Явившись на белый свет людьми, мы склонны принимать этот факт как некую безусловную данность, якобы дающую нам право свысока поглядывать на окружающий мир. Или, периодически вздыхая из-за жизненных проблем, мечтать, подобно герою мультфильма «Баранкин, будь человеком!», о том, как неплохо было бы родиться беззаботной птахой или мотыльком.
Чаще всего нам и в голову не приходит ежедневно радоваться своей участи, сколь бы трудна она ни была, и без устали благодарить судьбу за шанс оправдать наше земное существование. До тех пор, пока вдруг не подвернется случай выпукло представить себя на месте другого создания...
Пятнистая гиена — самая крупная среди четырех видов современных гиен. И в отличие от сородичей-одиночек ведет стайный образ жизни. Населяет саванны Африки к югу от Сахары. Ближайший родич пятнистой гиены — чуть более крупная гиена пещерная в Плейстоценовый период встречалась по всей Евразии с запада на восток наряду с мамонтами, шерстистыми носорогами и пещерными же львом и медведем; с ними же и вымерла.
Сегодня родина гиен — Африка, все четыре вида там обитают вплоть до самого юга. Хотя полосатая гиена распространилась шире прочих, ареалом своим покрыв пустыни и предгорья от Ближнего Востока и Аравии до Средней Азии. Впрочем, она, как и похожая на нее бурая гиена из Намибии, и насекомоядный земляной волк, самый мелкий из четверых, ведут очень скрытный образ жизни и потому не имеют столь широкой известности, которой обладает их пятнистая родственница, прославленная в бесчисленных документальных лентах об африканских хищниках. Таким образом, при слове «гиена» наше воображение в первую очередь рисует гиену именно пятнистую.
О ней и речь сегодня.
Людская молва гиен не любит и даже презирает. Она то приклеивает к ним ярлык зловонных пожирателей падали, то представляет их безжалостными, но трусливыми убийцами. Вспомните: Человек-гиена — самый омерзительный среди персонажей фантастического романа Герберта Уэллса «Остров доктора Моро». Однако на деле эти существа, конечно же, совсем не одномерны. К тому же важна точка зрения, с которой на них смотришь. Да, пожиратели трупов. Или всё-таки санитары саванны? Да, безжалостные убийцы. Или — умелые охотники? Они разные. Такие, какими создала их природа-мать. Иными быть не умеют, и не нам их оценивать, тем более — судить.
А то, что они нервные, дёрганые, так будешь нервным, когда столько врагов кругом и все мысли о куске мяса насущного!
Мне вот лично гиены симпатичны. Да-да, они способны вызвать симпатию. Может быть, не тогда, когда спешат насытиться и, озираясь в этой спешке, на мгновение поднимают окровавленные морды, вынув их из брюха растерзанной зебры. Но вот в семейных отношениях «мать — дитя» эти звери бывают очень заботливыми и нежными, и в такие минуты белозубый оскал мощных челюстей гиены напоминает улыбку голливудской звезды.
А какие у них шеи... Длинные, почти лебединые (если и преувеличиваю, то самую малость). Эх, дерзнул бы, что ли, какой-нибудь поэт описать такую шею в рифмах! Но ведь нет. Обидно, право. Лев, тигр, да просто домашняя кошка в скольких произведениях словесности воспеты. Однако мало кто, глядя на гиен, думает о них как о ближайших кошачьих родственниках. Тем не менее именно так оно и есть. От похожей на нее собаки гиена столь же далека, как, например, человек от павиана.
В Берлинском Тирпарке (Berlin Tierpark-Friedrichsfelde) семейству пятнистых гиен предоставлен просторный открытый вольер, очень удобный для наблюдения за зверями и их фотографирования. Приехав туда на неделю, я жалел, что не было возможности провести возле одной этой экспозиции хотя бы полдня. Столько интересного можно было бы увидеть и снять! Но, увы, зоопарк так велик и богат животными, а времени — если, конечно, ты не житель Берлина, — так мало...
Одна из особенностей образа жизни этих зверей — в их стаях царит махровый матриархат. Даже самая юная самка на лестнице групповой иерархии стоит выше самого крупного, мощного и свирепого самца. Семью пятнистых гиен Тирпарка составляли родители и трое их детей — старшая сестра и ее младшие брат с сестрой. Мне повезло увидеть последних совсем мелкими, когда они еще были не пятнистыми, а черными, и старшенькая трогательно опекала обоих. Но на следующий год картина оказалась уже иной. Мама и обе дочки постоянно третировали «парнишку», кусая его за зад, хотя он ничего плохого им не делал, а просто старался быть в стороне. Годовалый гиенёнок только поджимал хвост да отщёлкивался зубами — вот и всё, чем он мог ответить преследующим его доставалам.
Взрослый же самец вообще долго не попадался мне на глаза, целыми днями отлеживаясь во внутреннем помещении. Но однажды вечером, возвращаясь в зоопарковскую гостевую комнату после очередного фотографического дня, я оказался возле вольера гиен и увидел его, вышедшего на прогулку. С безумным видом зверь скакал по самому краю окружающего вольер водяного рва: туда — обратно, туда — обратно... Никто его не гонял, не кусал, вообще никак не трогал. Но стоило ему чуть отклониться от узкой береговой линии, как все три самки поворачивали головы в его сторону. Под их взглядами папашу отбрасывало назад, словно ошпаренного, и он продолжал свою безумную скачку по мелководью, вздыбив шерсть, сверкая глазами и истерично взвизгивая. Из-под его лап летели брызги, а мне оставалось всей душой сочувствовать бедолаге и от души же радоваться, что посчастливилось уродиться на свет человеком, а не пятнистой гиеной.
Фото автора
