В церкви Благовещения на Рюриковом городище так бывает каждый день
Высокая церковь смотрела на Новгород с правого берега Волхова. Великий князь внимал молитве, поднявшись вверх по лестнице. И видел небо в расписной синеве...
Когда это было? Лет девятьсот тому назад. Чуть больше даже.
Церковь Благовещения на Рюриковом городище согласно летописям была заложена в 1103 году князем Мстиславом, сыном Владимира Мономаха, и возведена в четыре года. Получается, что ныне — круглая дата. Самой церкви только нет. Руины, которые мы видим сегодня, — остатки стен более позднего храма XIV века.
Проект музеефикации, осуществляющийся сейчас на средства, выделенные Всемирным банком, спасет эти стены от дальнейшего разрушения. Здесь будет территория истории.
Еще не так давно казалось, что войти в древнейший каменный храм России (старше только Софийский собор) можно исключительно фантазийно. Не было же никакой визуально-документальной памяти. Но специалисты знали, что она есть — почивает под спудом. И теперь собирают ее буквально по кусочкам.
В церкви Благовещения реставрация соединилась с археологией: то, что предстоит попытаться воссоздать, сначала надо просто достать из земли.
Этим занимались еще в прошлом году. Но особенно большая работа Центром реставрации монументальной живописи Новгородского музея-заповедника проделана нынешним летом.
— Мало! — Тамара АНИСИМОВА, заведующая центром, говорит так о 20 тысячах фрагментов, найденных у подножия храма.
Цифра — приблизительная. До кусочка не сосчитано. Хотелось большего — вот в чем дело. А ведь когда-то вся живопись первого храма на городище считалась полностью утраченной.
В 1343 году архиепископу Василию Калике и современным ему зодчим не думалось об очень далеких потомках, которые станут переживать по поводу сохранности культурного наследия. Фундамент просел? Храм разрушается? Так разобрать и поставить заново!
Впрочем, доктор искусствоведения, член-корреспондент РАН Владимир СЕДОВ (Владимир Валентинович руководит археологическими исследованиями церкви Благовещения) видит в перестройке и некий политический подтекст. Обычно новгородские церкви отстраивались заново на старом фундаменте, а здесь, на городище, иначе. Возможно, Симеон Гордый, подарив Новгороду храм, тонко намекнул на главенство власти князя и Москвы.
Но что XIV век — еще несколько десятилетий назад, когда на городище работал академик Михаил Каргер, а он проводил раскопки и в церкви Благовещения, отношение к «сбитой» росписи было иным, чем теперь. Часть фрагментов живописи, безусловно, была извлечена, хотя, по всей видимости, делалось это не с той тщательностью, как в наше время. Вероятно, какая-то часть росписи могла, так сказать, дополнительно «осыпаться». Хотя, может, часть ее находится за пределами храма, также в почве. Безусловно, археологи понимали, как ценен материал, но при этом не очень представляли себе, как его спасти. Просто не предвидели, что придет время, когда будут восстанавливать даже почти уничтоженное.
Сегодня есть уникальный опыт возвращения из небытия росписи соседней с Благовещенской Спас-Нередицкой церкви. А также живописи ряда других храмов — шедевров новгородского зодчества. И поэтому на вопрос, что будет дальше, Тамара Анисимова отвечает так:
— Конечно, я не могу обещать, что мы восстановим всё. Потери слишком велики. Но кроме того, что удалось раскопать в последние два года, есть фрагменты росписи церкви Благовещения в фондах музея-заповедника. Работа предстоит большая. В результате, надеюсь, мы сможем получить определенное представление об особенностях живописи этого храма.
Когда будут собраны все «пазлы»? Может быть, уже через год. Может, что и через два. Труд этот слишком кропотлив. Для начала каждый кусочек надо просушить и чрезвычайно бережно очистить.
Но что-то все-таки уже просматривается.
— Видите фрагмент руки? — Тамара Ивановна показывает часть собранной композиции. — Она огромна! А вот — одеяние. Вот — письмо.
Удивляет сохранность красок. Кажется, они понадежнее будут самой известковой штукатурки, на которую нанесены. Радикально испортить изображение могут механические повреждения, времени это не удалось. А ведь роспись около семи столетий пролежала в земле!
— И что? — замечает Анисимова. — В древности живописцы использовали натуральные природные красители. Их изготавливали из камня, перетертого в порошок. Разноцветные камни давали разные оттенки. Но состав краски в любом случае — очень прочный.
Нет, все-таки трудно свыкнуться с той данностью, что такое богатство немыслимо долго лежало в качестве подсыпки пола церкви.
Как не понять восторг юных помощников реставраторов — студентов. Этим летом они прикоснулись к истории Древней Руси. Своими руками!
— Ну, это лето — тема особая, как известно, — продолжает Тамара Ивановна. — Поскольку у церкви Благовещения небо вместо купола, нам тут, конечно, доставалось. Но народ у нас подобрался стойкий. Да и что нам погода, когда у нас радость?! Мы постоянно ждем открытий. И храм нас не разочаровывает: каждый день находим настоящий клад! Никакой отпуск, никакая поездка за какой-то экзотикой не даст таких ощущений.
Интересно, что именно церковь Благовещения впервые собрала на раскопе и археологов, и реставраторов. Казалось бы, у каждого — своя планида...
— Не совсем так, — возражает Владимир Седов. — Надеюсь, вы не думаете, что мы намеревались потоптаться тут, как слоны? Архитектурная археология предполагает нежное и трепетное отношение к чужому труду, к смежной дисциплине. Мы бы и сами старались достать как можно больше фресок. Но получилось бы дольше и менее профессионально, чем у реставраторов.
А как насчет предварительных результатов по вышеназванной архитектурной археологии? Владимир Валентинович аккуратно, но отодвигает мое любопытство:
— Вот с итогами мы пока повременим.
Это лета может и не быть, а сроки на проведение работ есть, никто не отменял.
P.S. Пока верстался номер, реставраторам на раскопе крупно повезло: найден фрагмент росписи размером 110 на 30 см. Редкая удача!
Фото Владимира МАЛЫГИНА и Сергея КОЗЛОВА
