Спасение усадьбы Сперанских — дело рук самих Сперанских
Сперанская мыза, несколько минут езды от деревни Савино, живописное местечко, вздыбившееся над заливными лугами, тянущимися к реке Вишере. На другом берегу в удалении виднеется Варлаамо-Хутынский монастырь.
Кабы не это, деревня как деревня. И вот еще кабы не несколько вековых лип, окруженных молодежью — кленами да ясенями. Под сенью древ, как малый вал, — накрытый землей прямоугольник фундамента господского дома. Хороший такой был дом — 34 метра длины по фасаду. А вокруг парк был. На каких-то без малого десяти гектарах.
Граф был прав
Здесь жил ссыльный граф Михаил Михайлович Сперанский. Тот самый, кто изображен на памятнике «Тысячелетие России». Выдающийся законник, преобразователь, государственный деятель.
В 1832 году вышел из печати «Свод законов Российской империи» в 15 томах, работа над которым проходила под руководством Сперанского. Еще через год на заседании Государственного совета Николай I наградил его высшим орденом империи — Андрея Первозванного: снял звезду с себя и возложил на Сперанского. В 1839-м, за месяц до смерти Михаил Михайлович был возведен в достоинство графа.
Далеко не всегда судьба была столь ласкова с сыном священника, достигшим высот положения благодаря своим исключительным личным достоинствам. Весной 1812 года Александр I отправил госсекретаря Сперанского в отставку и ссылку. Лишь по окончании войны с Наполеоном (о неизбежности которой так неосмотрительно предупреждал Сперанский, пополняя список своих грехов во мнении окружения государя) ему было дозволено поселиться под Новгородом, в Великополье, куда он стремился всей душой.
Имение Сперанский приобрел у наследников графа Миниха в 1811-м. А пожил тут немного — в 1814—1816 годах. Но и этого достаточно, чтобы cчесть мызу с почившим поместьем (а стерла его с лица земли окончательно и бесповоротно, как и много чего еще на Новгородчине, война) местом особым и заслуживающим лучшей участи, нежели простецкий раздел «свободного куска земли» на сотки, которыми измеряется современный дачный рай.
Взмах волшебной палочки
«НВ» уже рассказывали о такой опасности («Неизвестная земля», 15 декабря 2012 года). Если где-то ставят колышки, то тем самым некоторым образом, извините за двусмысленность, помечают территорию. Ведь так? Пометили чуть ли не в самом центре парка, вблизи руин усадьбы. 50 соток. Самых лакомых. Не шутка.
И ладно бы впрямь земля была абсолютно неизвестной. Так нет же: в 1997 году постановлением областной администрации «Парк усадьбы Сперанского XVIII—XIX веков» был признан объектом культурного наследия регионального значения. Известная коллизия: постановление аж из прошлого века можно не замечать, поскольку охранные обязательства вытекают из ныне действующего федерального законодательства, требующего, в частности, разработки проекта охранных зон. А на нет и шлагбаума нет для потенциального застройщика. Что до охранного обязательства здешней администрации от 2003 года, то всего ведь не упомнишь. Наверное, в силу простой человеческой забывчивости поселенческими правилами землепользования и застройки парк был определен в зону, подлежащую всякому полезному хозяйственному деланию.
Но есть женщины в русских селеньях! Ирина СПЕРАНСКАЯ, обойдя бог весть сколько кабинетов, убрала-таки колышки. Хотя сама к ним и пальцем ни притронулась.
Удивительное дело: еще недавно, будучи у нас в редакции, Ирина Николаевна сокрушалась, что, видимо, «плетью обуха не перешибешь». И мы, грешным делом, подумывали: а не зайти ли нам на второй круг? А теперь нас не на похороны усадьбы — на ее второе рождение зовут. Чудес не бывает, конечно, никто не вернул ее в первозданный вид. Зато глава Савинского сельского поселения Виталий БАБИЧ вместо туманных ответов почти двухгодичной давности четко говорит нам, что никакого строительства там не будет.
А ведь на территории парка, по словам главы, реально есть арендаторы из числа местных жителей. Раз так, у них есть свои законные интересы. Значит, юридически проблема не решена. Но если и власть, и чиновники, ведающие вопросами охраны культурного наследия, убеждены, что усадьбу надо сберечь, это, хочется надеяться, почти гарантия.
Виталий Иванович, как нам показалось, теперь вообще сторонник Сперанской и даже благодарен ей за заботу о жемчужине поселения.
Урок «Пиковой дамы»
А какие надежды у местной основной школы! Пообщался с директором Ольгой ФАТЕЕВОЙ.
