или Несколько слов о скрытой пользе запретного плода. Рассуждает Мария КЛАПАТНЮК, обозреватель газеты «Новгородские ведомости».
Граждане, уделяющие внимание новостям не только на Первом канале, возможно, слышали о странностях, если хотите, курьёзах в Ставропольском крае, случившихся с участием местной прокуратуры и школьных библиотек.
Коротко говоря, сотрудники первого учреждения провели ревизию на полках второго. Предписания выдали суровые: изъять мистику, эротику, ужасы. Кроме того, под раздачу попали Иван Бунин, Сергей Есенин и Владимир Набоков.
Впрочем, книжки с полок всё ещё не исчезли. Стоят себе, пылятся, ждут следующей проверки. Но будет она, по всей видимости, нескоро. После инцидента старшего помощника прокурора края по надзору за исполнением законов о несовершеннолетних и молодежи Курбангали Шарипова, который и сам, кстати, пописывает и публикуется в местной прессе, сняли с должности и уволили из органов — за нарушение прав человека.
Но буквально сразу за Ставрополем, в принципе в том же самом ключе, отличился Роскомнадзор, на минувшей неделе выдвинувший на общественные слушания «Концепцию информационной безопасности детей». Самое «шумное» её предложение: распространить существующий порядок защиты детей от эротики в Интернете на информационную продукцию, имеющую значительную историческую, художественную или иную культурную ценность для общества, но и — на открытые первичные половые признаки.
То есть Даная, Аполлон, Венера Милосская (да бог знает кто ещё) могут оказаться под запретом, но с любопытным нюансом — в Интернете. То есть в случае принятия концепции на сайте Эрмитажа поглазеть на мраморные красоты юнец в компьютерном классе не сможет, а вот в выходной день, отправившись в святая святых за ручку с мамой или дедушкой, — пожалуйста. То же самое касается стихов, прозы, драмы, кино, театра и так далее. Водораздел пройдёт по тому самому невидимому online — offline.
Справедливости ради нужно заметить, что усердие на ниве охраны детской нравственности с некоторых пор в стране наблюдается регулярно и повсеместно. Вот, к примеру, совсем недавно одну из школ Новгородской области пожурили за то, что с её компьютеров дети могли беспрепятственно выходить на сайты коррупционной направленности и там, вместо математики, учиться давать взятки.
Прогрессивно и оппозиционно мыслящие люди всякий раз, услышав что-нибудь подобное, хватаются за головы: «Совсем с ума посходили, детей хотят оболванить!».
Мне же интересно, анализировал ли кто-нибудь последствия запретов. Ну знаете, как это бывает... Сняли фильм «Дети Арбата» или «Жизнь и судьба», или вот «Географ глобус пропил». И полки в магазинах, а то и полки библиотек в раз опустели. Вот и здесь то же самое, но, к примеру, с «Москвой кабацкой». Что-то подсказывает, что исследований таких не проводили. А если бы и провели, вряд ли заметили бы какое-то шевеление. Ибо львиной доле современного юного общества и Даная, и разухабистый Есенин глубоко фиолетовы. До того, что даже гриф запрета — и тот не сможет пробудить в них интерес к условно прекрасному.
Но может быть, я сильно ошибаюсь? И на самом деле подрастающее поколение, на которое направлена концепция, вовсе не так глухо к искусству и абсолютно не ленно душой? А предложенные меры задевают не только интеллигентную прослойку активных пользователей Интернета, но и российское общество в целом. Но ведь в этом случае получается и вовсе хорошо: не сидите, дети, в Интернете, потому что всё самое интересное и увлекательное происходит в библиотеках, музеях, театрах, в общем, вполне себе offline. Рассматривая концепцию в таком ракурсе, остаётся разве что спасибо сказать дальновидным её разработчикам!
Вот только бы очередной запрет работал исправно. Тогда, ткнувшись разок-другой в «сведение об ошибке» вместо «Рождения Афродиты» или набоковской «Лолиты», подрастающее поколение незаметно для себя выберется из Интернета на чистый воздух.
