотреть вариант мобильного офиса банка, который бы объезжал деревни, или хотя бы присылать по графику консультанта к банкомату, который бы помогал людям производить оплату. Но мне каждый раз приходит ответ, мол, мы — коммерческая структура, и нам не выгодно держать сотрудников в малонаселенных пунктах. И поскольку общее руководство Сбербанком осуществляется в Москве, рычагов воздействия не то что у поселковой или районной администрации, но и у областной нет.

Что же касается помощи старикам, то ее, по заверению Аревкина, оказывают. Бесплатными дровами снабжает одиноких пенсионеров один из местных лесозаготовителей, мобильная бригада соцработников периодически объезжает все деревни. К тому же есть возможность закрепить непосредственно за человеком помощника, который будет два раза в неделю приходить помогать по хозяйству, закупать и привозить продукты. По желанию же пожилых людей администрация поселения поможет определить их в дома ветеранов.

— Нине Николаевне неоднократно предлагали дать в помощь соцработника. И каждый раз она отказывалась, ссылаясь на то, что не хочет за его услуги платить ежемесячно 500—600 рублей, установленные по государственному тарифу. Что ей выгоднее разово нанимать работников. Она настаивает на том, чтобы ей поддержку не вещами, продуктами, кормами для котов оказывали, а именно деньгами, — рассуждает Михаил Аревкин. — И ей по линии социальной защиты периодически пособие выписывают. К тому же мы, сотрудники администрации поселения, иногда из личных средств даем ей денег. Но вы знаете, думаю, мы избаловали ее вниманием. Иногда от других пенсионеров слышу упрек, мол, мы живем так же, как и она, одни, но сами решаем свои проблемы. И я с ними согласен.

Вместо эпилога
Не дай-то Бог оказаться на старости лет в одиночестве. Нину Николаевну Кононову можно понять: она, забытая невесткой и внучкой, нашла утешение в заботе о животных. И они отвечают ей своей кошачьей любовью.

Но она настаивает, чтобы другие люди разделили с ней бремя ответственности за подкидышей, не желая принимать никаких доводов против. И злится, обижается, когда не находит понимания. Но это ее выбор.

Администрация муниципалитета не отказывает ей в поддержке. И дальше по мере возможности будет помогать. Но не только ей одной, а и другим одиноким пенсионерам поселения.

Фото автора и с сайта Блокнот.RU