{thumbimage 150px 1}Зачем царь строил резиденцию в разгромленном Новгороде
13 марта 1570 года, «после разгрома государева на Торговой стороне, начиная от Волхова очистили все дворы, нарядили площадью и поставили двор государев». Это сообщает нам, в частности, Новгородская вторая летопись. Двор ставили на Ярославовом Дворище. Там должна была разместиться резиденция опричного правления Новгорода.
В «Сказании о преподобном отце нашем Арсении Новгородском» рассказана предыстория проекта сооружения государева двора. Но сперва несколько слов о самом старце Арсении.
Это был монах-юродивый (в миру — Амвросий), родившийся в городке Ржеве под Тверью в состоятельной семье. Родители обучили его кожевенному ремеслу, он женился, но потом ушел в Новгород, где пять лет выделывал кожи. И весьма успешно, но вдруг объявил себя юродивым и раздал нищим все свои сбережения.
Царь и юродивый
Карьера Амвросия задалась, поскольку о юродивом проведал новгородский богатей Федор Сырков. Этот благочестивый строитель храмов и обителей, узнав благочестивую жизнь Амвросия, предложил ему свою готовность доставлять средства для построения новой обители, и Амвросий принял иночество с именем Арсения. В 1562 году обитель и храм в честь Рождества Богородицы построены были Арсением на Ярославовом Дворище, на Торговой стороне, на правом берегу Волхова, в соседстве с храмом святых Мироносиц. Преподобный Арсений, основав обитель, продолжал вести жизнь строгую, носил вериги, довольствовался весьма малым, одежда на нем до того была бедна и ветха, что если бы бросить ее на площади, и бедняк не поднял бы ее.
Собственно, это и есть основные вехи биографии Арсения Новгородского, который попал в поле зрения историков лишь потому, что в Сказании говорится о его встречах с Иваном Грозным. Правда, само Сказание явилось читателям где-то в конце ХVII — начале ХVIII веков. По строгому счету, его нужно классифицировать как житийную литературу. Со всеми вытекающими отсюда оговорками. И в первую очередь о заданности произведения прославить подвижничество новгородского святого.
Судя же по скудости биографических сведений об Арсении Новгородском (нельзя установить даже даты рождения) и противоречивости довольно лаконичного описания, произошедшего с ним в 1570 году, был юродивый фигурой весьма скромной, если говорить о нем в историческом аспекте. Может, были эти две встречи Арсения с царем, о которых говорится в сказании. Может быть, их придумали авторы жития, чтобы еще раз отразить стойкость новгородцев в противодействии царским репрессиям. При любом варианте нас интересует местоположение государева двора, который начали строить весной 1570 года.
Увы, но в ранней редакции «Сказания о преподобном» прямо о разговоре про строительство двора ничего не говорится. Буквально читаем: Иван Грозный якобы, узнав об Арсении и его обители, явился к нему с дарами и с наружным смирением. Затворник не принял даров его и сказал: «Много душ неповинных послал ты в Царство Небесное, а сам не наследишь его». Грозный смолчал. Собираясь потом во Псков, он опять пришел к Арсению и просил благословения на путь свой. «Завтра, государь, готов и я в путь свой», — сказал Арсений. Иоанн обрадовался, мечтая, что затворник пойдет за ним во Псков. Но преподобный на следующее утро приобщился Святых Таин и потом преставился июля 12-го 1570 года. Он положен был в том же затворе, где и подвизался. По обретении нетленных мощей его над ними была построена часовня.
Как видим, в сказании-житии есть неточности или невнятности. Известно, что в Пскове царь был 13–20 февраля 1570 года. Следовательно, умереть на следующее утро после получения царского приглашения сопровождать его в Псков Арсений Новгородский мог, но это не могло случиться 12 июля. Некоторые исследователи (например, игумен Андроник Трубачев) полагают, что разговор Ивана Грозного с юродивым следует отнести на лето 1572 года, когда царь снова был в Новгороде и опять казнил несколько горожан. Однако тогда совсем запутанной станет ситуация с государевым двором, который к этому времени (хоть и недостроенный) был частично заселен.
