Как парфинские следопыты нашли «Клима Ворошилова»
Много таких памятников по стране. Есть они и в нашей области. Новгородцам не надо ездить далеко — к Синему мосту хотя бы. Здесь любят останавливаться свадьбы. Вроде обычный, бог весть сколько раз повторенный ритуал. Цветы, шампанское — кто в такие минуты вспоминает о войне? А все равно — здорово. И очень символично: начиная новую жизнь, отдать дань уважения памяти тех, кому мы ею обязаны.
Есть такая традиция и в Парфине. Само собою, сюда приходят 9 Мая. И в сентябре, в День танкиста. Так есть и будет. Но было не всегда. Если танки поднимаются на пьедестал, значит, кому-то это нужно? А спросить какого-нибудь молодого жителя поселка, что за история у боевой машины, кто доставал ее из здешних болот? Вот-вот, несправедливо как-то. В общем, «НВ» решили напомнить об этой истории.
Примерно в это же время, только ровно 30 лет назад, парфинская молодежь, комсомольцы, «красные следопыты» — так называла их тогда советская пресса, отправились в район села Кузьминское. По их данным, в болоте Невий Мох лежал боевой танк, затонувший в годы Великой Отечественной войны.
То, как происходила эта уникальная поисково-спасательная операция, — отличная иллюстрация безвозвратно ушедшей эпохи. Раскритикованной, осмеянной, в чем тоже — дефицит справедливости. Коллективизм, энтузиазм... Так и слышишь, как кто-то с легкостью «пришпандоривает» к этим «соцтерминам» неопределенную фразочку нашего все еще не очень определенного времени — так называемые.
Я спрашивал участников той операции, удалось бы им воплотить свой план сейчас? И знаете, сильно сомневаются. Не потому, что груз лет на их плечах. Тогда им были открыты все двери, был какой-то общий порыв: надо поддержать парней, хорошее дело задумали.
Не будем идеализировать «коммунистическую систему». Спросим, почему было не заняться танком, скажем, в 1985-м? А потому, как мы уже рассказывали в предыдущих выпусках нашей рубрики, что до поры поисковое движение на Новгородчине партийно-советскими властями, мягко говоря, не приветствовалось. Хотя наверняка в душе многие товарищи с партийными и комсомольскими билетами понимали, что обходить, не замечать останки солдат в наших лесах — не по-людски это.
Грозный и Сусанин наоборот
— Но в ноябре 1987 года прошел пленум обкома комсомола, — вспоминает Михаил КАТРУСОВ. — Впервые прозвучало просто и по-человечески: ребята, давайте опомнимся и займемся похоронами.
Михаил Николаевич тогда возглавлял Парфинский райком ВЛКСМ. Его не нужно было убеждать. Он знал, что такое Мясной Бор. Его мама и бабушка пережили там 40 страшных дней, когда 2-я Ударная армия была окружена. Семья отправилась в эвакуацию, поезд дошел только до Мясного Бора.
— В Парфине я оказался по распределению после института, — продолжает Катрусов. — Поселок и район — не из простых. Там — зона, много тёртого народа. При этом тогда еще можно было встретить замечательных людей — свидетелей и участников войны. Я был знаком с партизанским командиром Иваном Грозным, с дядей Васей Петровым, товарищем Лени Голикова, ходившим с ним на задания. Встречались и антигерои. Брал у одного хозяина молоко. «А вы знаете, что это Сусанин наоборот?» — как-то спросили меня ученики. И рассказали, что он немцев к партизанам в тыл вывел. Лет 15 ему было. После войны отсидел столько же. А первым парфинским поисковиком считаю Геннадия Николаевича Мишина. Сам он по лесам мало ходил, но какой создал музей! Все его знали и любили. Ребятишки к нему так и льнули. Много у меня было хороших товарищей. Чем мне нравились парфинцы — легкий это народ на подъем.
В разведку!
