После тяжелейшего ранения стрелку-десантнику сказали, что от неподвижности его спасёт только чудо
Артёму очень идёт его фамилия — Настоящий. Имя, фамилия — это бывает как судьба. Но тогда их надо оправдывать. Вот он — смог.
На Луганщине в зоне СВО парень подорвался на мине. Ему ампутировали ногу. Как он говорит, «рубили» несколько раз и «отрубили» под «корень». Медики не верили, что он когда-нибудь сможет опереться на оставшуюся ногу, тоже повреждённую. «Это будет чудом!» — честно говорили ему. Но именно это и произошло. Он преодолел отчаяние и боль и победил. Уверен, что вернётся домой и будет тренировать детей, заниматься с ними тхэквондо.
Земляк по оружию
Об этом парне недавно рассказали в «Телеге» — в группе «Своих не бросаем». Похоже, с подачи Игоря Ялышева, героя публикации «Фергана» идёт на войну», открывшей проект «НВ» «Солдатский орден».
— Игорь Геннадьевич, скажем так, несколько преувеличил, записав меня в свои земляки, — говорит мне Артём. — Я знаю, он хотел, чтобы обо мне написали. Но вся моя жизнь связана с Питером, а новгородцем я стал на СВО, потому что попал в «новгородский» десантно-штурмовой батальон.
Наши ребята и дали ему второе имя — «Маугли». Сильный, юркий, прекрасно чувствует себя в лесу. В лесу всё и случилось. Вылез из окопа, чтобы поправить маскировку, а за ёлочкой оказалась ловушка.
— Меня сразу выключило, — вспоминает Артём. — Ребята подбежали, конечно. Повезло, что машина была поблизости — сразу отправили в госпиталь. В части подумали, что я сравнительно легко отделался. Подлечусь и в строй. Если бы…
Врачам пришлось вытаскивать его с того света. Его перевозили из госпиталя в госпиталь — Кременная, Белгород, Москва.
Потерпи, брат
— Я долго не звонил домой. Не мог говорить — не слушался язык. Только через два месяца позвонил брату. Это был момент отчаяния, когда я жутко устал от постоянной боли. Попросил: «Слава, пожалуйста, приезжай. Быстрее...» Когда я увидел его у своей койки, не мог сдержать слёз: «Братан, я больше не могу». Он погладил меня по голове, как ребёнка: «Потерпи чуть-чуть, немного осталось, всё пройдёт». Я всегда любил своего старшего брата, он был для меня примером. У него давно своя семья. Иногда мы с ним встречались, на рыбалку он меня звал. А тут в госпитале мы были вместе почти три месяца. Нас очень сплотила, сроднила эта ситуация. Брат сильно помог, просто зажёг меня. Но и он, в свою очередь, подзарядился от меня. Да! Глядя, как я налёг на упражнения, он тоже стал заниматься и набрал приличную форму.
Этот наш разговор с Артёмом был телефонным. Он по-прежнему на лечении. Ему предстоит протезирование. Но сначала нужно привести в рабочее состояние вторую ногу, в которой повреждён нерв. Артём упорными тренировками добился, что может на неё опираться, даже приседать. Мышцы нарастил. Осталось пойти, но как же трудны эти новые шаги! Он сможет, знает это наверняка. Он должен разработать эту непослушную ногу, встать на протез и вернуться в спортзал.
— По-другому свою жизнь и не представляю. Если бы не спорт, у меня не было бы стержня внутри. Он закалил характер, дал дорогу. Спасибо ему за лучшее, что есть во мне. И спасибо, конечно, маме. Она одна воспитала троих — нас с братом и сестру.
Свой выбор
Спросил, есть ли у него что-то вроде обиды на судьбу. Ведь в его жизни ничего этого могло не быть — военкомата, Кременной и той злополучной ёлочки.
— Да, я сам пошёл. В военкомате, посмотрев мой билет, позвонили в Псков: «Вам такой нужен?» А я срочную служил в разведроте в десанте. «Нужен!» — сказали. Обидно, что не повезло, что быстро выбыл и что при таких обстоятельствах. Это была передовая, были обстрелы, и я был к этому готов. Можно было рассмотреть вражеские окопы, флаги, но я ни разу не увидел врага в лицо. Может, это Богу так было угодно и Он так меня уберёг? От чего и зачем? Я не знаю…
А есть ли у него ненависть к так и неувиденному врагу?
— К тем, кого против воли отправили на войну, у меня ничего нет. Убеждённые нацики — это уже другая тема. Но самое зло — те, кто их запрограммировал на отказ от своей истории, своих предков, кто разжёг этот костёр, кто восемь лет бомбил Донбасс. Вот их точно ненавижу. Я очень надеюсь, что простой народ поймёт, кто виноват в сегодняшнем конфликте. Там такие же русские люди, как и мы. Я верю в наше государство и в нашу правоту.
До встречи
Очень хочет повидаться со своими сослуживцами. У него теперь много друзей в Великом Новгороде: «Фергана», «Медведь», «Викинг», «Морячок»... Кстати, как с Игорем Геннадьевичем-то сдружился, разница в возрасте — двукратная! Отвечает, что так воспитан — в уважении к старшим. А дружба фронтовая — особенная, самая крепкая.
Непременно надо будет навестить Константина Анатольевича — лечащего врача в главном военном госпитале имени Бурденко. «Ну тебя, наверное, уже надо ждать за рулём автомобиля», — сказал ему доктор при их последнем разговоре. Он хорошо знает пациента — Артём, переехав в один из филиалов госпиталя, шлёт Константину Анатольевичу видеоотчёты о своих успехах: вот он на костылях, вот запрыгнул на ступеньку. А машина… Так ведь Артём без отрыва от лечения уже проштудировал правила дорожного движения.
Он чётко движется к своей цели — возвращению к работе и полноценной жизни. На днях сказали, что предстоит ещё одна операция. Он готов терпеть. Не такое осталось позади.
И не только для себя он всё это делает. Ведь Артём согласился на разговор с журналистом «НВ», надеясь, что его история кого-то замотивирует, кому-то поможет тоже поверить в свои силы. Больно пошевельнуться — а ты сядь. Тебе говорят, что ты не встанешь, а ты — пойди. Борись. Ты победишь. Если очень захочешь этого.
И ещё: пусть он пока не знает, как и когда это сделает, но рассчитывает, что сможет оказать какую-нибудь посильную помощь парням на передовой. Можно рассматривать это как послание. Ставим подпись: Артём. И добавляем: Настоящий.
Публикации спецпроекта можно найти по хештегу «солдатский орден» внизу страницы.
Теги: Солдатский орден, Новгородская область, СВО