Монастырская история
Что же касается причины появления царя в затворнической келье Арсения, то ее расшифровывает поздняя редакция сказания. Согласно «уточненной версии», Иван Грозный принес юродивому монаху мешок серебра и предложил села во владения лишь за то, чтобы Арсений покинул свой монастырь на Ярославовом Дворище. Святой отказался.
Понятно, эта версия слишком романтическая, чтобы быть правдивой. Так ли уж должен был царь считаться с желаниями юродивого? Иван Грозный не испугался авторитета (среди новгородцев) владыки Пимена, прилюдно начав его обструкцию. А кто такой Арсений Новгородский? Затворник, живущий в деревянной церкви, приравненной к монастырю.
Кроме того, нельзя не вспомнить, что построить государев двор на Ярославовом Дворище решил еще в 1478 году дед грозного правителя — Иван III. По его указанию дворище было расчищено и выстроена церковь святого Никиты, а также ряд мощных каменных зданий. Исаак Кушнир в книге «Достопримечательности Новгородской области» (1982) уточняет, что в них «в XVI веке находился Денежный двор, где чеканили монеты. В 1570 году Иван Грозный отдал распоряжение об уничтожении многих построек, примыкающих к Ярославову дворищу, и строительстве Государева двора. Государев двор сгорел недостроенным в 1580 году. О его огромных размерах можно судить по отведенной для строительства территории в 14 гектаров. Впоследствии большая часть ее была использована под Государев сад. Отсюда в Москву поступали яблоки и овощи».
Однако до пожара и развертывания садоводческой деятельности новгородский государев двор был эффективно использован царем. В феврале 1572 года сюда из Москвы, которая боялась нового нападения крымских татар Девлет-Гирея, была перевезена на 450 санях царская казна весом около 10 000 пудов. Сокровища России разместили в подвалах церквей Николы Чудотворца, Пятницы и Жен-мироносиц, и тогда же дополнительно и спешно государь велел избы ставить на своем дворе, на Дворище.
Храм, построенный на Ярославовом Дворище Федором Сырковым, занимавшим влиятельное положение как среди новгородских бизнесменов, так и среди чиновного люда, по определению не мог быть большим. Какая-то неизвестная нам причина побудила Сыркова облагодетельствовать Амвросия-Арсения, обратив в лоно официальных священнослужителей. И тоже не известным нам образом Сырков добился права построить храм на территории, определенной Иваном III для государева двора. Построил, пришло время и храм нужно было сносить. Ничего в том предосудительного или экстраординарного не было.
Если обратиться к «Заметкам о прошлом упраздненных монастырей Новгородской епархии» известного новгородского архивиста Антона Никольского (1857–1914), напечатанным в первом выпуске Сборника Новгородского общества любителей древности (1908), мы узнаем, например, что «После 26-го февраля 1764-го
года, по учреждении монастырских штатов, в Новгородской епархии было упразднено 73 монастыря, в том числе следующие новгородские: Аркажский, Арсениев (выделено мною. — Г.Р.), Благовещенский из Гончарского конца… От некоторых монастырей до нашего времени сохранились следы: так, на месте Арсениева монастыря в 70-х годах построена церковь, которая в настоящее время причислена к Никольскому собору. Каково прошлое этих монастырей? Для нас, новгородцев, особенно интересны исторические судьбы монастырей (упраздненных. — Г.Р.), которые находились в черте города и его ближайших окрестностях… Летописные известия о них очень скудны и не дают никакого понятия ни о размере территории и строений монастырских, ни о внутреннем и внешнем благосостоянии их».