И вот, Михаил с товарищами, получив обкомовское «добро», стали действовать. Создали патриотический клуб, среди задач которого значилось создание памятников воинам-освободителям, уничтоженным фашистами деревням. С чего именно начать? «А что тут думать — танк надо доставать!» — идею подкинул Владимир ЕМЕЛЬЯНОВ, будущий командир поискового отряда «Долг».
— Миша сказал: «А давай попробуем!» — рассказывает, что было дальше, Владимир Ильич. — Ну и — давай. Честно, без Миши вряд ли получилось бы. Все-таки секретарь. А где у него не получалось, там райком партии подключался. Первым секретарем был Цветков, жаль, не вспомню, как по имени-отчеству. Встретит: «Молодежь, какие проблемы?» — «Да вот...» — «Сейчас решим!» — так было.
Все-таки голыми руками танки из болот не достают.
На Невий Мох ребят свел охотник. Сергей Михайлович Земсков сам воевал в этих краях. Двести процентов гарантии успешного поиска! И правда, довольно быстро нашли. В ту самую первую же разведку.
— Сергей Михайлович, как я это уже задним умом определяю, видимо, смотрел на нас, как на туристов, — говорит Катрусов. — Бывалый человек, он имел на это полное право. Мы же, как говорится, необстрелянные. До нас каких поисковиков он видал в лесу? Черных копателей, мародеров, скорее всего. Думал, небось, хлебнут болотца — и в машину, поминай, как звали. Привел. Там почему-то крюк железный валялся, как по заказу. Володя к удивлению Михалыча разделся, сунул руку: «Ребята, есть! Танк! Точно вам говорю! Я чувствую его каток!».
Надо сказать, все в группе Катрусова были уверены, что там, на болоте, — легендарная «тридцатьчетверка». И Михалыч так машину аттестовал.
Речь шла о танке с задраенными люками. Следопыты предполагали, что вместе с машиной могли погибнуть члены экипажа. В таком случае возможно удастся установить имена.
Федот, да не тот?
Но как вытащить? Сюда и пешком добраться нелегко. Самое время вспомнить про те самые коллективизм с энтузиазмом. По словам Катрусова и Емельянова, «нам помогал весь район». На всех этапах операции — ни в чем отказу. Первым делом потребовалось проложить лежневку — временную дорогу из бревен. Местный механизатор, «откомандированный» совхозом, обкопал экскаватором танк. Дела! Т-34 оказался танком КВ-1с (КВ — Клим Ворошилов, с — скороходный). Разница в весе — примерно в полтора раза. В пользу «Клима». Как-то невесело...
Болотная вода работала не менее быстро, чем экскаваторщик Иван Быстров. Привезли вакуумный насос. Через систему блоков (полиспаст) усилием около 60 тонн двумя трелевочниками начали подъем. Танк продвинулся только на несколько метров. Рвались тросы, машина не шла. Все? Нашли второй полиспаст и вытащили-таки! Танк прошел сквозь торф, как подводная лодка. «Вынырнул» перевернутым, кверху днищем. В нескольких словах не передать чувств, испытанных победителями. Было 16 февраля 1988 года.
— Зашел я потом к нашему деду-охотнику, — улыбается Владимир Емельянов. — А он давай оправдываться: «Вов, прости меня, я тебе, наверное, не тот танк показал! Кажется, плутанул малость».
Тут вот какая штука интересная: сверху-то танк очень даже тот. Была такая серия КВ-1 — с непривычными для «Клима» башнями.
Так даже интереснее получилось. Трудов, конечно, стоило дополнительных. Зато, как потом выяснилось, таких «КВ» не так много было выпущено. Когда новость о находке прогремела, в Парфино пришло письмо от генерального конструктора Ижорского завода, очень обрадовавшегося и сообщавшего, что это — единственный уцелевший танк серии во всей стране.
— Когда бываю в Парфине, всегда останавливаюсь у нашего танка, — признается Михаил Катрусов. — У меня на всю жизнь остались самые теплые воспоминания о ребятах — Володе Емельянове, Саше Скачкове, Сергее Белоусове, Валере Терентьеве, Геннадии Иванове, Николае Маркове, Николае Белове... Рад, что все живы-здоровы.
