или С чего начинается и чем заканчивается поход горожанина за искусством
К выставочным волнам, время от времени накрывающим новгородский Центр современного искусства, мы уже привыкли. Хотя когда явление только появилось, вспомните, — удивлялись.
Для начала — самой экспрессии, таящейся в манящем слове «волна». Затем несочетаемости одних экспозиций с другими. После — упорству, с которым директор Центра Сергей ПУХАЧЁВ их сочетал. Время прошло, удивление — тоже. Остался сам принцип. В последний день января ЦСИ накрыла очередная выставочная волна. А многообразие представленных выставок и разность людей, пришедших их посмотреть, продемонстрировали: из места встречи с искусством площадки Центра превратились в место встречи людей. И это любопытно.
Круг первый: где находится Валаам?
Опытный и радушный хозяин Пухачёв принимает своих гостей на втором этаже Центра, в светлом зале с крупными, выразительными окнами, и постепенно, выставка за выставкой спускает нас в подвал. Итак, первой вниманию гостей представлена выставка новгородского фотографа Бориса ДАЦКОВСКОГО.
Фотография — чуть ли не любимое искусство горожан. Во-первых, у каждого есть фотоаппарат. Во-вторых, у каждого есть мнение, в-третьих, фотовыставки в городе нередки. Может быть, поэтому значительная часть новгородцев приходит на выставку с фотоаппаратом, упорно делают фотографии на фоне фотографий или просто делают фото экспонирующихся фото. Вдоль одной из фотостен прогуливаются три старшеклассницы:
— Валаам... Это где?
— Ты думаешь, я помню сейчас, где это?
— Посмотри на этот портрет. И что у неё с бровями?
— Фото было маленькое, но его растянули, вот так и получилось...
— Картье-Брессон как-то сказал, что между хорошей и посредственной фотографиями — часто миллиметры. Чуть ближе камера, и жанр превращается в бытовую сценку, а отойдёшь немного — и перед нами портрет, достойный Родченко, — открывает выставку Пухачёв. — У Бориса такие фотографии, безусловно, есть!
Дацковский в свою очередь рассказывает о том, что волнует его как фотографа — человек! Ему-то и посвящена большая часть работ. «Хочется передать грани характера человека через глаза, эмоции», — рассказывает Дацковский, и даже невнимательный зритель вынужден признать: главная тема фотохудожнику действительно удаётся.
— Сергей Борисович, это вам! — видимо, студент отдаёт искусствоведу, по совместительству — преподавателю, Сергею Пухачёву, гуляющему между зрителями, курсовик.
— И что мне теперь — под мышкой его носить? — ухмыляется Пухачёв.
Круг второй: миров созвучие
В зал за красной дверью зритель проходит мимо кафе, отвлекающего от вечного бренными запахами подозрительной пищи. Тут горожанам приходится действительно серьёзно присмотреться, а затем и подумать, потому что центральное событие выставочной волны — это проект, объединяющий имена Микалоюса Чюрлёниса и Николая Рериха. Оба художника представлены в репродукциях, что заставляет задавать определённые вопросы.
— Подлинные работы автора из музея не вывозятся. Из-за хрупкости техники исполнения они боятся света и влаги, — приходит на выручку Пухачёв. — Художника часто причисляют к литературно-психологическому символизму или объявляют пионером абстрактного искусства. Действительно, Чюрлёнис не относится к числу живописцев, в картинах которых всё сказано. «Чтение» его замыслов предполагает определённый уровень художественной культуры.
Каков он, этот определённый уровень, нам, обывателям, остаётся только догадываться. Но по словам искусствоведа, единственный повод, по которому Чюрлёнис мог сердиться, — когда его просили объяснить смысл его же картин. Пожалуй, в этот вечер художник был бы по-настоящему зол.
— Чюрлёнис не новатор, но он настолько нов и удивителен, что нам очень трудно это схватить. Наверное, он пришёл к нам слишком рано, — делится своим мнением господин Стасис УРБАНИС, директор музея Чюрлёниса в Вильнюсе. В музее его зовут дедушкой Чюрлёниса.
