главврач новгородской «психушки» гарантировал бывшему главе Временного правительства полную безопасность
Про Александра Керенского, прожившего почти 90 лет, говорят, что он умер в 36. Вознесенный на самый Олимп, он быстро растерял все — и собственную славу, и страну. Бежал из Зимнего дворца буквально перед самым захватом власти большевиками. Летом 1918 года навсегда покинул Россию на британском военном корабле. А на карте последних скитаний Керенского по стране остался и Новгород.
Две революции — два вождя
Александр Керенский и Владимир Ульянов имели много общего: оба родились в городе Симбирске. С разницей в 11 лет, зато, как любят отмечать некоторые авторы ради большего эффекта, в один день — 22 апреля. Тут, однако, есть намеренная путаница, хотя и не лишенная некоей символики: Керенский родился в этот день по старому стилю, а Ленин — по новому. Оба — выходцы из дворянских семей, их отцы были организаторами педагогической деятельности. И у того, и у другого предки были немцы. В каждой из семей — по пять детей. Оба ребенка окончили гимназию с золотыми медалями, стали юристами, политиками, социалистами.
При всей привлекательности этих сведений, они относятся к чисто внешним моментам, не передавая всей палитры различий в жизни и судьбе. Керенский — социалист-революционер, трудовик, адвокат — вполне легально стал депутатом IV Государственной Думы России от оппозиции. Ленин же провёл 3 года в ссылке и 15 лет жил в эмиграции из-за постоянной угрозы тюремного заключения.
Прорыв Керенского к власти завершился в октябре 1917 года, после чего Ленин руководил Россией неполных 7 лет, но в целом установленная им советская власть просуществовала до октября 1993-го.
Трудно без телевизора
100-летие Великой Октябрьской социалистической революции (теперь принято говорить Великой революции) всколыхнуло в обществе интерес к событиям вековой давности. Казалось бы, все известно, или почти все. Но сложились некоторые мифы и образовались лакуны в жизнеописании премьера Временного правительства.
Разговор об этом начат, конечно, не сегодня. Еще в 1967-м советский журналист Генрих Боровик отыскал в Нью-Йорке 86-летнего Александра Фёдоровича Керенского, чтобы взять у того интервью в год 50-летия революции. Бывший премьер Временного правительства сказал, что если бы в Петрограде и в России в 1917 году было телевидение, он не проиграл бы в политическом сражении. Так велика была его уверенность в своих ораторских способностях!
Но особенно досаждала ему одна деталь по поводу его бегства из Зимнего дворца, много лет тиражируемая советской печатью. Так и спросил журналиста: «Что же, в СССР продолжают писать, что я бежал, переодевшись в женщину? Сколько же можно врать!».
Справедливости ради надо сказать, что эпизод с переодеванием был, но в другом месте и в другое время. А в тот день Керенский уехал из Петрограда в своем френче, в сером драповом пальто из штаба Округа навстречу войскам Северного фронта. Его машину сопровождал автомобиль американского посольства с флажком на капоте. В Гатчине премьер надеялся собрать верные правительству войска. Машины доехали до Гатчины, повернули на Лугу. Никаких войск навстречу не попадалось. Оказалось, что командующий Северным фронтом Черемисов отменил приказ Керенского.
Сам воюй, Александр Фёдорович!
В числе тех сил, на которые надеялся Керенский, были и два новгородских батальона. Как вспоминал революционер Рошаль, в Новгороде дислоцировались два батальона смерти (по другим сведениям, георгиевских кавалеров), которые готовились выступить против революционеров. Одним из них командовал эсер Сидоренко, вторым — подпоручик Николаев.
26 октября пришло сообщение Военно-революционного комитета по телеграфу о революции. Советская власть издала первые декреты. Однако бланки решений о земле и о мире служащие почтовой конторы прятали. Тогда Совет послал на телеграф своих людей, и те узнали о приказе Керенского для Краснова: два батальона ударников вызывались в Гатчину.
29 октября Совет рабочих и солдатских депутатов провёл совещание. Николаева напрямую спросили, поведет ли он батальон в Петроград на защиту Керенского, коли такой приказ поступит. Тот ответил — поведу.
30 октября Совет решил не выпускать ударников. Сказать-то легко, но батальоны вооружены до зубов, с пулеметами, солдаты бывалые, из окопов. Решение было принято гениальное! Рядовых бойцов демобилизовали на основании решения Совета, и они моментально разъехались по домам, где не были три года. За ними потихоньку, кто куда, разошлись и офицеры. Поход на Петроград для защиты Временного правительства был сорван.
