В суде рассматривается уголовное дело акушера-гинеколога, обвиняемого в гибели матери и её новорождённого ребёнка
В июле Следственный комитет по Новгородской области завершил расследование уголовного дела в отношении 62-летнего доктора областного родильного дома.
Ее обвиняют в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 109 УК РФ, — причинение смерти по неосторожности двум лицам вследствие ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей.
Дело врача
Трагедия произошла в ночь с 29 на 30 апреля прошлого года. В роддом на улице Державина областного центра карета «скорой помощи» доставила 27-летнюю беременную Татьяну Павлову, по версии следствия, «с жалобами на разовое незначительное кровотечение».
Пользуясь формулировками стороны обвинения, дежурившая врач «по неосторожности в виде небрежности, при отсутствии надлежащих оснований для выполнения экстренной операции кесарева сечения, неправильно интерпретировала симптомы и приняла необоснованное решение о её проведении». При этом, чтобы остановить кровотечение у роженицы и предупредить гипоксию (кислородную недостаточность) плода, отказалась от проведения консервативных мер лечения, т.е. таких, которые не предусматривают хирургическое вмешательство.
В ходе операции при проведении индукции анестезии у женщины остановилось сердце. Однако дежурный врач не приняла решения об извлечении плода с одновременным проведением реанимационных мероприятий. После восстановления сердечной деятельности роженицы ребёнка из матки освободили. Но через несколько часов он умер в реанимационном отделении от острой тяжёлой гипоксии, обусловленной остановкой сердца матери и недоразвитостью своей дыхательной системы.
На момент кесарева сечения срок беременности составлял 33 недели. В этот же день около 8.00 утра «в результате послеоперационной острой массивной кровопотери на фоне последствий глубокой гипоксии мозга, возникшей в результате остановки сердца, при индукции анестезии, скончалась и женщина».
Установить прямую причинно-следственную связь между ненадлежащим исполнением своих профессиональных обязанностей врачом и смертью роженицы и её новорожденного сына следствию помогло заключение судебно-медицинской экспертизы, выполненное специалистами Военно-медицинской академии им. Кирова. Имея в распоряжении достаточную доказательную базу, дело врача в июле было направлено в Новгородский районный суд.
Несчастный случай
К настоящему времени состоялось шесть судебных заседаний, участие в которых принимал отец погибшей — Александр ОРЛОВ. На одном из них, где в качестве свидетелей были допрошены руководство роддома и коллектив дежурившей в те сутки бригады, присутствовала и я.
Могу отметить, что коллеги доктора солидарны во мнении: она не виновна. Ошибки и уж тем более халатности в её действиях не было. Акушера-гинеколога охарактеризовали как опытного, авторитетного специалиста с многолетним стажем работы, в адрес которой никогда не поступало жалоб и нареканий со стороны пациенток.
По словам главного врача областного клинического роддома Валерия МИШЕКУРИНА, имелись все показания для проведения кесарева сечения.
— Женщина поступила с диагнозом предлежание плаценты (патология, опасная большой кровопотерей. — Авт.). У неё было зафиксировано кровотечение, сердцебиение плода страдало. При таких условиях независимо от сроков беременности и состояния ребёнка необходимо проводить операцию. Подобная тактика была бы у любого врача акушера-гинеколога. Причина же смерти женщины — острая сердечно-сосудистая недостаточность, возникшая вследствие анафилактической реакции (угроза жизни при реакциях аллергического характера. — Авт.) на наркоз. Причина смерти ребёнка — гипоксия и глубокая незрелость.
Кроме того, врач заявил, что он абсолютно не согласен с экспертами Санкт-Петербургской академии, поставившими диагноз — геморрагический шок (состояние, связанное с острым и массивным кровотечением во время родов. — Авт.), при этом не приняв во внимание патологоанатомическое заключение, сделанное в Великом Новгороде. «Я присутствовал на вскрытии пациентки, и она не выглядела, как погибшая от кровотечения», — сообщил руководитель роддома.
По выступлениям медиков в суде, пытавшихся восстановить в памяти события той ночи, вырисовывалась следующая картина. В стационар Татьяна поступила с кровяными выделениями, которые, по её жалобам, начались дома. Женщина находилась в тревоге за малыша. Немного успокоилась, когда аппарат уловил глухое сердцебиение ребёнка. Но ленту ЭКГ медики оформлять не стали, ссылаясь, что ситуация исключала трату времени на «писанину».
