13 июля 1941 года вблизи станции Боровёнка фашисты разбомбили детский эшелон
13 июля 2017 года. В поселке Боровенка Окуловского района — день памяти. Митинг на воинском мемориале, панихида на гражданском кладбище — там уже 76 лет покоятся ленинградские дети, погибшие при авианалете.
Это случилось на 226-м километре Октябрьской железной дороги. В нескольких километрах от поселка. И вроде никогда не было секретом. Для местных...
По сути, это такая же трагедия, как та, что произошла летом первого года войны, только пятью днями позже, на станции Лычково Демянского района. Такая же жестокая и страшная. С бомбежкой, расстрелом из пулеметов. В чем-то даже пострашнее: из эшелона, подвергшегося нападению фашистов на пути следования между станциями Вялка и Боровенка, почти невозможно было скрыться. Даже тем, кто по возрасту способен был быстро бежать. Там слишком крутые откосы.
О Лычкове есть фильм, книга. Собраны воспоминания тех, кому посчастливилось выжить. И тех, кто их спасал. А после хоронил погибших. Установлены два новых памятника — на станции и на могиле детей. Сбор средств был объявлен по всей стране. Память о Лычкове — далеко за его пределами. В Боровенке — иначе. Даже в Окуловском районе, не говоря уже о масштабах Новгородской области, до недавнего времени мало кто слышал про 13 июля 1941 года.
Когда улетели самолёты
Обидно, но правда — очевидцев сегодня с нами уже нет. Ушла из жизни и окуловский краевед Людмила Ковалевская, возможно, первой предавшая огласке эту трагедию. Еще в 1984 году со страниц районной газеты «Заря коммунизма». Вот отрывок из материала «Боровенка в годы войны»:
«Когда бомбежка кончилась и самолеты улетели, люди высыпали на улицу. Полотно железной дороги было разбито, разрушено водоналивное здание и часть вокзала. Через некоторое время прибежал путевой обходчик и сказал, что между станциями Боровенка и Вялка, недалеко от железнодорожной будки Ключникова, самолеты разбомбили эшелон с детьми. Это были ленинградские дети, возвращавшиеся из пионерских лагерей в товарных вагонах к родителям в Ленинград.
Когда мы приехали на машине к месту трагедии, перед нашими глазами предстала страшная картина. Среди искореженного металла, горящих вагонов на протяжении сотни метров валялись окровавленные человеческие тела. Раненые просили помощи... Пришлось, отбросив весь свой страх, извлекать и грузить раненых в машину, отвезли их в Боровенку. Пришлось мобилизовывать еще две машины. Заполнили ранеными нашу больницу и все свободные помещения в центре поселка, оказывали первую помощь. На следующий день перевезли раненых в Парахино.
Потом сельсовет организовал вывозку останков на местное кладбище, где были вырыты две могилы. Более сорока лет спустя на месте трагедии был сооружен памятный знак».
Наш долг
Он не только в том, чтобы просто помнить. Пора обновить тот памятный знак. А еще лучше — поставить достойный обелиск. Как в Лычкове.
Но начинать надо с дороги. Доступ к 226-му километру затруднен.
— Обычно мы добираемся туда пешком вдоль полотна, заранее испросив разрешения у железнодорожников, — сказала «НВ» глава Боровенковского сельского поселения Наталья ПИСКАРЕВА.
К слову, это по инициативе Натальи Геннадьевны неподалеку от вокзала несколько лет назад была разбита Аллея Победы, ведущая к памятнику землякам, погибшим в Великую Отечественную. Качают головами сосны — Боровенка хранит свое имя. Гудят проходящие поезда. Хорошее место. До войны здесь была танцплощадка. Там провожали на фронт. И там же встречали своих победителей.
В общем, если местная власть за что-то берется, она старается довести замысел до результата. Но в данном случае, а мы продолжаем разговор о малоизвестной странице войны — разбомбленном эшелоне с ленинградскими детьми, понадобятся усилия многих людей.
