или Как Дина Чайникова создаёт моду на традиционный народный костюм
Эту улыбчивую, общительную женщину часто можно видеть на различных праздниках в «Витославлицах». Мимо ее коллекции женских и мужских нарядов, какие носили два столетия назад, не пройти: расписные рубахи, сарафаны, головные уборы.
Посетители музея деревянного зодчества с интересом разглядывают, охотно примеряют комплекты и фотографируются. А мастерица, пока наряжает гостей, рассказывает им, в каких случаях надевали тот или другой костюм, что означает орнамент на платьях или форма шапки. В настоящее время работы Дины ЧАЙНИКОВОЙ, Народного мастера РФ, представлены на областной выставке членов Союза художников России. А на днях в Новгородском институте развития образования она представила авторские копии костюмов XVIII — начала XX века.
Мы сидим с новгородкой в музее-мастерской «Живые традиции» в Политехническом колледже НовГУ, который она более десяти лет назад создала и которым по сей день руководит.
— Чтобы ответить на вопрос, с чего это я — инженер, преподаватель технических дисциплин — увлеклась изучением русского костюма, нужно начинать с детства, — говорит моя собеседница. — Родом я из Саратова. Подростковый возраст пришелся на 50-е годы. Жили мы хоть и в городе, но в так называемом частном секторе, где люди народные праздники, несмотря на запреты властей, все равно отмечали. На Пасху, Рождество доставали бабы из сундуков одежду своих родителей и наряжались. Вообще, жили тогда трудно. Купить обновку было сложно. Поэтому хозяйки переделывали старые платья да пиджаки. Бабушка меня научила шить, вязать, вышивать. Когда мне было лет 15, родители купили швейную машинку. И я сразу начала обшивать семью. Не скажу, что в школе была первой модницей, но второй — точно. Я тогда все журналы, в которых были модели и выкройки, изучала. Попадались даже издания по моде за военные годы. И оттуда брала идеи на заметку...
— То есть даже в годы Великой Отечественной в СССР выпускали журналы мод?
— Да. Я позже этот вопрос подробнее изучала. Помимо общественно-политических газет, выходили и издания по домоводству, рукоделию, шитью. Ведь семьям нужно было как-то выживать, а в таких журналах давались советы, как переделать, перешить. Помню брошюру с выкройками за 1942 год. Женские модели — очень простые в исполнении. Стиль, как сейчас говорят, — милитари. Замечу, что в советской моде это направление и после окончания войны еще долго превалировало, поскольку люди привыкли видеть в основном военную форму и не были готовы сразу отказаться от таких покроя и расцветки. Кардинальная перемена произошла как раз в 50-е, когда я училась шить. Тогда на смену прямому силуэту пришел приталенный, юбки-солнце, полусолнце, платья, подчеркивающие фигуру. Массового пошива такой одежды на фабриках, конечно, не было, но зато ателье взялись за разработку индивидуальных моделей.
— Понятно, что умение шить, вязать, вышивать вам пригодилось в жизни. Однако серьезным изучением традиционной русской одежды вы занялись уже на пенсии...
— Может, и не занялась бы, если бы не случай. Увидела объявление о выставке народного костюма в Доме народного творчества. Зашла. В экспозиции были представлены рубахи, сарафаны, но без головных уборов. Я сказала организаторам, что в таком виде комплекты выглядят незаконченными. Они согласились со мной, но добавили, что нет у них мастера по головному убранству. И тогда я предложила свои услуги. Вот с этого, собственно, и началась моя исследовательская работа.
Это сейчас в Интернете можно все что угодно найти. А в 90-е информации по костюмам было мало, искать приходилось в краеведческом отделе областной библиотеки. Изображения нарядов — черно-белые, плохого качества. А мне ведь нужно было всё изделие в разрезе, с орнаментом. Но зато как я была довольна, когда закончила часть женских головных уборов XIX — начала XX века и Дом народного творчества у меня их купил! Это вселило надежду, что я могу и дальше продолжать работу по реконструкции традиционного костюма.
