Завтра открываются ХХХ Достоевские чтения
Нетрудно подсчитать, что встречи исследователей творчества Федора Михайловича проходят в Старой Руссе с 1985 года. А что это за год? Начало перемен, перестройки — как к ней ни относись.
— Действительно символично, — говорит Сергей ШАРАКОВ, старший научный сотрудник Дома-музея Ф.М. Достоевского, кандидат филологических наук. — Время обретения творческой свободы вообще и в изучении наследия Достоевского в том числе. С конца 1980-х годов начинается и возрождение христианского направления в исследованиях достоевсковедов. Того, что в советский период было под запретом. И в конечном итоге — синтез советского и дореволюционного опыта.
Юбилей есть юбилей, поэтому конференция начнется с доклада Валентины Борисовой из Уфы «30 лет спустя». Она же проводила ретроспективный анализ и 10 лет назад.
— Сергей Леонидович, а ваша личная ретроспектива с какого времени?
— С 1995 года. С тех пор выросли несколько маститых ученых, которые еще совсем молодыми выступали когда-то у нас на чтениях. К слову, наряду со взрослыми проводятся и юношеские чтения, обычно в апреле. Помню дебют юноши из поселка Пола, теперь это — Николай Николаевич Подосокорский, кандидат исторических наук. И среди нынешних старшеклассников есть ребята талантливые, любящие отечественную словесность. Буквально месяц назад к нам приезжал гуманитарный класс из Демянска. Они свободно рассуждают в таких категориях, как «Москва — Третий Рим», «славянофилы — западники» и т.д.
— Прекрасно. Но эту дорожку вряд ли назовешь широкой. Если выглянуть из окон конференц-зала — что там? Прохожие, которые едва ли спешат в библиотеку за томиком Достоевского. Не читавшие. Или пытавшиеся, но... Вам скажут: сложен, тяжеловат, мрачен... И в общем, элитарен.
— Я бы не стал делить писателей на элитарных и прочих. Хотя некую условную демаркационную линию провести можно. Все зависит от масштаба вопросов, поднимаемых писателем. И в этом смысле Достоевский универсален. Он говорит нам о вечных истинах — добре и зле, красоте и безобразии. Его творчество обращено вперед. Случалось, он сам не без удовлетворения замечал: «А иногда случалось и пророчествовать». Ленин узнал себя в образе Петра Верховенского. Как в зеркало посмотрел. И пришел в бешенство.
— Про Чубайса у Федора Михайловича тоже что-то есть? Откуда такая ненависть?
— Часть общества порвала с исторической Россией, видя образ будущего во встраивании в западную систему ценностей. А еще славянофилы говорили, что Европа объединилась вокруг материального, вещественного. Это стало преобладающим.
— У нас не так?
— У нас, конечно, всяко, но посмотрите, что произошло в нынешнее непростое время — наш народ в массе своей объединился вокруг президента.
— И Достоевский, будь он здесь и сейчас, тоже поддержал бы Путина и возвращение Крыма?
— Я абсолютно в это верю. Кстати, род Достоевских имеет отношение к Крыму.
— Какое же?
— Перед вами не знаток этой темы, а вот на чтениях будет доклад «Достоевские в Крыму. Поиски и находки». Но история рода — это одно... Невозможно представить писателя в либеральном лагере! Там, откуда мы слышим: «Крым наш? Ну-ну. Посмотрим, что вы запоете у пустых холодильников!». Они искренне так думают. И в этом смысле — вполне себе европейцы. Помните, что писал Достоевский в «Дневнике писателя» о славянских народах?
— Которые нас предадут?..
— ...И будут жить за счет России, ненавидя ее. Что происходит на Украине? Часть народа совершенно искренне стремится в Европу. Бесполезно вслед за Достоевским говорить им, что они там будут лакеями. Сейчас они сносят советские памятники, но те, кто занят переформатированием мозгов, держат в уме другую цель — православие. В особенности ненавистного им московско-византийского образца.
— И снова бой...
— Да, впереди борьба. За будущее, за молодежь. Чтобы избежать того помутнения умов, которое замечал в современниках Достоевский и которое привело Россию к великим потрясениям. А как избежать? Человека надо воспитывать на высоких образцах, отторгая злое, недостойное. В сущности творчество Достоевского — это ступенька к Вере. Это путь, выстраданный им самим. «Кругом меня царило безобразие, — писал он брату с каторги. — И нехотя мой взгляд остановился на себе». И этот взгляд внутрь самого себя привел его в ужас! В чем проблема современного человека? Нынешняя культура подавляет, лишая возможности остаться наедине с собой, своими мыслями. Телевизор, компьютер, мобильник... Музыка, развлечения, работа, домашние дела... О каком саморазвитии личности можно говорить, если не задавать себе вопросов: кто я? а зачем я?..
— Как вы относитесь к идее визуализации творчества Достоевского? Вернее, в том числе и его творчества. Есть проект росписи художниками фасадов старорусских зданий. Может статься, встретитесь как-нибудь с писателем, размышляющим на стене над теми самыми трудными вопросами. Дверца ли это в тонкий мир художника или так, фишка?
— Визуализация — явление современное. Но почему бы нет? Достоевский мыслил в реальных категориях времени и пространства. Город наполнен его образами. Достаточно одних только «Братьев Карамазовых». Есть лишь один вопрос: как это будет сделано? Талантливо или бездарно? Я как-то увидел георгиевскую ленточку на бутылке водки. Продавцы сообразили, менеджеры толкнули — идея пошла. Им невдомек, что это пошло, кощунственно — да просто ни в какие ворота. Мне бы очень не хотелось, чтобы так случилось и с Достоевским.
— Чего вы ждете от предстоящих чтений?
— Как всегда, встреч со старыми знакомыми. Новых имен, например, интересно будет послушать коллег из Польши и Испании. Да, география чтений расширяется. И хочется, конечно, новых тем.
— Новое — это хорошо забытое старое.
— Как сказать. Сюжет романа «Идиот» для вас стар? В последние годы среди исследователей Достоевского идут жаркие споры по образу князя Мышкина. Кто он? Князь-Христос или князь-гуманист? Наделенный добродетелями, но без Бога. Искать идеал — конечно, это не ново. Но как нам без него? Не можем. Значит, и без Достоевского нельзя.
Фото Владимира МАЛЫГИНА