Впрочем, мы можем представить, каковы предположительно были размеры Арсениева монастыря, скорее всего, помещавшегося в том самом, построенном Сырковым храме. Каким образом? Заглянув в «Опись Новгорода 1617 года». Там значится: В Богословском девичьем монастыре на Ветке храм каменной Иоанна Богослова не покрыт… В том же монастыре колокольница деревянная покрыта тесом. В монастыре — три кельи да четыре старицы да шесть белиц… Другой храм — деревянный Никола-чудотворец крыт тесом… В монастыре три кельи да колоколенка маленкая, на одном столбе, покрыта тесом. Да игуменья Варсунофья, а с нею восемь стариц. То есть мы не должны оставаться в плену современных стереотипов, представляя себе за термином «монастырь» всегда некий масштабный комплекс строений. Оказывается, даже в начале ХVII века в Новгороде были монастыри, состоящие из одного храма «на три кельи», где обитали всего-то девять человек.
Видимо, и Арсениев монастырь был того же разряда. Посему не осталось от него в городе никаких следов уже к 1764 году, когда, наводя порядок в церковном хозяйстве, правительство принялось упразднять и «закрывать» монастыри, существовавшие к тому времени только на бумаге.
Работа над ошибками
Новгородская вторая летопись бегло знакомит нас с тем, как развивались события после отъезда царя из Новгорода в Псков, а оттуда — в Москву: 30 августа 1570 года, в среду, государь отобрал у монастырей все жалованные грамоты и отослал в Москву... 13 октября, в пятницу, повезли в Москву казну, взысканную с монастырей, 13 тысяч рублей. Эта крутая, без сомнения, мера о лишении монастырей льгот, явно свидетельствует в пользу того, что Иван Грозный вводил в стране режим жесткой бюджетной экономии. Тем не менее, он и здесь не подходил к решению проблемы безоглядно: старцев монастырских, не имевших денег, царь пожаловал, повелев снять с правежа.
Было ли это повышение активности царя в секторе фискальной политики следствием финансово-экономического кризиса, порожденного многолетней войной на несколько фронтов? Безусловно. Однако, на мой взгляд, нельзя только этим объяснять такие его действия. Мы-то знаем сегодня, что примерно через два года (осенью 1572 года) Иван Грозный отменит опричнину и специальным указом даже запретит вслух произносить это слово.
У нас принято считать, что отмена опричнины есть свидетельство того, что царь разочаровался в результатах, которые удалось получить за семь опричных лет. Однако факты говорят вовсе не о разочаровании, а лишь о смене декораций. Опыт опричного управления частью страны он перенес на всю страну. Творчески, с определенными коррективами, после работы над ошибками.
Первое постопричное правительство более чем на половину состояло из… опричников. В Боярской думе пребывало 21 человек — 15 бояр и шесть окольничих. Так вот, среди бояр было шестеро опричников, окольничие — все. То есть опричникам в думе принадлежало большинство. Александр Зимин в книге «В канун грозных потрясений» (1986) пишет: «Иван Грозный ликвидировал деление страны на опричнину и земщину. Запрещено было даже упоминать слово «опричнина». Но что это означало? Произошла ли полная ликвидация опричных порядков, или речь шла о простом камуфляже и опричнина под названием «Двор» продолжала существовать до самой смерти царя Ивана? Реформа 1572 г. ликвидировала многие стороны опричной системы. Возвращались на старые пепелища многие лица, выселенные в опричные годы... Однако прежнее окружение царя теперь концентрировалось в «государевом Дворе», опираясь на систему дворцовых учреждений и дворовое войско, сохранявших явные черты опричной поры… Как показали последующие события, Грозный не склонен был отказываться от опричных методов управления, и прежде всего от террора. Да и возвращение земель земским людям не было осуществлено последовательно. Словом, значительные следы опричного наследия сохранились». Отмечу, в ранних своих работах («Состав Боярской думы в XV–XVI вв.», 1957) Зимин был более категоричен: «Второй период опричнины (конец 1572–1584 гг.) ознаменован распространением опричных порядков на территорию всего государства».
Вместо эпилога
В том, что касалось Новгорода, то на масляной неделе в Новгород прибыли опричники Семен Михайлович Федоров и Алексей Михайлович Старой, прекратившие перевозы на лодках через Волхов (с Софийской стороны на Торговую. — Г.Р.). Они перегородили Великий мост решетками (то есть была введена опричнина на Торговой стороне. — Г.Р.), а когда ловили на мосту пьяного человека, тотчас приказывали бить кнутом и сбрасывали в воду. 26 июня 1571 года царь Иван лично исправлял улицы в Новгороде и перекапывал столбы заборов, исправляя кривизну улиц. Опричным наместником в городе, напомню, был князь Петр Пронский; земским — князь Иван Мстиславский.