Дежурная врач срочно направила роженицу в операционный зал, где Татьяна самостоятельно, без чьей-либо помощи перебралась с каталки на операционную стойку. Стали вводить наркоз, и вдруг монитор показал остановку сердечной деятельности. Далее последовали искусственная вентиляция лёгких, наружный массаж сердца, применение дефибриллятора. Сердце не функционировало 13 минут. Как только его завели, операцию продолжили. Ребёнка извлекли достаточно быстро, но его состояние требовало реанимации. Поскольку уровень артериального давления женщины был крайне низким, она продолжала кровить, матку пациентке удалили. Утром Татьяны и её малыша не стало.
Их смерть новгородскими врачами однозначно оценивается как несчастный случай. Никакого наказания медики, принимавшие участие в операции, не понесли. Ни врач, ни её ассистент, ни анестезиолог-реаниматолог, ни медсестра-анестезист. Единственное, как сказал главврач Мишекурин, они тяжело переживали ситуацию. А молодому доктору (ассистенту) пришлось даже перейти на другое место работы, поскольку из-за стресса он не мог принимать роды и даже присутствовать на них.
И всё же. Возможно ли было проводить одновременно сразу два действия: реанимировать пациентку и обезопасить ребёнка? Валерий Мишекурин ответил суду, что практически это невыполнимо. Что могло бы предотвратить трагедию? По его мнению, госпитализация женщины на 28-й неделе, как требовал её диагноз — предлежание плаценты, но Павлова от пребывания в больнице отказалась, поскольку в ней нуждался её первый маленький ребёнок.
Смерть была неизбежна?
— Согласно протоколу заседания общества акушеров-гинекологов Новгородской области, на котором рассматривались причины смерти Татьяны и её сына, специалистами случай Павловой отнесен, дословно, к непредотвратимым. По их заключению получается, что она приехала в роддом, чтобы умереть. Но я не могу понять, почему здоровая молодая женщина, ведущая здоровый образ жизни, некурящая, равнодушная к алкоголю, умерла на операционном столе? — уже после судебного заседания своими размышлениями делился со мной Александр Орлов. — Что произошло той ночью на самом деле, мы уже никогда не узнаем. И, тем не менее, есть документ, в котором говорится, что в течение шести часов в организм дочери было введено около трёх десятков различных препаратов.
Мужчина сомневается, что его дочери рекомендовалась госпитализация. Если предлагалась, то ненастойчиво. Ведь на плановом УЗИ буквально накануне гибели Павловых ничего угрожающего жизни женщины и ребёнка врач не зафиксировал. Что, кстати, подтверждает дневник наблюдения за беременной. Его возмущает, что ему как близкому родственнику погибшей врачи не представили материалы федеральной проверки по поводу её смерти.
Кроме того, только благодаря настойчивости Александра Орлова была назначена судебно-медицинская экспертиза. После того как он обратился в Генеральную прокуратуру РФ. Как рассказал Орлов, изначально следователи отказывали в возбуждении дела.
Мужчина намерен бороться до конца. Будет вынесен оправдательный приговор врачу — обжалует его в областном суде, нужно будет — дойдёт до Верховного. Объясняет, что справиться с болью о потерянных дочери и внуке он не сможет никогда. Не собирается отказываться и от иска на роддом. С учреждения он намерен потребовать компенсации морального вреда за совершённую в его стенах ошибку. Впрочем, её ещё предстоит доказать.
Доктор же продолжает работать. Судя по высказываниям молодых мамочек на сайтах, специально посвящённых непредвзятым отзывам о роддомах, более квалифицированного специалиста, чем она, надо поискать. Ни одного негативного сообщения в её адрес я не нашла. Напротив, только слова благодарности за её грамотные действия при кесаревом сечении и чуткость, которую она проявляла к своим подопечным. К слову, последние комментарии оставлены уже в этом году.
С доктором у меня тоже состоялась короткая беседа. Удивительную информацию она дала! Несмотря на то что некоторые СМИ уже писали о случае Павловых и о начале судебного процесса, к ней никто из журналистов не обращался! Правда, врач говорит, что необходимости в этом не видит. И добавить ей к сказанному в суде её коллегами больше нечего.
На вопрос, готова ли она к тому, что отец погибшей не успокоится, пока её не накажут, тихо ответила, что в её невиновности его уже никто не разубедит. Извинилась и, сославшись на операцию, прервала разговор…
Фото с сайта baby.ru
