Теорема Ферма

Так сложились обстоятельства, что мне пришлось прожить два года в деревне Белая Гора Новгородской области, Новгородского района. Я с неподдельной любовью и нежностью вспоминаю душевно добрых, простых, милых мне людей. Вынужденное проживание оказалось плодотворно- творческим. Непосредственность, порой детская наивность вызывали чувства умиления и восхищения. Ибо в их образе жизни сохранилась традиционная для русского человека - чувство стыда,справедливости и правды. Последние из Могикан. Рассказы из деревенской жизни, - это есть отражение живой без прикрас жизни сельчан. Раз они люди,Перестройка основательно перепахала деревенские устои и традиции, и очень жаль, что народ оказался не у дел. Предоставленный сам себе. И от этого пошло-поехало: кто в лес, кто по дрова. Теорема Ферма. Жители деревни Белогорье знают Степана Сто грамм, как облупленного: могут пересказать в деталях все его подвиги по пьяной лавочке. А подвигов у него было столько, сколько орденов и медалей вместе взятых было у Брежнева. И поэтому никто не поверил его россказням: что по какой - такой неведомой им причине, после одного глубокого обморочного состояния, вдруг произошли с ним такие чудеса, что он, якобы, приобрел какое-то особое видение, - видит не только всех и все насквозь, но обозревает будущее. Кому что на роду написано. Кто-то из односельчан, а таких было большинство, считали, что Степа решил нажиться на доверчивости людей. А кто трезво смотрели на вещи, говорили про Степана, как про чудика: мол, допился до чертиков, и крыша поехала у мужика. Но вскоре скептиков поубавилось, это когда он точно указал место Захару, куда тот деньги по пьяни, от бабы спрятал. Якобы, на похороны себе копил. А когда прослышали про сумму, то решили, что Захар деньги не на похороны себе копил, а на свадьбу. После этого события, естественно, потянулся к Степану народ. У кого-то что-то украли, или потерял, а в большинстве своем шли люди узнать свою судьбу в это неспокойное время. Вот так появился у нас в деревне свой Павел Глоба. Глоба не Глоба, но зажил как Павел Глоба. Если на первых порах такса у него была за визит – бутылка водки, то теперь с исполу берет: пятьдесят на пятьдесят. Во вкус вошел. Хорошо, это когда дело денег касается, - тут проблем не возникает: деньги всегда делятся поровну – пятьдесят на пятьдесят, за исключением имущество при разводе, которое делится только через суд. А проблемы возникают у Степана тогда, когда дело касается конкретного человека. У кого баран пропал понятное дело – исполу. А если у кого жена пропала? Тогда как исполу? Кому вершки, кому корешки. Вот свежий пример: у Валета Смазнова жена пропала. Лида. Как пишут в милицейских сводках: «Ушла и не вернулась». Главное еще не совсем старая женщина, на вид приятная, такую и потерять жалко. Да притом хозяйка – одна на всю деревню, другой такой не сыщешь. Правда, грешок за ней один водится: как ей под хвост шлея попадет, в виде рюмки водки, тогда все пиши – пропало. Неделю с собаками не найдешь. С пенсии на радостях пошла в магазин отовариться и пропала. Бедный Валет ждет – пождет свою разлюбезную, а ее все нет и нет. Недобрая мысль вкралась в сердце: с пути истинного сбилась. Ругает себя, костит по-черному, за то, что прокричал жене в след, чтобы на радостях купила бутылочку. Разговеться. Месяц как в рот не брали, да и не на что было. Ну, весь извелся мужик: дома сидеть не сидится, на улицу-то выскочит, беспокойным взглядом окинет улицу, в надежде, что вот она сейчас появится из-за поворота, и обрадует его. Но его надеждам не суждено было сбыться в этот день. На другой день не выдержал он терзания души и побежал в магазин, а дорога-то не ближняя. Из конца в конец деревни пришлось ему топать. Заходит в