— Будем экскурсии делать для детишек. Спасибо Ирине Николаевне, она столько интересного материала собрала. И для показа, и для рассказа. Эти репродукции, тексты и сам парк вместе — просто здорово. О выставке думаем, хотя бы небольшой, передвижной. Это для начала. Родителей подключим: взрослые, они ведь почти ничего не знают о нашей местной истории. Им — просвещение, от них — помощь. Элементарные вещи хотя бы сделать: обкосить территорию, навести порядок.
Ирина Николаевна, будто и впрямь, выучила назубок все про Сперанского и его семью. И эта прочно усвоенная информация уже сама подсказывает идеи. Идем по парку, останавливаемся у липы, которой то ли двести лет, то ли триста — не могут этого точно сказать специалисты, ствол в два-три обхвата, причудливые извивы ветвей, таинственное дупло...
Спутница начинает вдруг говорить о конкурсе для школьников, которого еще не было: «Найди письмо». Как чье? Пушкинской барышни-крестьянки. А Пушкин что тут...
«Да вы что!» — и тебе указывают на точки соприкосновения. Вот эту хотя бы: дочке Сперанского устроила замужество Наталья Загряжская — прототип героини «Пиковой дамы», между прочим.
Фамильный интерес
— На самом деле мне еще собирать и собирать, — Ирина Николаевна скромно оценивает имеющийся архив. Очень надеется, к примеру, отыскать чертежи усадьбы.
А вопрос о совпадении фамилий, часом, не волнует? Еще как! Пока Михаил Всеволодович Сперанский питал здоровый скепсис к трудам жены, пытающейся отыскать связующую нить времен, она представила его вниманию предварительный результат. Мол, у выдающегося однофамильца было целое облако бедных родственников. И Михаил Всеволодович оттуда.
Документа, подтверждающего регалии, правда нет. Зато есть внук — полный тезка Михаила Михайловича. А еще можно долго рассуждать о том, какими путями неисповедимыми современные нам Сперанские оказались на Сперанской мызе. Несколько лет назад купили участок в считанных метрах от бывшей усадьбы, построили дом. Коренные ленинградцы. Он — инженер-механик, она — патентовед.
Впрочем, с недавних пор Ирина Николаевна еще и литератор. В соавторстве с нашим известным краеведом Людмилой Филипповой выпустила книжечку «М.М. Сперанский в новгородской ссылке». Не читали? Так еще и презентации не было. Это мы так, информируем.
И еще одна заметка — на будущее. Видимо, в Савине и на усадьбе скоро будет праздник. Сперанский, напомню, поселился там в 1814-м. Дело было в октябре. Почему не отметить? Пусть скромно, но со вкусом.
Если о чем-то большем... У Сперанской — некоммерческое партнерство на тему усадьбы. Пока это как дворянский титул: почетно, но не кормит. Надо искать спонсоров. Надо делать археологию, проект реконструкции, обосновывать свои идеи. Допустим, Ирина Николаевна полагает, что лучшим памятником бывшему государственному секретарю империи (а ни памятников, ни музеев в его честь во всей России нет) могла бы стать часовня. Михаил Михайлович был глубоко верующим человеком. Кстати, по приезде в Великополье принял меры к восстановлению Савво-Вишерского монастыря. Обитель сия, увы, не дожила до наших дней. Только перестав разрушать, можно восстановить ту самую связь времен.
Комментарий специалиста
Татьяна РОМАШКЕВИЧ, художник-реставратор:
— Усадьба Сперанского даже в ее нынешнем плачевном виде очень важна для изучения русских усадеб. Даже изучение фундаментов может дать интересные научные результаты. А парк, где по сей день читается регулярная планировка, можно привести в порядок. И он тоже будет полезен для изучения новгородской истории XVIII—XIX веков.
Мы в Великом Новгороде традиционно сосредоточены на древностях, я сама специализируюсь на них. Однако непозволительно забывать и о более позднем периоде. Нельзя его терять. Я знаю, как много в этом отношении утрачено в Москве. Это не путь, так нельзя. Важна непрерывность. От первых новгородских поселений — все должно быть изучено. Обидно читать книгу и обнаруживать, что последние страницы вымараны или вырваны.
Не можем восстановить, значит, надо провести хотя бы небольшие мероприятия по консервации. Люди, которые норовят поставить колышки в таких местах, нередко страдают самонадеянностью. Говорят, что одолеют разруху, сделают лучше, чем было. Не сделают! Простите за резкость, но для этого нужно обладать иной культурой.
Фото из личного архива
Ирины СПЕРАНСКОЙ