Это был монах-юродивый (в миру — Амвросий), родившийся в городке Ржеве под Тверью в состоятельной семье. Родители обучили его кожевенному ремеслу, он женился, но потом ушел в Новгород, где пять лет выделывал кожи. И весьма успешно, но вдруг объявил себя юродивым и раздал нищим все свои сбережения.
Царь и юродивый
Карьера Амвросия задалась, поскольку о юродивом проведал новгородский богатей Федор Сырков. Этот благочестивый строитель храмов и обителей, узнав благочестивую жизнь Амвросия, предложил ему свою готовность доставлять средства для построения новой обители, и Амвросий принял иночество с именем Арсения. В 1562 году обитель и храм в честь Рождества Богородицы построены были Арсением на Ярославовом Дворище, на Торговой стороне, на правом берегу Волхова, в соседстве с храмом святых Мироносиц. Преподобный Арсений, основав обитель, продолжал вести жизнь строгую, носил вериги, довольствовался весьма малым, одежда на нем до того была бедна и ветха, что если бы бросить ее на площади, и бедняк не поднял бы ее.
Собственно, это и есть основные вехи биографии Арсения Новгородского, который попал в поле зрения историков лишь потому, что в Сказании говорится о его встречах с Иваном Грозным. Правда, само Сказание явилось читателям где-то в конце ХVII — начале ХVIII веков. По строгому счету, его нужно классифицировать как житийную литературу. Со всеми вытекающими отсюда оговорками. И в первую очередь о заданности произведения прославить подвижничество новгородского святого.
Судя же по скудости биографических сведений об Арсении Новгородском (нельзя установить даже даты рождения) и противоречивости довольно лаконичного описания, произошедшего с ним в 1570 году, был юродивый фигурой весьма скромной, если говорить о нем в историческом аспекте. Может, были эти две встречи Арсения с царем, о которых говорится в сказании. Может быть, их придумали авторы жития, чтобы еще раз отразить стойкость новгородцев в противодействии царским репрессиям. При любом варианте нас интересует местоположение государева двора, который начали строить весной 1570 года.
Увы, но в ранней редакции «Сказания о преподобном» прямо о разговоре про строительство двора ничего не говорится. Буквально читаем: Иван Грозный якобы, узнав об Арсении и его обители, явился к нему с дарами и с наружным смирением. Затворник не принял даров его и сказал: «Много душ неповинных послал ты в Царство Небесное, а сам не наследишь его». Грозный смолчал. Собираясь потом во Псков, он опять пришел к Арсению и просил благословения на путь свой. «Завтра, государь, готов и я в путь свой», — сказал Арсений. Иоанн обрадовался, мечтая, что затворник пойдет за ним во Псков. Но преподобный на следующее утро приобщился Святых Таин и потом преставился июля 12-го 1570 года. Он положен был в том же затворе, где и подвизался. По обретении нетленных мощей его над ними была построена часовня.
Как видим, в сказании-житии есть неточности или невнятности. Известно, что в Пскове царь был 13–20 февраля 1570 года. Следовательно, умереть на следующее утро после получения царского приглашения сопровождать его в Псков Арсений Новгородский мог, но это не могло случиться 12 июля. Некоторые исследователи (например, игумен Андроник Трубачев) полагают, что разговор Ивана Грозного с юродивым следует отнести на лето 1572 года, когда царь снова был в Новгороде и опять казнил несколько горожан. Однако тогда совсем запутанной станет ситуация с государевым двором, который к этому времени (хоть и недостроенный) был частично заселен.
Монастырская история
Что же касается причины появления царя в затворнической келье Арсения, то ее расшифровывает поздняя редакция сказания. Согласно «уточненной версии», Иван Грозный принес юродивому монаху мешок серебра и предложил села во владения лишь за то, чтобы Арсений покинул свой монастырь на Ярославовом Дворище. Святой отказался.