Керенский вновь приехал в Гатчину. Он надеялся найти защиту среди казачьих сотен генерала Краснова. В ожидании этого и подхода других подразделений он вдруг встретил непонимание и даже презрение красновских офицеров, казаков, которые считали его предателем. Эти сотни 30 октября дали бой красногвардейцам у Пулково, но потерпели поражение. Их вновь отвели в Гатчину.
Борода, усы, граната
II съезд Советов принял решение арестовать А.Ф. Керенского. Вскоре в Гатчину явились матросы из Кронштадта. Из воспоминаний Рошаля: «Брат Семён Рошаль в Гатчине искал Керенского, и я с ним». Большевик Павел Дыбенко появился 1 ноября в Гатчине с целью договориться с казаками о выдаче Керенского. В шутку он предлагал обменять «вашего Керенского на нашего Ленина».
С отчаяния Керенский впал в депрессию, бездействовал и даже хотел застрелиться. Но Бог миловал. Болела рука, и он сомневался, что сможет. Держался на транквилизаторах.
Вот здесь-то и произошло пресловутое переодевание в платье с чужого плеча, но не в женское, а в матросское. Матрос Ваня нашёл форму, переодел Александра Фёдоровича, на лицо нацепили огромные шофёрские очки, и так они проскользнули мимо моряков. С этого момента недавний властитель России вынужден был скрываться и маскироваться. И это после 8 месяцев огромной славы!
Сели в машину и помчались в деревню Ляпунов Двор, недалеко от Луги, где сначала Керенский жил в лесном домике родственников Вани — Болотовых. Он писал: «Не оставалось ничего другого, как затаиться, занявшись, насколько это возможно, изменением своей внешности. Я отрастил бороду и усы. Те долгие ноябрьские дни никогда не изгладятся из моей памяти. Мы постоянно были начеку, и Ваня ни на минуту не покидал меня. Под рукой мы всё время держали гранаты, готовые в любой момент пустить их в ход».
Потом он перебрался в имение новгородского лесопромышленника Э. Беленького в Заплотье, где пробыл всего неделю. Затем оказался в новгородской психиатрической больнице доктора Фризена (сейчас это старый корпус областной клинической больницы), а оттуда переехал в имение Лядно, которым владел старый народоволец Каменский. Обо всех этих адресах приютивших его людей Керенский в ранних воспоминаниях предпочитал не говорить, опасаясь за них.
«Здесь Вы в полной безопасности. Вас никто не выдаст», — обещал ему главный врач больницы. Здесь бывший премьер (он передал свои полномочия подпольному Временному правительству, сведений о деятельности которого нет) проводил время за чтением газет «Новая жизнь» и «Дело народа».
Прекрасный слог, но эпилог
22 ноября он написал открытое письмо к гражданам России, которое почти никто не читал. А на следующий день в Новгороде вновь избранный председатель губисполкома Окинчиц, его заместители Великосельцев и Смирнов, явившись к комиссару Временного правительства Булатову с мандатами и солдатами, выдворили его из кабинета.
В своем обращении Керенский велеречиво сообщал: «... восемь месяцев по воле революции и демократии я охранял свободу народа и будущее счастье трудящихся масс. Я вместе с лучшими привел вас к дверям Учредительного собрания... Опомнитесь же, а то будет слишком поздно и погибнет государство наше».
1 января 1918 года Керенский прибыл в Петроград с целью выступить перед Учредительным собранием, отчитаться о деятельности Временного правительства. Но его же товарищи однопартийцы из числа эсеров не дали этому случиться. Тогда он уехал в Финляндию, потом вернулся в Петроград, потом отправился в Москву...
Конец его метаниям положил июнь 1918 года. С подложными документами на имя бывшего сербского военнопленного капитана Милутина Марковича Керенский взял курс из Мурманска на Великобританию. Он еще думал сговориться с Ллойд Джорд-жем о ликвидации советской власти. Но и в Англии его уже не воспринимали как политика. Свою роль он уже отыграл.
Умер А.Ф. Керенский в 1970 году в Нью-Йорке. Похоронен в Лондоне.
Сергей ВИТУШКИН
Фото Владимира МАЛЫГИНА