— Меня, когда я рассматриваю женские платья XVIII—XIX столетий, не покидает мысль, что носить на себе одновременно такое количество рубашек, а также верхний наряд — и тяжело, и неудобно...
— Это для кого как. Я когда людей на народных праздниках наряжаю, объясняю, что на девушке сразу было восемь рубах, каждая поясом повязана, который еще и роль оберега выполнял. Сверху был сарафан.
Да, такой наряд весил прилично, но ведь когда носишь его постоянно, тело привыкает. Не забывайте, что белья, в привычном для нас понимании, не было, и вот эти самые многочисленные рубахи защищали организм от всяких хворей. И потом, наслоение одежды, с одной стороны, способно скрыть изъяны фигуры, а с другой — придать худышке весу, а ведь именно дородные женщины ценились в деревнях. Сарафаны тоже для этих целей отлично подходили.
Что касается детского облачения, то лет до 8—10 и мальчики, и девочки ходили в длинных платьях. Причем шили малышам только из ношеной, много раз стиранной родительской одежды. Считалось, что ткань, которую носила мать, защитит ребенка от болезней, лихих людей.
— Знаю, по просьбам организаций вы делаете стилизованные костюмы разных эпох. Не так давно тосненский музей заказывал вам костюм кормилицы. Наряд готов?
— Он уже представлен в экспозиции. Это был необычный заказ для историко-краеведческого музея Тосно. Он располагается в здании, которое старожилы прозвали «домом кормилицы». Его давняя хозяйка Мария Смолина была первой кормилицей будущего императора Николая II. В те времена высокородные матери не кормили детей своим грудным молоком. Для этой цели приглашали русских крестьянок, проходивших тщательный отбор. Окончив свою миссию, женщины возвращались домой, получая нередко в подарок новую избу, пожизненное жалованье и пособие. Не обижена была и Мария Смолина. Известно, что Николая она кормила несколько месяцев, потом у нее пропало молоко. И она вернулась домой, получив в награду денежное содержание, золотые украшения и одежду. Вот ее наряд я и постаралась воссоздать. Кроме того, сделала и набор одежды для младенца, соответствующий той эпохе и сохранившимся изображениям.
— В Интернете можно найти ваши методички с подробными описаниями технологии изготовления традиционных нарядов Северо-Запада и головных уборов. Как это — плести ряску на конском волосе?
— Не так сложно, как кажется. До наших дней дошло довольно много головных уборов, которые делались с использованием этой технологии. Но сама она считалась утерянной. Мне же удалось найти описание. Я как только поняла принцип, тут же начала всех своих знакомых обзванивать, чтобы найти белых лошадей, поскольку для плетения нужны светлые волосы. Замечательные венцы да каблучки с ряской получаются!
Вообще, раньше головных уборов было куда больше, чем сейчас, — сборники, сороки, кокошники, венцы... Недавно узнала, что сборник — дамский убор с немного выступающим передом — именуется еще здоровканьем. То есть женщины, встречаясь на улице, наклоняли голову и в знак приветствия, и чтобы похвастаться красотой на голове.
— Как вам кажется, растущее внимание к народной культуре вызвано неподдельным интересом к русским обычаям и традициям? Или это просто модное веяние?
— И то, и другое. Еще лет десять назад не было такого количества фольклорных ансамблей, коллективов исторической реконструкции, фестивалей народных промыслов, игр, обрядов. Когда в «Витославлицах» нахожусь со своими костюмами, люди внимательно слушают рассказы про то, как одевались два века назад и почему. Однако много сегодня и псевдоинтереса. Даже на фестивалях, конкурсах русского костюма частенько показывают наряды, которые к традиционным имеют мало отношения, — с короткими юбками, оголенными плечами. Создатели оправдываются, говоря, что молодежь вряд ли заинтересуешь теми сарафанами, что раньше носили. И в этом они отчасти правы. Комбинирование старого и нового необходимо. Но в этом случае нужно говорить о стилизации по мотивам, а не о сохранении традиций.
Фото из архива Дины ЧАЙНИКОВОЙ