Понятно, эта версия слишком романтическая, чтобы быть правдивой. Так ли уж должен был царь считаться с желаниями юродивого? Иван Грозный не испугался авторитета (среди новгородцев) владыки Пимена, прилюдно начав его обструкцию. А кто такой Арсений Новгородский? Затворник, живущий в деревянной церкви, приравненной к монастырю.
Кроме того, нельзя не вспомнить, что построить государев двор на Ярославовом Дворище решил еще в 1478 году дед грозного правителя — Иван III. По его указанию дворище было расчищено и выстроена церковь святого Никиты, а также ряд мощных каменных зданий. Исаак Кушнир в книге «Достопримечательности Новгородской области» (1982) уточняет, что в них «в XVI веке находился Денежный двор, где чеканили монеты. В 1570 году Иван Грозный отдал распоряжение об уничтожении многих построек, примыкающих к Ярославову дворищу, и строительстве Государева двора. Государев двор сгорел недостроенным в 1580 году. О его огромных размерах можно судить по отведенной для строительства территории в 14 гектаров. Впоследствии большая часть ее была использована под Государев сад. Отсюда в Москву поступали яблоки и овощи».
Однако до пожара и развертывания садоводческой деятельности новгородский государев двор был эффективно использован царем. В феврале 1572 года сюда из Москвы, которая боялась нового нападения крымских татар Девлет-Гирея, была перевезена на 450 санях царская казна весом около 10 000 пудов. Сокровища России разместили в подвалах церквей Николы Чудотворца, Пятницы и Жен-мироносиц, и тогда же дополнительно и спешно государь велел избы ставить на своем дворе, на Дворище.
Храм, построенный на Ярославовом Дворище Федором Сырковым, занимавшим влиятельное положение как среди новгородских бизнесменов, так и среди чиновного люда, по определению не мог быть большим. Какая-то неизвестная нам причина побудила Сыркова облагодетельствовать Амвросия-Арсения, обратив в лоно официальных священнослужителей. И тоже не известным нам образом Сырков добился права построить храм на территории, определенной Иваном III для государева двора. Построил, пришло время и храм нужно было сносить. Ничего в том предосудительного или экстраординарного не было.
Если обратиться к «Заметкам о прошлом упраздненных монастырей Новгородской епархии» известного новгородского архивиста Антона Никольского (1857–1914), напечатанным в первом выпуске Сборника Новгородского общества любителей древности (1908), мы узнаем, например, что «После 26-го февраля 1764-го
года, по учреждении монастырских штатов, в Новгородской епархии было упразднено 73 монастыря, в том числе следующие новгородские: Аркажский, Арсениев (выделено мною. — Г.Р.), Благовещенский из Гончарского конца… От некоторых монастырей до нашего времени сохранились следы: так, на месте Арсениева монастыря в 70-х годах построена церковь, которая в настоящее время причислена к Никольскому собору. Каково прошлое этих монастырей? Для нас, новгородцев, особенно интересны исторические судьбы монастырей (упраздненных. — Г.Р.), которые находились в черте города и его ближайших окрестностях… Летописные известия о них очень скудны и не дают никакого понятия ни о размере территории и строений монастырских, ни о внутреннем и внешнем благосостоянии их».
Впрочем, мы можем представить, каковы предположительно были размеры Арсениева монастыря, скорее всего, помещавшегося в том самом, построенном Сырковым храме. Каким образом? Заглянув в «Опись Новгорода 1617 года». Там значится: В Богословском девичьем монастыре на Ветке храм каменной Иоанна Богослова не покрыт… В том же монастыре колокольница деревянная покрыта тесом. В монастыре — три кельи да четыре старицы да шесть белиц… Другой храм — деревянный Никола-чудотворец крыт тесом… В монастыре три кельи да колоколенка маленкая, на одном столбе, покрыта тесом. Да игуменья Варсунофья, а с нею восемь стариц. То есть мы не должны оставаться в плену современных стереотипов, представляя себе за термином «монастырь» всегда некий масштабный комплекс строений. Оказывается, даже в начале ХVII века в Новгороде были монастыри, состоящие из одного храма «на три кельи», где обитали всего-то девять человек.
