Сегодня ты политический деятель, а завтра — врач-невролог. Такова жизнь театрального актёра
В особом представлении он не нуждается. Заслуженный артист РФ Анатолий УСТИНОВ в Новгородском драматическом театре служит 30 лет, и его персонажи хорошо знакомы зрителям. Говорит, что за годы работы сыграл более 150 ролей — от романтических героев до злодеев, попробовал себя в разных амплуа. Роли, о которых мечтал в молодости, уже сыграны. Сбылось. Но, безусловно, осталось желание вновь окунуться в хорошую драматургию.
— Мне грех жаловаться. Театральная карьера удалась. Довелось поработать с разными режиссёрами, в спектаклях разных драматургов и жанров. Когда учился, мне в основном давали характерные роли. Но при этом подчёркивали, что современный актёр должен быть универсальным, уметь вживаться в любую роль. Что по мере возможности и делаю!..
— И в этом сезоне вам, Анатолий Александрович, предоставилась возможность быть разным. Осенью в первом премьерном спектакле «Змея в короне» по мотивам романа Григория Данилевского «Княжна Тараканова» вы предстали перед публикой в образе генерал-фельдмаршала, князя Голицына...
— Не совсем так. Режиссёр спектакля Михаил Мамедов в этом персонаже совместил две роли — князя Голицына и графа Панина. Оба в тот период времени были яркими государственными деятелями, но с противоположными воззрениями: Панин придерживался прозападной позиции, Голицын — пророссийской. И мне нужно было в своей роли каким-то образом совместить эти противоположности. Мне показалось, что это могло бы быть логичным только при одном условии: если бы один персонаж постепенно трансформировался в другой. И вот на допросах, лучше узнавая княжну Тараканову, я постепенно менял своё отношение к ней от неприятия до симпатии. И даже сделал мизансценический намёк, что источником всех будущих слухов об этой загадочной княжне стал именно я...
— В областной филармонии прошла реконструкция суда над нацистскими преступниками, который состоялся в Новгороде в 1947 году. «Да судимы будете» — не театральная постановка, а воссозданный по архивным записям и свидетельствам очевидцев судебный процесс, для участия в котором 70 лет спустя после его проведения были приглашены новгородцы, не имеющие никакого отношения к сцене. Профессиональных актеров было всего несколько. Вы выступали на стороне государственного обвинения. Каковы ощущения?
— Работа над этим проектом шла почти год. Он уникален тем, что практически один в один повторил суд 1947 года (естественно, в сокращённом виде). И это — первый подобный опыт в России. Вы правы, это не театральная постановка и не должна быть таковой, поскольку подмостки подразумевают игру, а нам нужно было максимально правдиво рассказать о судьбах людей, переживших зверства фашистов. Причём так, чтобы эмоции возникали преимущественно в зале, а не на сцене. Интересно было исследовать и психологию немцев.
Совместно с моим коллегой Сергеем Семенцовым мы в этом проекте выступали не только как артисты, но ещё и как режиссёры-педагоги. Вы уже отметили, что в реконструкции задействованы непрофессиональные актёры, которым нужно было помочь создать образ — не просто произносить написанные чужие слова, а увидеть всё своими глазами, пережить, а потом уже об этом рассказать. И, судя по реакции зала, нам всё удалось.
— Если эти две ваши работы связаны с историей страны, то предновогодняя роль — с любовной историей. И как вам в качестве доктора-невролога в комедии Рэя Куни «Обманщики»?
— Среди моих родственников есть врач, так что кое-что о профессии из его рассказов я знаю. А по поводу сложностей переключения из одного жанра в другой — проблема, как говорится, несколько преувеличена: это уже вопрос профессионализма.
Когда читаешь пьесу, понимаешь, что с нормальными людьми подобное произойти точно не может. Но эта история из разряда: невероятно, но факт. В этом спектакле режиссёр Михаил Мамедов, рассматривая тему медико-психологического здоровья всех персонажей, подводит к мысли о психологическом здоровье всего современного мира. Завязка сюжета проста, такое в нашей жизни не редкость: мимолётное увлечение молодости много лет спустя оборачивается для успешного врача и женатого человека взрослым сыном, о существовании которого герой и не подозревал. Но Рэй Куни, которого называют виртуозом комедии положений, не был бы самим собой, если бы не превратил довольно банальную ситуацию в фейерверк невероятных событий. Мой персонаж — доктор Дэвид Мортимер, узнав о ребёнке, всячески старается скрыть этот факт, втягивая себя и других в череду обмана и нелепостей. И этот нарастающий снежный ком лжи способен уничтожить его самого.
Режиссёр построил нам множество юмористических и гротесковых трюков, которые необходимо было успеть филигранно отточить, несмотря на крайне сжатые сроки. Это было очень непросто! И тут я хочу поблагодарить своих партнёров. Мы с полуслова понимали друг друга, в сложные моменты подставлялось плечо, и вместе мы выпутывались из, казалось бы, неразрешимых сценических ситуаций. Это дорогого стоит! С первых репетиций Михаил Мамедов задал нам невероятную динамичность существования на протяжении всего действия. Ощущение, как в спорте, когда на стайерской дистанции бежишь по-спринтерски. Я под конец репетиций существенно в весе потерял.
И ещё. Не знаю, может, и в этом тоже была режиссёрская задумка (смеётся), но эмоциональное самочувствие к премьере было близко к состоянию моего персонажа.
— Но к текстам Рэя Куни некоторые критики относятся пренебрежительно, что ли, не воспринимая их как серьёзный драматургический материал...
— Да, есть мнение о легковесности пьес Куни. Но жанр комедии положений и не претендует на серьёзность. При этом поставить Куни так, чтобы зал хохотал, чертовски сложно. Есть примеры, когда театры брались за его пьесы, однако спектакли оказывались неудачными и быстро снимались с репертуара. Но наш режиссёр, как говорится, не из робких! Такие побеждают.
Что у нас в результате получилось, судить зрителю. Так что приходите на наши спектакли, и у вас будет возможность самим составить мнение о них.
Фото из архива Новгородского драмтеатра