После абстрактных, космических работ Чюрлёниса на подборке репродукций Рериха, объединённых понятным и простым «Русь Великая», взгляд новгородцев, безусловно, отдыхает. Особенно частые и задумчивые остановки происходят у репродукции «Заморские гости». Что-что, а уж эта картина знакома даже молодому поколению. Как минимум по учебникам истории, которые и иллюстрирует.
В следующем зале — проект «Миров созвучие» в исполнении квартета Игоря и Светланы Анисифоровых, дебютантов Анны Антоновой и некой Джулиэт.
Возле одного из автопортретов стоят молодая девушка и парень:
— Интересная работа!
— Мне тоже так кажется. Я тоже немного рисую...
— Давайте познакомимся, вас как зовут?
Интересно, что они смогут рассказать детям о собственном прошлом в случае успеха: познакомились на одной из выставок? Как ни крути, а начало хорошее.
Круг третий: вы — машина!?
Пока художники-могикане занимаются живописью и выводят формулу такого мазка, которым потом искусствоведам хочется лакомиться как конфеткой, зритель спускается в последний зал Центра, подземное пространство, где вовсю хозяйничает цифровое искусство в исполнении Алексея АНДРЕЕВА.
Проект явно интересует новгородцев. Да и сам Пухачёв отмечает: давненько на открытии не было такого количества гостей. У тайны может быть сразу несколько разгадок. Возможно, дело в том, что Андреев работал художником-постановщиком фонов в недавно приключившейся анимационной ленте Георгия Данелия «Ку! Кин-дза-дза!», а может, любопытство горожан продиктовано тем, что успешный нынче Андреев — в прошлом новгородец. В конце концов, не всё ли равно.
На картинах Алексея парящие над миром рыбы-корабли, цифровые черви, сопровождающие горожанина по дороге домой, призрачные драконы, кормящиеся с руки человеческой тени, в общем, будущее, незаметно ставшее реальностью. Особенно любопытны сочетания работ и их названий.
— Вы — машина, Алексей? — подтрунивает Пухачёв.
— Нет, для меня эти работы — часть личных переживаний. Если отклик — прекрасно. Техника выполнения тут, кстати, вовсе ни при чём. Масляная живопись когда-то тоже была инновацией.
— И всё-таки как рождаются ваши миры? Алкоголь? Что-то ещё?
— Это состояние между сном и явью. Я нашёл для себя способ обходиться без фармакологии. Просто бессознательное занимает в нашем мозге куда больше места, чем сознательное.
После завершения официальных речей молодого художника перехватывают дамы солидного возраста, постоянные гостьи Центра современного искусства. На лицах их — удивление, в глазах — вопрос. Андреев кивает друзьям, ждущим неподалёку, и начинает обстоятельную приватную лекцию о направлении Digital Painting в искусстве.
Комментарий
Сергей КОЗЛОВ, театральный критик:
— Выставочная волна — явление, апробированное на жизнеспособность на многих площадках. Выбор — это наше экзистенциальное всё, особенно если речь идет о человеческих ценностях, а трёхуровневая площадка Центра современного искусства позволяет, заскучав или не найдя «своего», уйти из одного пространства и зависнуть в другом, когда город накрывает выставочная волна.
ЦСИ, без вариантов, — место соприкосновения с искусством. Но в том же Петербурге есть «Эрарта» или «Пушкинская, 10», куда люди приходят потусоваться в окружении современного искусства. Сергею Борисовичу чем дальше, тем больше удается создать в своем пространстве такую атмосферу. Назначить встречу, провести деловые переговоры, а заодно и обсудить новинки — это же прекрасно!
В конце концов, никто в каком-нибудь арт-кафе не смотрит на тебя косо, когда играют выдающиеся музыканты, а ты обсуждаешь партнерское сотрудничество за своим столиком. Предметы изобразительного искусства вообще молчат. И говорят только тогда, когда на них обращают внимание.
Владимир БОГДАНОВ (фото)