Видимо, и Арсениев монастырь был того же разряда. Посему не осталось от него в городе никаких следов уже к 1764 году, когда, наводя порядок в церковном хозяйстве, правительство принялось упразднять и «закрывать» монастыри, существовавшие к тому времени только на бумаге.
Работа над ошибками
Новгородская вторая летопись бегло знакомит нас с тем, как развивались события после отъезда царя из Новгорода в Псков, а оттуда — в Москву: 30 августа 1570 года, в среду, государь отобрал у монастырей все жалованные грамоты и отослал в Москву... 13 октября, в пятницу, повезли в Москву казну, взысканную с монастырей, 13 тысяч рублей. Эта крутая, без сомнения, мера о лишении монастырей льгот, явно свидетельствует в пользу того, что Иван Грозный вводил в стране режим жесткой бюджетной экономии. Тем не менее, он и здесь не подходил к решению проблемы безоглядно: старцев монастырских, не имевших денег, царь пожаловал, повелев снять с правежа.
Было ли это повышение активности царя в секторе фискальной политики следствием финансово-экономического кризиса, порожденного многолетней войной на несколько фронтов? Безусловно. Однако, на мой взгляд, нельзя только этим объяснять такие его действия. Мы-то знаем сегодня, что примерно через два года (осенью 1572 года) Иван Грозный отменит опричнину и специальным указом даже запретит вслух произносить это слово.
У нас принято считать, что отмена опричнины есть свидетельство того, что царь разочаровался в результатах, которые удалось получить за семь опричных лет. Однако факты говорят вовсе не о разочаровании, а лишь о смене декораций. Опыт опричного управления частью страны он перенес на всю страну. Творчески, с определенными коррективами, после работы над ошибками.
Первое постопричное правительство более чем на половину состояло из… опричников. В Боярской думе пребывало 21 человек — 15 бояр и шесть окольничих. Так вот, среди бояр было шестеро опричников, окольничие — все. То есть опричникам в думе принадлежало большинство. Александр Зимин в книге «В канун грозных потрясений» (1986) пишет: «Иван Грозный ликвидировал деление страны на опричнину и земщину. Запрещено было даже упоминать слово «опричнина». Но что это означало? Произошла ли полная ликвидация опричных порядков, или речь шла о простом камуфляже и опричнина под названием «Двор» продолжала существовать до самой смерти царя Ивана? Реформа 1572 г. ликвидировала многие стороны опричной системы. Возвращались на старые пепелища многие лица, выселенные в опричные годы... Однако прежнее окружение царя теперь концентрировалось в «государевом Дворе», опираясь на систему дворцовых учреждений и дворовое войско, сохранявших явные черты опричной поры… Как показали последующие события, Грозный не склонен был отказываться от опричных методов управления, и прежде всего от террора. Да и возвращение земель земским людям не было осуществлено последовательно. Словом, значительные следы опричного наследия сохранились». Отмечу, в ранних своих работах («Состав Боярской думы в XV–XVI вв.», 1957) Зимин был более категоричен: «Второй период опричнины (конец 1572–1584 гг.) ознаменован распространением опричных порядков на территорию всего государства».
Вместо эпилога
В том, что касалось Новгорода, то на масляной неделе в Новгород прибыли опричники Семен Михайлович Федоров и Алексей Михайлович Старой, прекратившие перевозы на лодках через Волхов (с Софийской стороны на Торговую. — Г.Р.). Они перегородили Великий мост решетками (то есть была введена опричнина на Торговой стороне. — Г.Р.), а когда ловили на мосту пьяного человека, тотчас приказывали бить кнутом и сбрасывали в воду. 26 июня 1571 года царь Иван лично исправлял улицы в Новгороде и перекапывал столбы заборов, исправляя кривизну улиц. Опричным наместником в городе, напомню, был князь Петр Пронский; земским — князь Иван Мстиславский.
Геннадий РЯВКИН