По-боевому настроены ветераны. Нина ПИЛЯВСКАЯ, председатель Новгородской областной общественной организации ветеранов (пенсионеров) войны, труда, Вооруженных Сил и правоохранительных органов, активно наводит мосты. В Санкт-Петербурге знают теперь о Боровенке. Сюда приезжала Екатерина Сущенко — лидер общественной организации «Память сердца». В свое время она тесно сотрудничала с ветеранами Лычкова и известна своими усилиями по увековечиванию «малых Пискаревок» России.
Елена Алексеевна уже занимается поиском меценатов. По ее словам, она очень рассчитывает на почетного гражданина Ленинградской области Грачью Погосяна, благодаря которому установлен замечательный по своей трагической выразительности памятник в Тихвине.
В этом городе 14 октября 1941 года фашисты разбомбили несколько эшелонов, в том числе два — с эвакуируемыми детьми. На путях находился и состав с боеприпасами... Когда он вспыхнул, никто уже не мог помочь людям в вагонах. Огромное, жуткое пожарище. Там долгие годы не росла трава...
От сердца к сердцу
13 июля в Боровенковской средней школе мы смотрели фильм о тихвинской трагедии. Тяжелый фильм. С пронзительными стихами в финале.
Быть может, напишет еще кто-нибудь и про Боровенку. Вот так — прямо в душу. До слез. И слово, как эстафета, передастся от сердца к сердцу.
Но она уже движется, эта эстафета. Люди узнают, приходят, приезжают. Наверное, это неправильно, когда даже петербуржцы, а у них и в Боровенке есть дачи, живя по соседству с такой памятью, были с нею не знакомы. Теперь не так.
После панихиды я шел по кладбищенской дорожке, возвращаясь к нашему новгородскому «ветеранскому» автобусу. И вдруг услышал разговор незнакомых пожилых женщин: «Здесь могли лежать мы».
Татьяна ПЕРОВА — одна из тех, кто мог. Но ее судьба была — пережить блокаду. Квартира — как вагон. Поезд смерти движется медленно-медленно...
В ночь на 13 июля Татьяна Григорьевна написала стихи:
Мы — огнём опалённые
Дети грозной войны.
Мы — и Богом спасённые
Дети страшной зимы.
— Моего тут ни строчки, — говорит она. — Проснулась и записала. Как диктант.
Но кто и зачем надиктовал ей детство — то, опаленное?..
Теперь — ни шагу назад
Боровенка как одна из «малых Пискаревок», быть может, не последняя у нас, на Новгородчине. Есть по крайней мере еще одна похожая история, требующая, впрочем, проверки.
Тема детских потерь слишком долго была... Как бы это сказать... Запрещенной, что ли? Как минимум — нежелательной? Наверное, есть причины так считать. Даже в 1941-м, несмотря на объективно тяжелый характер войны, чем могла оправдать себя власть, в суматохе отправив детей на смерть? Ошибка вышла?
Потом говорить стало можно как бы обо всем. Но, как назло, возникали иные проблемы. Разумеется, очень объективные.
Тут надо еще раз вспомнить о Лычкове. В том и заслуга Лидии Жегуровой и ее боевых подруг, что подняли тему. И не просто подняли — удержали эту ношу. Наверное, стоило и Боровенке именно тогда возвысить голос. Что говорить, как вышло, так вышло. Но теперь уж — ни шагу назад.
Именно так понимает свою задачу областная ветеранская организация.
— Мы этот вопрос уже не оставим, — заверяет Нина Пилявская. — Мы хотели, чтобы о Боровенке знали. Будем считать, что завеса молчания снята. Надо двигаться дальше. Создавать фонд, собирать средства на памятник. Очень хочется, чтобы подключилась молодежь. Особенно — к поисковой деятельности.
Это действительно важно. К сожалению, в настоящее время никто не может назвать ни одного имени тех, кто погиб в разбомбленном эшелоне. Ни взрослого, ни ребенка. А там были сотни и сотни...
Александр КОЧЕВНИК (фото)