Владимир Емельянов так и живет неподалеку от танка.
— Да ну, какая слава, — отмахивается он от моего вопроса. — С меня достаточно, что внуки мои знают. Едем мимо: «Деда, твой танк!».
А в 1988-м история с КВ-1с действительно была на слуху. Не только областная пресса о ней писала. Заметка в «Советской России» вообще вышла в день установки танка-памятника.
Разумеется, это было 9 Мая. «Сегодня в полдень на северной окраине рабочего поселка Парфино соберутся сотни жителей райцентра и окрестных сел...».
Здрасьте, я Василий Шукшин
Ей только одного не хватало, истории этой. Настоящего танкиста.
«Можно только предполагать, каким был последний бой экипажа с врагом, — писала «Советская Россия». — Взрывом сорвана решетка двигателя, помято крыло, порвана снарядом левая гусеница, перебиты топливные баки...».
Кстати, гусеница была найдена потом в лесу — местный житель подсказал. Не от этого танка, но подошла же! На постамент танк «взошел» отремонтированным.
Что касается предположений... Вот что писал «Новгородский комсомолец» сразу после подъема КВ-1с: «Из воспоминаний Николая Александровича Нистафорова, родившегося в 1930 году:
— Передовая в 1942 году проходила в четырех километрах от деревни. На противоположной стороне болота у Кузьминского были наши. Где-то здесь стояла танковая часть. Зимой, точно не помню когда, ночью в соседней деревне, в Левошкино, шум, стрельба. И вот по Левошкино наши танки идут, утюжат зенитки, пушки... А немцы бегают кто в чем, кричат — рус пришел... А потом наши обратно через болото к своим вернулись. Они часто так по ночам через Невий Мох переходили и задавали немцам.
После войны все потопленные, брошенные по лесам танки отправили на переплавку. В Кузьминском рассказывают, что из окрестностей села было вывезено несколько танков, и даже этот, что в болоте был, пытались тащить не то в 1946-м, не то в 1947-м. Тогда из торфа еще торчала его башня. Но более чем сорокалетней давности попытка не увенчалась успехом. Танк ушел под воду.
В том же 1988-м в Парфине объявился один из членов экипажа.
— Он мне сначала письмо прислал, — вспоминает Владимир Емельянов. — Так, мол, и так, пишет вам Шукшин Василий Васильевич, виновник утопления танка. Оказывается, он с 1981 года сам предпринимал поиски. Издалека приезжал, с Урала, ходил одинешенек по нашим лесам. Не нашел. А вот с семьей одной, которую спас из-под обстрела, встречался. Замечательный был мужик Василий Васильевич. И память изумительная, и рассказчик отменный. Он мне столько всего про войну наговорил, там такие эпизоды — захочешь, не выдумаешь. Чтобы такого рассказать навскидку... Да вот про немца хотя бы. Василий Васильевич говорил, что когда Левошкино штурмовали, «немец с нами бежал». Очумелый совершенно и без оружия. Особист хотел его застрелить, но ему не дали: «Вон там впереди немцы — туда и целься. А этого чего трогать?». Странная штука война. Да, когда Шукшин объявился, я в Мясном Бору был с отрядом. Звонят из Парфина: к тебе танкист. Я, конечно, помчал домой. А дедушка-то уже успел в милиции побывать. Он зашел в райком партии, представился: Шукшин, виновник утопления танка. Там матрешка-дежурная сидела. Посмотрела она на него, на его авоську, а там — спиртное, в гости же человек собрался. Дежурный, правда, его тут же отпустил. Он потом еще несколько раз ко мне приезжал. Да ради одного такого знакомства стоило тот танк доставать...
А еще именно с этого найденного танка берет свое начало история парфинского поискового отряда «Долг», недавно, в декабре, отметившего свое 30-летие.
Фото из архива поискового отряда «Долг» (п. Парфино)
