Почему средневековый рушанин обрёл крышу над головой, а новгородский бомжует?
Однажды мальчик Серёжа поставил на костёр консервную банку из-под кильки, набрав минеральной воды.
Это было легко и просто: там, где заканчивался бабушкин огород, начинался курорт с источниками. Юный экспериментатор рассчитывал выпарить соль. И всё бы получилось...
— Но уже тогда пришлось задуматься о кооперации и интенсификации производства, — вспоминает Сергей КУЗЬМИН. — Поэтому каждый ушёл в свой двор, чтобы принести по полену, кто-то вместо полена нашел мяч, и идея была забыта.
Лавка. Она же офис
Как выяснилось — только на время. Лет сорок, не больше. Зато сегодня Сергей Августович — куратор проекта усадьбы-музея средневекового рушанина. Это и от курорта недалеко, и стало быть, от бывшего бабушкиного огорода тоже. Усадьба выстроена еще далеко не вся, пока в наличии — обнесенные частоколом лавка (она же офис), двухизбовый сруб (он же — место для экспозиции) и солеварня. Вот она-то уже действует.
Двери настежь, дымок в лицо. Каменка, огромная сковорода — црен на ней. Где соль? Видимо, не скоро. Подсказывают: «Не сегодня, только разожгли же!». Двое суток, оказывается, надо выпаривать. И выход продукта — кило восемьсот со ста литров.
Трудно представить старорусскую улицу самой что ни на есть старой поры. Поди вся в дровах была. И в дыму. Хотя бы те кило восемьсот выпарить, и то сколько спалишь.
— Белое золото! — пришел на помощь усадьбостроитель Юрий АЛЕКСАНДРОВ.
Юрий Николаевич — коренной рушанин. Может, даже тот самый средневековый. В потомстве если.
— Вообще-то я прораб, — ушел от ответа Александров.
Понятно, что все из дерева, что сработано топором, что нигде шляпка от гвоздя не торчит. Ох и задачка у строителей — все должно быть, как в XII столетии. Получается?
— Основа — то, что найдено археологами буквально в двухстах метрах отсюда, — уверяет Сергей Кузьмин. — В том числе и расположение объектов позаимствовано нами с раскопа.
Примерно так
Археологи, Елена и Сергей ТОРОПОВЫ, и есть непосредственные вдохновители проекта. Идее — уже несколько лет. Первые эскизные предложения Тороповы сделали еще в 2006 году. Со скромной, но все-таки надеждой, что это покажется интересным Новгородскому музею-заповеднику, и, быть может, удастся получить государственное финансирование для проекта. Не вышло. Однако удалось заинтересовать старорусские власти и предпринимателей. В итоге к празднованию 1000-летия истории Старой Руссы у города появится новый объект показа.
Всего построек будет двенадцать, включая избу, амбар, клеть, баньку, хлев, солеварню... Дело спорится, так что поспеют, наверное.
Возвращение символа — соли то есть — это, конечно, здорово. Хоть и в сувенирно-коммерческом варианте. Лучше один раз увидеть, не так ли? Точно по-другому будут восприниматься рассказы о городе солеваров, о соляном бунте (рушане воспротивились монополии Иверского монастыря, завладевшего и солеварнями, и лесом аж на сто верст вокруг)...
Однако составители «хроник» не оставили буквального описания, как варили соль наши предки. А в результате раскопок, по словам руководителя Старорусской археологической экспедиции Елены Тороповой, удалось найти остатки солеваренных печей, но и только. Это слишком маленькие фрагменты, по которым невозможно восстановить древнюю технологию. Можно лишь с той или иной степенью приближения ее смоделировать.
— Да, с научной точки зрения не получится полного соответствия, в чем-то это будет микс из разных веков, но я не вижу тут ничего страшного, — говорит Торопова. — Зато усадьба станет настоящей изюминкой.
Или блином...
Доля либерализма была заложена в проект изначально, еще до того, как он начал воплощаться в качестве первого в области частного музея. Ведь Тороповы исходили из того, что «культурно-исторический потенциал города используется крайне неэффективно и прежде всего в просветительско-туристической сфере».
Менее свободных правил придерживаются новгородские коллеги Елены Владимировны. Ратуя за научный подход, они полагают, что старорусский опыт отражения средневекового уклада удачным не назовешь.
Так, заместитель директора музея-заповедника Сергей ТРОЯНОВСКИЙ называет новый культурно-познавательный объект усадьбой «новорусского рушанина».
— «Славянская деревня» в Любытине — это Древняя Русь, — считает он. — То, что делается в Старой Руссе, — нет. Начиная с «офиса» и заканчивая солеварней, которая создает неверное представление как о самом промысле, так и о наших предках. Быть такого не может, чтобы они варили соль в задымленном помещении, где дышать нечем и глаза ест. Конечно, они это делали на открытом воздухе, максимум навес строили. Быт их был прост, но рационален и уж точно не глуп.
По словам заместителя главы Старорусского района Игоря АНАНЬЕВА, музей в Любытине рассматривался как образец. Однако, как отмечает Сергей Трояновский, между любытинским и старорусским проектами есть существенная разница: первый проходил научную и общественную экспертизу, а второй — нет.
Вообще-то некоторая разница есть и в чисто старорусском измерении — если сравнить «наброски» Тороповых и то, что ныне предстает воочию. Это касается плана усадьбы. Да и в теории вопроса не все ясно.
Допустим, станет ли усадьба центром научных и культурно-образовательных проектов? Или хватит с нее и простого туристского любопытства?
Усадьбой «Родивона и Татьяны» или «Демьяна» — реальных исторических лиц, живших в городе в XIII–XIV веках, известных по берестяным грамотам и предлагавшихся Тороповыми «на обложку», она уже не стала.
А что столица?
Чем других критиковать, не лучше ли самим показать, как надо? Идее музеефикации средневековой усадьбы, стопроцентно укорененной в новгородском культурном слое, — не годы, а десятилетия. И имя хозяина давно у специалистов на слуху — Олисей Гречин — новгородский священник и художник XII века.
— По этому поводу есть ряд соображений и предложений, — поясняет Трояновский. — И все они связаны с Троицким раскопом — это очень большая территория и, что очень важно, вблизи кремля. В сущности для музея-заповедника никогда ничего не строили, используется построенное для нас. Поэтому 190 тысяч единиц археологического хранения располагаются в совершенно неприспособленных помещениях. Министерство культуры обещает с 2016 года начать финансирование проектных работ строительства фондохранилища. Есть первые прикидки, как это здание может выглядеть. И есть перспектива воспроизведения усадьбы Олисея Гречина. На том участке, который ещё предстоит раскопать и исследовать. Я имею в виду реальную усадьбу — постройки, обнесенные частоколом. Имеются достаточно достоверные реконструкции (даже в формате 3-D. — Авт.), основанные на материалах многолетних исследований.
* * *
Тем временем посмотреть на старорусскую стилизацию уже экскурсии приходят. Публике, не посвященной в научные споры, вроде, нравится. И то, что за показ денег не берут. Коммерция начнется после официального открытия.
Владимир БОГДАНОВ (фото)
