Осенью 1242 года князь Ярослав Всеволодович был позван царем татарским Батыем прийти к нему в Орду. Это сообщение русских летописей идентифицируется как дата начала монголо-татарского ига на Руси. Хотя можно выразиться и по-другому: начинали налаживаться связи русских княжеств с создававшимся Бату-ханом государством.
Николай Карамзин объясняет покорность русских тем, что «дружины князей и города не хотели соединиться, действовали особенно, и весьма естественным образом не могли устоять против полумиллиона Батыева: ибо сей завоеватель беспрестанно умножал рать свою, присоединяя к ней побежденных». В действительности положение монголов было весьма сложным. Бату-хан вынужденно вернулся из набега на Европу, поскольку узнал о смерти правителя Большой Орды хана Угэдея. К власти рвался враг Бату-хана хан Гуюк. Это означало, что дорога домой Бату была закрыта.
Он пошел на Волгу, но не с 500 тысячами воинов, а всего с четырьмя-пятью тысячами. Следовательно, предводитель монголов был заинтересован в добрых отношениях с Русью. Потому и было сказано отцу Александра Невского: «Ярослав, будь ты главным князем». И Ярослав возвратился в свою землю с великой честью.
Между тем в Новгород, где находился в тот период Александр Невский, после побед над шведами и тевтонцами явилась другая напасть — Литва. Новгородская первая летопись сообщает под 1245 годом: Напала Литва на села около Торжка и Бежиц, и погнались за ними новоторжцы с князем Ярославом Владимировичем и схватились с ними. И отняли у новоторжцев коней, а самих побили и пошли с пленными прочь. Вот тут внимание! На помощь русским приходят монгольские отряды: погнались за ними Явид и Эрбет с тверичами и дмитровцами и Ярослав с новоторжцами. И бились с ними под Торопцом, и княжичи их убежали в Торопец и заперлись. Утром подоспел Александр (Невский. — Г.Р.) с новгородцами и отнял у них полон весь, а княжичей порубил. И потом новгородцы отступили, а князь (Александр. — Г.Р.) погнался за литовцами со своим двором, и бил их под Зижечем, не упустил ни одного мужа и перебил остаток княжичьего войска. А сам взял сына (Василия. — Г.Р.) своего из Витебска и поехал с небольшой дружиной. И встретил иную рать у Весвята. Но тут ему Бог помог и тех тоже избил. А сам и дружина его пришли здоровы.
Это был тревожный сигнал. Хотя встряска, которую новгородский князь устроил воинам литовского князя Миндовга, отрезвляюще подействовала на агрессоров, нельзя было полагаться на то, что история не повторится. В конечном счете, Ливония, Швеция и Литва вполне могли объединить свои силы против Новгорода. Необходимость принятия решительных мер стала еще острей после смерти 30 сентября 1246 года великого князя Ярослава Всеволодовича.
Поэтому в 1246 году, сообщает Новгородская первая летопись, пошел грозный князь Александр в Татары к царю Батыю. Так ему сказал царь: «Мне покорил бог все народы. Ты один не хочешь мне покориться, силе моей. Но если хочешь сохранить свою землю, прийди ко мне и узри величие царства моего». Князь Александр, услышав весть сию, пошел сперва во Владимир с силой большой — похоронить отца своего. И грозен был приход его. До устья Волги дошла весть. И начали жены пугать детей своих: «Александр, грозный князь, идет». Из текста видно, что новгородский князь совсем не на поклон шел к Бату-хану, но заявлял свои права на великое княжение. Тем более что и летопись не оставляет сомнений в том, что равный шел к равному: Когда он приближался и услышали орыдынские князи о приходе князя русского Александра Грозного, поведали царю и вышли его встречать. Князь же Александр, сын Ярослава, вышел перед царем. Когда увидел его царь Батый, очень удивился и сказал вельможам своим: «Воистину мы видим, что нет подобного этому князю». Царь Батый дал великую честь и дары русскому князю Александру и отпустил его с великою любовью. Такой была первая встреча Александра Невского с Ордою…
Геннадий РЯВКИН