магазин и с порога спрашивает продавщицу: «Моя здесь вчера была?!». - Была, - спокойно отвечает продавщица. - А что купила? – поинтересовался Валет. - Все купила, что тебе надо. - Бутылку, - не задумываясь, ответил Валет. Продавщица расцвела в улыбке и выдала секрет его жены, хотя, она при этом просила продавщицу, чтобы та не говорила Валету, что купила две бутылки водки. - Ясное дело, где-то пьет, - грустно произнес Валет и вышел из магазина. И тут он вспомнил про Степана и прямым ходом к нему. Степан принял его в не очереди, как дальнего родственника, и спросил: - Что случилось? - Жена пропала. С пенсии пошла в магазин отовариться и пропала, - трагическим голосом сообщил Валет. - Ясное дело – где-то пьет. - Это я и без тебя знаю. Ты лучше подскажи: где и с кем? – попросил Валет. Хотя, в этом не было ничего мудреного, потому что все в деревни знают, где искать запропавшую его жену, один он не знает. Живет в счастливом неведении. Валет, хоть и дальний родственник, но Степан не попустился своим реноме и сказал, что за услугу он берет с исполу, - пополам. Валет не понял: как это жену делить пополам! Степан пояснил: - Вот бросим жребий кому вершки, кому корешки. Наконец-то до Валета дошло, что имеет в виду Степан – «вершки и корешки» и наотрез отказался. Своей женой он делиться, не намерен ни с кем и ни за какие деньги. Тогда Степан предложил новые условия и попросил Валета, назвать сумму, на какую он оценит свою жену? - Три тысячи и ни копейки больше. - Почто так мало?! – удивился Степан. - Женщина, на вид приятная. Хозяйка добрая – цены ей нет, а ты – три тысячи! - Государство так оценило, - раз у нее пенсия три тысячи. Степан понял, что с бедного родственничка поживиться нечем и сказал: - Ищи свою жену у Сандеса. Никола Сандес, опустившейся молодой человек, рыжий кабанчик, да притом большой любитель выпить за чужой счет, частенько устраивал в своем небольшом домике, - пьяные застолья. Валет не любил шумные компании, и поэтому предпочитал, выпивать с женой или в гордом одиночестве. Залетает он в дом Сандеса и видит компашка в сборе и на хорошем веселе. Голоса пробуют. Кто в лес, кто по дрова. Увидев Валета, Сандес сказал: - Вот и дирижер явился, - но тут же осекся: свирепое лицо Валета и решительность, с какой он направляется к столу, повергла Сандеса в страх. Валет прямиком к жене, и со словами: «Где моя доля?!», встал перед ней неотвратимой местью. Его жена, наученная горьким опытом, тут же поспешила выдать ему бутылку водки. Валет не оценил ее благородного поступка, зыкнул на нее, спрятал в глубоком кармане пиджака бутылку и направился к себе домой, а в след ему неслась нестройная песня: «Миленький ты мой, возьми меня с собой». Вскоре из дома, в котором проживал Валет, из настежь раскрытых окон, доносилась жалобная песня. Это по пьяной грусти пел Валет. PS. Собрались на днях мужики обсудить последние новости да решили своим сходом, - направить к Степану ходоков, пусть предскажет чего им ждать в ближайшем времени, от международного экономического кризиса: дефолта или какой другой пакости? Степан принял мужиков с деревенским радушием: хлебосольно от души. Сказал, что им кризиса бояться нечего, и в подтверждении своих слов, рассказал анекдот. А насчет будущего сказал, что оно видится ему светлым – светлым, безоблачным. Людей как таковых он не видит, а видит ангелов и все в белых одеждах. А как это понимать, мужиками бы следовало поинтересоваться у Степана, но они скромно промолчали, оберегая свое невежество. Удивились его мудреным словам и решили про себя, что такое спьяну не привидится. Каждый по-своему объяснял видение Степана, а что конкретно хотел этим сказать Степан, для них по сей день остается неразгаданной тайной, как некогда теорема Ферма.